Медальон - Владимир Бит

и правда отличная новость для меня, - я очень люблю Италию и Рим в частности. Хоть я и был там уже два раза, но с удовольствием посмотрел бы на него ещё разок.

- Ооо, не беспокойся, я запланировал различные мероприятия в этом городе, а также особые вечера. Благо у меня в этом городе есть соратник, и он пообещал всё организовать для тебя по высшему разряду, - он гордо приподнял подбородок и отсалютовал мне чашкой, - скажу тебе по секрету, ты познаешь истинное гостеприимство итальянцев.

- Что-то меня немного аж передёрнуло, - поёжился я от его слов, - звучит так, как будто мой организм может не выжить после этого гостеприимства, поверьте, мне есть с чем сравнивать.

- Не волнуйся, всё будет хорошо, я это тебе гарантирую, - Феликс допил чай, встал и перед уходом проговорил, - а пока у тебя есть завтрашний день. Как следует, отдохни и приведи себя в порядок. Вечерний туалет, как и одежду для отдыха тебе подготовит Вайс. Завтра ты волен делать всё, что твоя душа пожелает, но с условием, что ты после этого сможешь сесть в самолёт и долететь до Рима и предстать во всей своей красе перед Советом.

После этих слов он дождался моего кивка и ушёл, а я остался размышлять о предстоящем Совете и о том, что мне ждать после него. И если снова повторится что-то типа той моей истории после посещения одной провинциальной деревни на Кавказе, то я действительно буду недееспособен приличное время. Так вышло, что я там побывал в отпуске, ну, и подружился с местными ребятами у одного из которых намечалась свадьба и я был на неё приглашён. Увы у них было не принято отдариваться и моё присутствие было обязательным, поэтому я прибыл туда не зная, что меня ждёт. По итогу я понял, что из моей жизни и памяти выпало около трёх дней. Честно сказать, когда я понял, что до самолёта обратно домой мне осталось меньше десяти часов, то осознал, что праздник я провёл практически в беспамятстве. Там я ел, пил и веселился так, как никогда в моей жизни, судя по фото и видео, которые я получил позже. После такого праздника я был не в себе ещё неделю, а воспоминания остались на всю жизнь. Эх... были времена в бытность моей молодости. И я стал опасаться таких фраз, так как после подобного выражения жениха всё и началось в прошлый раз.

Ну да ладно. На это я, увы, никаким образом повлиять не могу. Да и отказываться не хочу точно. Тем более после долгого времени одинокой и затворнической жизни в библиотеке. При том, что последние три, а то и больше недели я не радовался ничему, кроме новой машины. Так что я с радостью и признательностью приму столь щедрый подарок и наслажусь им по полной программе. Я поднялся в свою комнату и решил позвонить маме, дабы поведать ей о последних изменениях в моей жизни. Да и вообще я давненько с ней не общался. А может она и даст мне пару-тройку советов на тему нынешних обстоятельств.

Дело в том, что моя мама являлась не просто психологом практически международного уровня. Она помимо всего прочего обладала знаниями и мудростью, до которых мне было, как от Москвы до Владивостока пешком топать, а поэтому мы периодически поддерживали связь, чтобы знать, что у каждого из нас всё хорошо, ну и обсудить всякие разные вопросы. Я позвонил ей, и мы поделились новостями друг с другом, как выяснилось, она сейчас вела свою практику где-то в Крыму и давненько не бывала в моих краях. Услышав о моих новых реалиях жизни, за исключением покушения на меня, о котором я умолчал и не стал заставлять её переживать. Она была сильно удивлена и, как и во многих других случаях поддержала меня, а заодно очень обрадовалась тому, что я теперь живу в достатке и со мной всё хорошо. А спустя час и обсуждая другие обычные для нас темы и мнения на то или другой аспект жизни, мы обменялись признаниями в обоюдной любви и попрощались, после чего я лёг спать.

Следующий день я провёл в ожиданиях и подготовке к поездке. Проверил наличие остатка срока визы в Европу, подготовил небольшую сумку с вещами на два-три дня проживания вне дома. Но как оказалось, всё это было сделано зря. Дело в том, что Феликс уже всё за меня сделал и, поручив Вольдемару донести до меня эту весть, весело хихикал на совместном обеде, увидев моё обиженное лицо. Ни вещи, ни виза мне были не нужны, по непонятной мне причине и раскрывать мне её никто не стал, сославшись на сюрприз в будущем. А остаток дня я провёл, изучая несколько записей в архиве и в блаженной лени в комнате. И вот настал день отправки, мы позавтракали и отправились в Шереметьево на транспорте Феликса с охраной. Позже мы проехали какими-то отдельными и непривычными мне путями и оказались на проходной взлётного поля. Там Роман поговорил с охраной, показал какие-то бумаги и мы двинулись дальше к огромному ангару. Там мы подъехали к небольшому самолёту, который оказался собственностью Феликса, и погрузились в него. Этот транспорт был шикарен и абсолютно не был похож на рейсовые аппараты, в которых я привык перемещаться. Всюду была кожа и дерево, отдельная спальня, гардероб, бар и даже душевая кабина. А после мы мягко взлетели и проследовали к пункту назначения, лететь нам нужно было полтора часа примерно.

Мы приземлились в аэропорту "Фьюмичино" в тридцати километрах от Рима, заехали в ангар и дождались опускания трапа, а после начали выходить из самолёта. Внизу нас встречала делегация из семи человек. Небольшой подтянутый дядька, одетый вызывающе дорого, развёл руками и изрёк что-то вроде приветствия в нашу сторону и заулыбался во все тридцать три зуба. А после спешным шагом двинулся в сторону Феликса. Достигнув его он обхватил старика и, прижавшись к его плечу начал радостно что-то тараторить на смеси русского и итальянского языка, чуть ли не со слезами на глазах. Я спускался последним, поэтому видел всю картину с высоты трапа, и она мне напомнила воссоединение если не родных, то очень близких людей. Вольдемар стоял по правую руку от Феликса и с теплотой наблюдал за