Избранное - Феликс Кривин

— Да, конечно, ты не ерундишь, ты его убедишь и обезлюдишь его королевство, — говорила Умная Королева, употребляя эти глаголы в том лице, в каком они обычно употребляются. Грамматически она была совершенно права, хотя по сути глубоко ошибалась.

— Я его побежу! Побежу! — кричал вдохновленный ею Король, и было неясно, победит ли он противника или, напротив, от него побежит.

Это выяснилось лишь тогда, когда Глупый Король пошел войной на короля Неглупого и не победил, а побежал, хотя готовился к совершенно другому. И Неглупый Король захватил его королевство, но, конечно, не обезлюдил его, потому что был неглуп и понимал, что глагол «обезлюдить» в первом лице единственного числа не употребляется.

А Умная Королева перестала быть Королевой, хотя очень умно угождала королевской глупости. Потому что нельзя беспредельно угождать глупости, самое умное угождение глупости в конце концов превращается в глупость.

КОРОЛЬ ГОДЯЙ

В те далекие, теперь уже сказочные времена, когда все слова свободно употреблялись без «не», жили на земле просвещенные люди — вежды. Король у них был Годяй, большой человеколюб, а королева — Ряха, аккуратистка в высшей степени.

Собрал однажды король своих доумков, то есть мудрецов, и говорит:

— Честивые доумки, благодарю вас за службу, которую вы сослужили мне и королеве Ряхе. Ваша служба была сплошным потребством, именно здесь, в совете доумков, я услышал такие лепости, такие сусветные суразицы, что, хоть я и сам человек вежественный, но и я поражался вашему задачливому уму. Именно благодаря вам у нас в королевстве такая разбериха, такие взгоды, поладки и урядицы, — благодаря вашей уклюжести, умолимости и, я не побоюсь этого слова, укоснительности в решении важных вопросов.

— Ваше величество, — отвечали доумки, — мы просто удачники, что у нас король такой честивец, а королева такая складеха, какой свет не видал.

— Я знал, что вы меня долюбливаете, — скромно сказал король. — Мне всегда были вдомек ваши насытность и угомонность в личной жизни, а также домыслие и пробудность в делах. И, при вашей поддержке, я бы и дальше сидел на троне, как прикаянный, если б не то, что я уже не так домогаю, как прежде, бывало, домогал.

— Вы домогаете, ваше величество! — запротестовали доумки. — Вы еще такой казистый, взрачный, приглядный! Мы никого не сможем взлюбить так, как взлюбили вас.

— Да, — смягчился король, — я пока еще домогаю, но последнее время стал множечко утомим. Появилась во мне какая-то укротимость, я бы даже сказал: уемность. Удержимость вместо былой одержимости. Устрашимость. Усыпность.

— Вам бы, ваше величество, частицу «не»! — сказал доумок, слывший среди своих большим дотепой. — Вместо того, чтоб восторженно восклицать: «Ну что за видаль!» — пожимали бы плечами: «Эка невидаль!» Вместо того, чтоб ласково похлопывать по плечу: «Будь ты ладен!» — махали б безучастно рукой: «Будь ты неладен!» И вся недолга… То есть я хотел сказать, что если раньше у нас была вся долга, то теперь было бы немножко другое.

И король Годяй, который и сам уже почти не употреблялся без «не», тщательно скрывая это от своих подданных, решил: а чего в самом деле?

— Эка невидаль! — сказал он и подписал указ.

Вот радости было всем веждам, доумкам, честивцам, что они могут не скрывать отныне частицу «не», а появляться с нею открыто в приличном обществе! И уже какой-то поседа, который был одновременно дотрогой — сидел на своем скромном месте, всеми затроганный, — оседлал частицу «не» и помчался по белу свету, оповещая, что у них в королевстве произошло. Но никто не верит его былице, потому что как же поверить ей, если былицы тоже без «не» не употребляются?

ДИСТРОФИКИ

* * *

Пригласили правду отобедать враки.И узнала правда, где зимуют раки.Как дошло до драки из-за пятака,Наломали правде честные бока.

Видно, только голод правде по карману,Ни гроша у правды за душою нет.А когда покормится правда у обмана,То обычно дорого платит за обед.

* * *

Среди многих загадок на светеЕсть загадка семи мудрецов:Почему нас не слушают дети?Почему они против отцов?

И ответов найдется немало,Вот один, подходящий как раз:Как бы зеркало нас отражало,Если б. не было против нас?

* * *

Человек рождается, и его утешают:«Агу!»Он растет, подрастает, и его поощряют:«А ну!»

Он стареет, и молодость новая свищет:«Ату!»И уходит он так далеко, что его не отыщешь:«Ау!»

* * *

Хотя богатству бедность не чета,Но как-то встретились они на рынке:Богатство — о карете возмечтав,А бедность — просто чтоб купить ботинки.

И как же были счастливы они,В карете сидя и в ботинках стоя!У всех на свете радости одни,Но беднякам они дешевле стоят.

* * *

Плачьте, плакальщицы, плачьте,Горя горького не прячьте.Почему бы вам не плакать?Вам за это деньги платят.Нелегка у вас задача,Но она вполне понятна.А иной бедняга плачетЦелый век — и все бесплатно!

* * *

Умный умничать не будет,Он и без того умен.А дурак стремится людямПоказать, что умный он.

Дураку живется тяжко,У него на сердце мрак.Как дурачиться бедняжке,Если он и так дурак?

* * *

Мы далеко не так глупы,Как в поговорках говорится.И расшибаем мы не лбы,Когда заставят нас молиться.

Вы слышите чугунный стук?О чем он миру возвещает?Все расшибается вокруг,И только наши лбы — крепчают.

* * *

Мы на лень всегда смотрели косо,От нее не ждали мы добра.А она изобрела колесаИ вообще на выдумки хитра.

Так зачем же мыслить однобоко?Лучше постараемся понять:Может, лень не только мать пороков,Может быть, она пророков мать?

* * *

Как вода ни горяча,Но она огню не пара:Влажности его уча,Непременно станешь паром.

Но и воду одолеть,Очевидно, труд напрасный:Научить ее гореть —Легче самому погаснуть.

* * *

Синонимы зретьи смотретьНе стали в глаголах стареть.

Но первый остался зрителем,Второй же пробился в смотрители.

* * *

Мне как-то приснился загадочный сонБез явной на это причины:Не грудь колесом, а спина колесомВ том сне украшала мужчину.

И тайного смысла подобной игрыНе смог я понять по сю пору:Все груди-колеса катились с горы,А спины-колеса — все в гору.

* * *

Кто имеет настоящий вес,Вряд ли вознесется до небес.

Лишь пустые чаши на весахМогут помышлять о небесах.

* * *

Известно, что гений — это терпение,Об этом написано много книг.

Не потому ли в истории генииВсегда терпели больше других?

* * *

Если в глубины веков заглянутьИли же просто поверить исследователям,

Для всех великих — единственный путь:Путь от преследователей — к последователям.

* * *

Пусть иные становятся в позу,Это тяжкое бремя неся, —Проза жизни — прекрасная проза,От нее оторваться нельзя.

Хоть приносит она огорченияИ исход ее предрешен, —Лишь в бездарном произведенииВсе кончается хорошо.

* * *

Протоптана тропинка на реке.Когда морозом все заледенило,Наперекор морозу и пургеДва берега она соединила.

Прошла зима. Оттаяла река.Над нею бури больше не кружили.И радовались солнцу берега,Счастливые — и снова как чужие.

ПРИВЕТ ИЗ ЛИТЕРАТУРЫ