Майя. Загадки великой цивилизации - Дэвид Дрю

Более чем в тысяче километров от Тикаля, на территории современного Мехико находятся руины города-государства, который появившиеся позднее ацтеки называли Теотиуакан, то есть «город, где человек превращается в бога».

Возникший во II в. до н. э. город в течение двухсот последующих лет испытал бурный рост, и на рубеже тысячелетий его населяли не менее 250 тысяч человек, что превращало Теотиуакан в один из самых больших городов того времени. Мегаполис раскинулся на площади 22 квадратных километра. Через весь город проходила главная улица — Дорога Мертвых, строго ориентированная с севера на юг, вдоль нее по плану строились дома и храмы. По каждую сторону от осевой улицы насчитывалось приблизительно 2 тысячи домов, выстроенных из камня и кирпича. Город изобиловал торговыми площадями и ремесленными мастерскими, здесь были даже специальные районы, где концентрировались «пришлые», иностранцы. В Теотиуакане возвели 600 пирамид, две из которых выделялись своими исключительными размерами. У северного конца Дороги Мертвых располагалась пирамида Луны, а к востоку от улицы — пирамида Солнца высотой в 60 метров, одно из самых выдающихся сооружений, построенных когда-либо в Новом Свете. Что касается остальных пирамид, то они вполне сопоставимы с подобными сооружениями Эль-Мирадора, Тикаля и Калакмуля.

В окрестностях Теотиуакана процветало сельское хозяйство, имелась очень развитая ирригационная сеть, и многочисленные угодья орошались водой из горных источников. И все же основным источником процветания мегаполиса являлась торговля. Неподалеку от города находились каменоломни, где добывали обсидиан необычайно высокого качества — минерал, который хорошо расходился по всей Месоамерике. Незаменимую услугу городу оказывало и его местоположение на пересечении торговых путей с севера на юг и с востока на запад. Коммерческий успех мегаполиса впоследствии смогла затмить только ацтекская империя.

Для современных ученых Теотиуакан во всех смыслах — «тайна за семью печатями». Ни этногенез народа, населявшего мегаполис, ни его географическое происхождение, ни его язык не известны и по сей день. Теотиуаканцы не оставили ни одного письменного источника, кроме нескольких пиктограмм и символов, к которым ученые даже не знают, как подступиться. Совершенно ничего не известно о правителях этого мегаполиса. Установлен лишь факт, что в городе господствовали автократия и милитаризм. Похоже, город был настолько богат, что мог себе позволить регулярную армию. Государственная идеология Теотиуакана базировалась на воззрении, что город стоит на том месте, где зародилась жизнь. Благодаря тому, что некогда собравшиеся здесь боги принесли себя в жертву, бросившись в огромный костер, Солнце и Луна получили возможность двигаться по небу, а люди — жить на земле. Война и ритуальное жертвоприношение пленных врагов считались главным источником доблести государства.

В центральном районе города находился Храм Пернатого Змея. В честь открытия храма приблизительно в 225 г. н. э. в жертву было принесено множество воинов. После казни всех их сожгли. Археологи, обнаружившие захоронение, насчитали 260 останков — ровно столько, сколько дней в году согласно священному календарю. Символ Пернатого Змея перешел «по наследству» к ацтекам, которые называли его всем известным словом «Кецалькоатль». Вообще этот символ довольно распространен в Месоамерике. Например, в майяском эпосе «Пополь-Вух» также присутствует Пернатый Змей под именем Кукумац.

Кроме Пернатого Змея в мифотворчестве и идеологии важное место занимают еще два божества: Великая Богиня, прародительница всего сущего, и бог бури, также «перекочевавший» к ацтекам под именем Тлалока. Этот бог покровительствовал тому же, что и боги древних греков и римлян Арес и Марс, — войне.

Теотиуакан оказал сильнейшее культурное влияние на всю Месоамерику и на империю майя в том числе. Его коммерческое, военное, идеологическое влияние было настолько велико, что невольно напрашивается современное сравнение с влиянием США на всю Северную и Центральную Америку. Первым городом майя, испытавшим на себе плодотворное влияние Теотиуакана, стал высокогорный Каминальуйю. Зачем теотиуаканцы забрались на такую высоту, неизвестно. Тем не менее, зачахший к 250 г. н. э. город после ударного культурно-торгового воздействия вдруг воскрес и даже расцвел. При раскопках там находят не меньше изделий из зеленого обсидиана и характерной посуды, чем в самом Теотиуакане. Естественно, не избежали влияния теотиуаканской культуры и другие города майя, в частности, Вашактун и Тикаль. Насколько это очевидно, пришельцы не только изменили уклад местных жителей, но и вмешивались в династические споры и даже участвовали в войнах одного майяского города-государства против другого.

Вашактун. Храм Е — VII — sub позднеклассического периода после раскопок группой археологов Института Карнеги в 1930-х гг. Видны хорошо сохранившиеся маски, высеченные из известняка

В Тикале иностранные торговцы чувствовали себя как дома — в городе имелось некое подобие «торговой палаты», или «посольства». В свою очередь, тикальские коммерсанты отправлялись по делам в Теотиуакан, о чем неоспоримо свидетельствуют археологические находки. В пути негоциантов охраняли свои воины, что облегчало торговлю и взаимопроникновение культур. Со временем именно Тикаль в раннеклассический период стал главным союзником и торговым партнером Теотиуакана, что позволило ему возвыситься на фоне остальных майяских городов юкатанской равнины. Главный соперник, Вашактун, попал в зависимость от грозного соседа, превратившись в заурядный вассальный городок, как и другие майяские поселения в окрестностях Тикаля. Местным зависимым царькам надлежало обращаться к правителю Тикаля, используя титул «ахау» — «повелитель». Власть города простиралась до Рио-Асуль — поселения, находящегося в ста(!) километрах к юго-востоку от Тикаля. Под покровительством могущественной монополии Рио-Асуль достиг своего расцвета в период между 390-м и 540-м годами. Он превратился в своеобразный военный аванпост Тикаля у самого побережья Карибского моря среди враждебного окружения, а также в удобный торговый центр, откуда обмененные товары отправлялись в метрополию и даже Центральную Мексику. Таким образом укреплялся могущественный альянс между Тикалем и Теотиуаканом. Среди товаров, обогащающих метрополию, спросом пользовались перья и шкуры животных, соль, ткани из хлопка и других растений, изделия из дерева. Основную часть импорта составляло, конечно же, какао, в изобилии возделывавшееся в Белизе и Западном Гондурасе. Все это говорит о том, что при поддержке покровителей с запада Тикаль распространил свое влияние далеко за пределы Петена и превратился в самый богатый и могущественный город своей эпохи.

Змеиное царство

В огромном массиве тропического леса, раскинувшегося на гватемало-мексиканской границе, прячутся два обширных исторических парка: Биосферный заповедник майя в Северном Петене с главной достопримечательностью городом Тикаль и Калакмульский биосферный заповедник на территории мексиканского штата Кампече. Заповедники хранят тайну цивилизации майя, в том числе руины древних городов. Кроме недавно исследованных гигантов Эль-Мирадора и Накбе, под покровом густых джунглей дожидаются своего часа десятки других, неисследованных и даже еще не открытых мест.

В 30 километрах севернее гватемальской границы находится город Калакмуль. Его обнаружили в 1931 году, и почти сразу же приступили к изучению. Но по-настоящему истинные масштабы города были определены лишь в 1980-х гг. по результатам двух экспедиций мексиканских археологов во главе с Уильямом Фоланом и Рамоном Карраско. От центральной автомагистрали Кампече к Калакмулю ведет пыльная проселочная дорога, и туристы, наконец-то добравшиеся до этой заросшей лесом примечательности, с удивлением узнают, что Калакмуль был крупнейшим городом майя, даже более протяженным и населенным, чем Тикаль. На площади 22 квадратных километра археологи насчитали более б тысяч отдельных сооружений. Здесь было больше зданий, чем в Тикале, и размещались они плотнее. А главное отличие между двумя городами — необычная для мира майя концентрация добротно выстроенных каменных дворцов, что придавало Калакмулю облик главной майяской метрополии. Город находился в окружении впечатляющей системы каналов с тринадцатью резервуарами, что делало его неуязвимым даже в самый засушливый период.

В Калакмуле обнаружено наибольшее по сравнению с другими населенными пунктами майя количество стел (116), и самая ранняя датировка, встречающаяся на них, относится к 431 г. н. э. Интересная особенность — калакмульские стелы зачастую возводились парами, то есть посвящались правителям и их женам. Казалось бы, обилие стел и, соответственно, текстов, должно полностью прояснить судьбу города, однако ученым остается констатировать, что из-за скверного качества местного известняка и сильнейшей эрозии, которой подверглись стелы в течение веков, надписи на них почти невозможно прочитать.