Удар в спину - Леонид Матюхин

Попав с аппендицитом в больницу, девушка познакомилась с проходившим там практику студентом мединститута. Студент, отец которого был дагестанцем, сразу покорил её своей восточной красотой и нестандартностью суждений. Было ещё нечто, что импонировало девушке — будущий врач буквально бредил мотоциклами. В результате после выписки из больницы их встречи стали регулярными.

Зная об увлечении девушки мотоспортом, отец также обещал дочери купить «Яву», но только после окончания школы. Однажды Ира имела неосторожность проговориться об этом матери, и та устроила бывшему супругу по телефону грандиозный скандал, требуя, чтобы он отказался от своего замысла — ведь у дочери мог при падении разойтись шов. Но отец оказался человеком последовательным и стойким, так что в итоге в конце июня девушка все-таки получила в свое распоряжение вожделенную машину. Лучшего подарка по случаю окончания школы она не могла себе даже представить. И если бы не необходимость определяться с будущим и поступать в какой-нибудь институт, Ирина наверное не слезала бы со своего мотоцикла целыми днями.

После длительных колебаний Ира решается подать документы на механический факультет. И хотя вместо серьезной подготовки к экзаменам девушка большую часть времени в основном прокаталась с друзьями на мотоцикле, все завершилось для неё благополучно, и Ирину приняли в институт.

Меж тем её закончивший мед приятель пошел работать в фирму, занимающуюся поставкой импортных лекарств и медицинского оборудования в аптеки и лечебные заведения города. И хотя заработки его уже существенно превосходили зарплату среднего служащего, денег молодому человеку хронически недоставало. А деньги были очень, очень нужны, поскольку вместе с увеличившимися доходами соответственно возросли и потребности молодого человека.

К этому времени отношения Ирины с её другом давно уже вышли из разряда дружеских и перешли в любовные или, точнее, в любовно-деловые. При этом они преодолели ряд взлетов и падений.

Несмотря на печальный опыт своей матери и некогда данные самой себе клятвы, девушка впервые в жизни была влюблена страстно и самозабвенно. Однако её пользовавшегося успехом у женщин приятеля довольно скоро начали тяготить притязания девушки на безусловное владение им и его временем.

Ирина понимала, что столь интересный молодой человек конечно же вызывал повышенный интерес у женщин. Но что она могла поделать? Навязываться? Едва ли. Ее настойчивость наверняка привела бы к весьма скорому разрыву их отношений. В связи с этим Ирина сдерживала себя, стараясь при встречах не демонстрировать свою любовь и свою ревность. И это молчаливое подчинение более чем устраивало её друга, который мог теперь более чем по полмесяца не звонить девушке. Но зато при последующих встречах он был необычайно нежен и ласков, что в известной степени компенсировало Ире проведенные без него дни и недели.

К тому времени, когда Ирина перешла на третий курс, её приятель приобрел себе однокомнатную квартирку и перебрался в нее. Девушка втайне надеялась на предложение руки и сердца, но предложения — увы — не последовало. Более того, ей даже не предлагали совместное проживание в скромно, но с любовью обставленном уютном «гнездышке». Ее лишь милостиво принимали в нем время от времени. И у Ирины были все основания полагать, что она далеко не единственная, кто скрашивает тут вечера и ночи молодого человека. Несмотря на это, девушка делала вид, что все её устраивает, и что сама она даже не помышляет ни о чем ином. При этом в глубине души Ира все-таки надеялась, что молодой человек вскоре «нагуляется» и наконец-то поймет, что ему не найти никого, кто бы в большей степени, нежели она, соответствовал его запросам. Однако надеждам её, как оказалось, не суждено было сбыться. Более того, однажды, когда Ирина позвонила ему поздно вечером, ей ответил женский голос. Девушка сразу же повесила трубку.

Прошел ещё год, и тот, без кого она не мыслила своей жизни, попал в аварию — разбился на мотоцикле. Естественно, вплоть до выписки молодого человека из больницы Ира самозабвенно ухаживала за ним. А по выписке он неожиданно предложил девушке перебраться к нему. Казалось бы, наконец-то сбылись самые сокровенные мечты, и открылись блестящие перспективы долгой и счастливой семейной жизни с любимым. Однако тихая и спокойная жизнь продолжалась недолго, поскольку по прошествии менее чем десяти месяцев Ира узнала, что обожаемый человек попал в более чем неприятную ситуацию одолжил попавшему в трудное положение приятелю не принадлежащие ему деньги. Приятелю деньги эти так и не помогли, и он не нашел ничего лучшего, как застрелиться, предоставив своим кредиторам самим разбираться с его долгами.

— Насколько я понимаю, — перебил её Мишка, — ты не могла стерпеть, чтобы кто-то там «поставил на счетчик» твоего ненаглядного, и сама взялась за дело. Так?

— Не совсем. Он сам пытался разобраться с ситуацией. Но не очень успешно. А мне случай помог выйти на человека, чьи деньги мой дурачок вложил в дело своего покойного приятеля.

— И теперь ты работаешь на этого человека, — сообразил Филимонов. Так?

— Так, — подтвердила девушка. — А что мне оставалось ещё делать?

— И много он тебе платит?

— Ничего он мне не платит. Но… Он обещал простить нам большую часть долга. Или даже всю сумму.

— А давно ты на него работаешь? — поинтересовался Антон.

— Почти год.

— Но долг ещё не погасила?

— Не совсем.

— Интересно, ты только следила, или приходилось ещё и стрелять? внимательно поглядел на Ирину Мишка.

Та только отвела взгляд.

— Понятно. У нас с Антоном как раз друга застрелили недавно.

— Я знаю. Но я тут ни при чем.

— Тогда позволь поинтересоваться: откуда тебе известно о нашем друге? — настаивал Левый.

— Потому что в течение некоторого времени мне приходилось следить за каждым из вас. За убитым, за тобой и за тобой, — девушка перевела взгляд с Мишки на Антона.

Молодые люди молчали, ожидая продолжения. Молчала и девушка.

— Ну и удалось тебе узнать что-нибудь интересное? — наконец прервал молчание Антон.

— Ну да. Конечно. Удалось.

— Что же, например?

— Например? — Ирина слегка прищурилась, — Если тебе нужен пример, могу сказать, что не раз прослеживала, как ты втайне ото всех встречаешься со своей подругой. Доволен?

— Черт! — выругался Антон. — Как же тебе это удалось?

— Удалось. И не только это. Моих заказчиков интересовал не только факт твоих встреч. Они хотели знать: с кем, где и как часто.

— Черт! — снова повторил Антон.

— И ещё им нужны были документы. Поэтому я сделала для них снимки. Несколько пленок на одного тебя потратила.

— И ты знаешь, с кем именно я встречался?

— Ну естественно, — подтвердила девушка.

— Твои заказчики, следовательно, тоже в курсе…

— Это ж надо быть таким проницательным! — съехидничала Ирина. Неужели ты полагал, что мне платят лишь за то, что я оставила работу, да целыми днями каталась за вами по городу? Или же…

— За что тебе платят, мне ясно, — перебил её Мишка. — Ты лучше объясни, с какой стати ты вдруг все это выкладываешь нам? С чего бы это такая откровенность?

— Что, неужто не понял? — вскинула на него взгляд девушка. — Или так, дурочку просто играешь? Да я же о каждом из вас знаю теперь столько, сколько вы и сами друг о друге наверняка не знаете. Теперь я представляю, что вы такое и на что вы способны. А, кроме того, знаю немало и о тех, кто поручал мне следить мне за вами. — Ира немного помолчала. — Короче, я же в конце концов не дура. А потому понимаю, мои… работодатели в определенный момент почти наверняка должны захотеть избавиться от меня. Особенно теперь, когда я поехала за вами и вдруг пропала.

— Значит, решила поменять лошадок?

— А ты на моем месте продолжал бы служить верой и правдой этим ублюдкам? Так что ли? — зло поглядела на Филимонова девушка. — Ну да, конечно, если бы я не знала, что они собой представляют… Но я-то ведь знаю. Ведь для них человеческая жизнь — это так, тьфу, ничто. Из-за своего бандитского гонора да денег такие не погнушаются ничем.

— Ну а сама-то ты — погнушаешься, что ли?

— Да иди ты… Что я, из-за денег, что ли? Не понимаешь — они же как нечего делать могли убить человека, который не сделал им ничего плохого. Человека благородного, единственное преступление которого — попытка помочь своему неблагодарному другу.

— Ну как же, понятно, — тяжело поглядел на девушку Мишка. — Значит, твоего дружка убивать нельзя. Тебя, нужно думать, тоже не тронь. А вот других — это уже вас не касается. Это пожалуйста. Так, что ли?

— Тоже мне, блюститель морали нашелся, — фыркнула Ира. — Думаю, не тебе читать мне лекции, что этично, а что нет. Можно подумать, ты у нас святой.