Герои без Золотых Звезд. Прокляты и забыты - Владимир Конев

«Разыскать человека. Разобраться. Восстановить правду. Так решил Иван Иванович Борзое, получив в 1962 году власть и возможности командующего авиацией ВМФ.

Главнокомандующий флотом говорил ему: «Оставьте вы это, Иван Иванович… история неясная… столько лет прошло…»

Но Иван Иванович рассылал запросы, требовал и составлял всевозможные документы, пробивал самые мощные бюрократические стены. И добился своего. Не «своего», а справедливости. Для ЭТОГО он находил время.

Документы о восстановлении летчика в звании Героя возил в Президиум Верховного Совета СССР бывший комиссар полка Виктор Михайлович Калашников.

На заводе состоялся митинг. Присутствовало военное и гражданское начальство. Летчику вернули погоны, Звезду Героя и все остальные боевые награды.

Ответного слова не было. Он не мог говорить. От тяжелого и горького волнения».

Так вторично летчик вновь обрел свою Золотую Звезду. Благодаря вмешательству И.И. Борзова летчик возвратился в армию и в звании гвардии капитана продолжил службу в авиации. Ушел в отставку лишь в 1981 г. в звании подполковника.

Литература

Борзова К.П. Мой Маршал. M: Научный мир, 2003. С. 76–77.

Буров А Твои Герои, Ленинград. Л., 1965. С. 294–300.

Герои войны. Таллин, 1984.

Львов М. Пароль — Балтика. Калининград, 1984. С. 169–172.

Минаков В.И. Фронт до самого неба. M., 1977. С. 197–201.

Морозов М. Морская торпедоносная авиация. Т. I. СПб.: «Галея Принт», 2007. Они сражались на Балтике. Л., 1968. С. 222–239.

РЫХЛИН Николай Владиславович

(1917–1989) Капитан

Родился в г. Грозном. С 1932 г. работал фрезеровщиком на заводе «Красный молот». В 1935 г. по комсомольской путевке был зачислен курсантом Грозненского аэроклуба. В 1936 г. получил звание пилота.

С 1937 г. по октябрь 1942 г. работал в Грозненском аэроклубе летчиком-инструктором. Участник Великой Отечественной войны с весны 1943 г.: летчик-штурмовик, командир звена 805-го шап 230-й шад 4-й BA. Герой Советского Союза (24.05.1943). Проходил службу в частях Среднеазиатского военного округа.

В августе 1946 г. уволен в запас по состоянию здоровья. Проживал в г. Грозном, работал в отделе инкассации Госбанка.

Награжден орденами Ленина, Красного Знамени, медалями, в т. ч. «За оборону Кавказа».

В 1950 г. за хищения социалистической собственности осужден на 15 лет. В 1960 г. был досрочно освобожден. 18 января 1977 г. снова осужден на 12 лет лишения свободы по ст. 108 ч. II УК РСФСР с отбыванием меры наказания в НТК строгого режима. Звания Героя Советского Союза лишен 9 августа 1977 г.

ВСЕГО ОДИН БОЙ

Как большинство мальчишек 30-х годов, Николай в детстве увлекался голубями. На заводе «Красный молот», куда он пришел в 1932 т., быстро приметили крепкого, коренастого и аккуратного паренька с огненно-рыжими волосами. За три месяца он стал фрезеровщиком высокого разряда. Однажды на проходной увидел плакат: «Комсомольцы! Овладевайте искусством летчика!» — в Грозном открылся аэроклуб и объявлялся прием на вечерние курсы.

От парашюта к планеру, от планера к самолету, а там и первый самостоятельный полет. Счастливое, раскрасневшееся лицо пилота, с трудом вылезшего из кабины и гордо произнесшего слова: «Теперь я король воздуха», вызвали смех учлетов. До короля было еще далеко. Пилот, авиамеханик, летчик-инструктор. Лучший пилот клуба, две благодарности ОСОАВИАХИМа.

На лето 1941 г. у него было много планов: побывать в Москве, Ленинграде, попасть в Крым, в Коктебель. 22 июня в поезде где-то между Армавиром и Ростовом он услышал о войне. Вернулся в Грозный. На фронт не отпустили — хорошие инструктора были нужны.

Зимой 1942 г. узнал о гибели под Москвой верного друга Ивана Заболотного[94]. Наконец, в октябре 1942 г., когда фронт подходил к городу, ушел в армию. Попал в 805-й штурмовой полк, несколько месяцев переучивался на Ил-2. В полку его сразу прозвали «Золотым» за огненно-рыжую шевелюру. Легендарная летчица А Тимофеева-Егорова[95], воевавшая в одном полку с ним, вспоминала:

«Он прибыл к нам в полк весной 1943 года и даже еще не успел получить летную форму одежды. Так и летал в осоавиахимовской. Благодаря хорошей инструкторской подготовке он быстро, где-то за неделю, был готов к боевой работе на Ил-2. Мне он запомнился тем, что в редкую свободную минуту, лежа под кргялом самолета, начинал писать. Спросишь:

— Кому, Золотой, пишешь?

— Домой, жене, — следовал неизменный ответ».

Весна 1943 г. Период самых напряженных боев на новороссийском направлении. 805-й шап только приступил к боевой деятельности. Наши танки трижды атаковали высоту — сильно укрепленный узел немцев, и трижды останавливались. Сильная зенитная артиллерия и заградительная авиация противника преграждали путь нашим бомбардировщикам.

Ранним воскресным утром 21 апреля 1943 г. командир выстроил летчиков звена перед машинами.

— Есть приказ — стереть узел в порошок, — сказал он. — Или мы сегодня выполним приказ, или… — Он остановился, хмуро посмотрев на всех, договорил: — В общем, о втором «или» забыть, — и начал объяснять задачу.

Вышли ровно в семь. Самолет младшего лейтенанта Рыхлина замыкал строй группы из шести «илов». Это был его второй боевой вылет. К цели Ил-2 должны были подойти с моря и незаметно. Сделав круг над станцией Тимашовка, самолеты взяли курс на Малую землю. При подходе к Новороссийску, в районе Геленджика, когда впереди сквозь поднявшийся туман показалась морская синева, по самолетам открыли огонь зенитки. Самолет Рыхлина сильно качнуло — в правую плоскость угодил крупный осколок, но машина оставалась послушной воле летчика, и он продолжил полет.

Ведущий, капитан Мкртумов[96], подал сигнал: приготовиться к атаке. Она прошла исключительно удачно. Бомбы точно накрыли цель. Самолеты сделали еще один заход — нанесли штурмовой удар из пулеметов и пушек. При выходе из атаки Николай заметил слева от себя три вражеских танка. Он решил их атаковать и сделал еще один заход. Один танк загорелся, но летчик в горячке боя забыл о высоте — другой вражеский танк мгновенно поднял вверх ствол своей пушки и открыл стрельбу по самолету! Штурмовик Рыхлина получил еще несколько осколочных попаданий и заметно сбавил скорость. Летчик осмотрелся и не увидел своих самолетов.

В тот момент, когда Рыхлин направил поврежденный самолет на ближайший аэродром — в сторону моря, он увидел слева четверку немецких истребителей, идущую наперерез. В чистом небе — а к этому времени дымка уже рассеялась — невозможно было уклониться от боя.

Один из истребителей сразу же ринулся к «илу». Воздушный стрелок И. Ефременко[97] отбил атаку, но минуты через три с фланга устремился второй Me-109. Сержант выждал удобный момент и, когда вражеский ведомый делал разворот, поймал его открытый борт в сетке прицела и ударил длинной очередью. Немецкий летчик не успел отвернуть в сторону. С дымящим мотором он проскочил под штурмовиком и оказался в зоне огня летчика. Рыхлин незамедлительно воспользовался этим моментом, взял самолет на прицел и нажал на гашетку. «Мессер» резко дернулся, отвернул в сторону моря и скрылся из виду.

Немцы решили взять Ил-2 в «клещи», но в самый последний момент летчик дал полный газ и резко взмыл вверх. «Мессеры» промчались мимо, а тот, который атаковал сверху, попал на мушку стрелка и камнем рухнул на землю. Стрелок в ходе боя получил тяжелое ранение — правая рука беспомощно опустилась вниз.

Увидев еще одного «мессершмитта», идущего в атаку, Рыхлин развернул машину и направил ее прямо в лоб врагу, стреляя последними снарядами. Немецкий летчик свернул в сторону и больше не появлялся. Ефременко доложил, что фриц ушел, оставляя за собой черный шлейф дыма.

Четвертый «мессер», настигнув «ильюшина» в районе Калабатки, атаковал его сзади-сверху. Рыхлин резким разворотом вправо уклонился от пушечных очередей фашиста, лишь один вражеский снаряд слегка зацепил плоскость его машины. Когда огонь достиг наибольшей интенсивности, летчик отвесно спикировал вниз и только у самой земли вывел самолет из пике. Немец, оставшись один, решил не испытывать судьбу и ушел с поля боя.

У Рыхлина хватило сил дотянуть до полевого аэродрома на мысе Тонкий у Геленджика. Шасси были повреждены: с трудом вышло одно колесо. Летчик попытался убрать его, чтобы сесть на брюхо, не получилось — назад оно не заходило. Со второго захода летчик все же сумел совершить посадку на одно колесо.

На аэродроме уже собралось много военных моряков и авиаторов, наблюдавших бой. Они с восторгом встретили экипаж Рыхлин и Ефременко были представлены командующему 18-й армией генералу Леселидзе[98], который горячо их поздравил. Наблюдавший за этим боем командир стрелкового корпуса представил летчика и стрелка к орденам Красного Знамени. Привели сбитого фрица. Он оказался одногодком Рыхлина, но воевать начал еще в Испании.