Попаданка 2 (СИ) - Ахминеева Нина

Хватит ныть! Разозлившись, одним-единственным стремительным движением бесшумно схлопнула защиту и с ненавистью уставилась на ни в чем не повинные фруктовые деревья. В висках пульсировала кровь. Темная сила бурлила, рвалась на волю. Безумно хотелось разнести здесь все к чертовой бабушке.

— Вот видишь, получилось, — похвалила неслышно подошедшая Раиса. Изящные, но сильные руки легли на плечи. Плавно повернув к себе, убаюкивающим тоном продолжила: — Ты умница, поработала на славу, а теперь пойдем-ка отдыхать. Умойся, поешь и ложись спать.

И меня разом отпустило. Гнев улетучился, как и не бывало. Обмякнув, я вяло пробормотала:

— Действительно, что-то совсем расклеилась.

Ласково обняв за плечи, Раиса повела меня в дом. Впереди маячил Киса, словно показывая дорогу, ну и заодно охраняя. С трудом переставляя тяжелые ноги, я вместе с наставницей вошла в особняк.

На хлопок двери из кухни-столовой выглянула Луша. Увидев меня, распахнула от изумления глаза и встревоженно запричитала:

— Госпожа, что ж вы себя не бережете! Негоже так мучиться-то! Вон, какая грязная да мокрая. Да и на ногах едва стоите! Ну куда такое годится⁈ Вы ж барышня, а не воин!

— Лукерья, — холодно бросила наставница и строго нахмурилась.

— Ох, и правда, что это я! — повариха покраснела, суетливо затеребила толстую косу и смущенно сообщила: — Все давно готово, мигом на стол накрою. Как вы и распорядились, Раиса Дмитриевна, блюда из морепродуктов: на первое суп из кальмаров, на второе, значится, креветки в сливочном соусе. Получились — пальчики оближешь!

— Закормить решили на ночь глядя? — я вымученно улыбнулась.

— После тренировки нужны белки́, — Раиса назидательно подняла палец. — Они обеспечивают организм аминокислотами, необходимыми для восстановления и роста мышц.

— Раз для роста мышц, то конечно, — покивала я глубокомысленно. — Накачанные бицепсы у девочек— красота неописуемая, — с усилием подняла руку, но согнуть в локте не сумела и, тихонько рассмеявшись, уткнулась лбом Рае в плечо.

— Горе луковое, — погладила меня по волосам Светлакова. — Мойся и спускайся. Поесть следует обязательно, — добавила строго.

— Слушаюсь, моя повелительница, — пробормотала я устало. У подножия лестницы скинула грязную обувь и поплелась босиком наверх: труд Луши я уважала.

Стараясь не шуметь, зашла в свою спальню и направилась в ванную комнату. Стащила измазанную бог весть в чем спортивную форму и встала под горячие струи. Конечно, лучше бы принять ванну, но, боюсь, прямо в ней и усну. Впрочем, и душ помогал: мышцы медленно, но верно расслаблялись.

Как же хорошо.

Мысли текли неспешно. Прогоняя другие, болезненные, я упорно думала исключительно о тренировке. Подобного опыта в прошлой жизни уж точно не было. Вспомнив, как под проливным дождем отрабатывала защитные техники, при этом бегала, прыгала и ползала, тяжело вздохнула. Знатно меня Раиса вымотала. Можно сказать, на совесть постаралась. Лишь с последним упражнением подфартило: ливень закончился, да и бегать не пришлось. С другой стороны, уверена, наставница и тут все просчитала. Балансируя на грани моих возможностей, Рая давала именно такую нагрузку, какую мне по силам выдержать. Но сдохнуть хотелось. Очень.

Выключила воду, перешагнула невысокий бортик.

Светлакова, несомненно, профессионал. По факту мне с ней крупно повезло: и педагог отличный, и как человек по нраву пришлась.

Да и подобная безумная тренировка сегодня мне реально требовалась. Пока рвала жилы и строила невообразимые по сложности плетения, беспокойства о насущных проблемах не возникало.

Хм-м… А что, собственно, случилось со мной в конце тренировки? С чего вдруг темная сила разбушевалась? Благо, Рая вовремя подсуетилась, иначе все могло закончиться плохо.

Слезы на террасе понятны — я чувствовала себя на редкость хреново, вот и сорвалась в истерику. Но даже тогда моя тьма бездействовала. А тут вдруг активизировалась. И дело не в привязке — ее абсолютно точно больше нет. От банальной усталости настолько сильная ненависть, еще и непонятно к чему, не возникает.

Вытерлась насухо, переоделась в домашнее. Аппетит не появился, но с наставницей лучше не спорить. Придется идти в столовую и запихивать в себя морепродукты. Однако вначале сделаю то, что душа просит.

Вышла из спальни, осторожно открыла дверь в комнату Пети и вошла в полутемное помещение. Бесшумно приблизившись к детской кроватке, уютно освещенной настенным ночником, присела на корточки возле изголовья.

Положив ладошку под пухлую щечку, маленький мальчик забавно посапывал. Щемящая нежность бальзамом легла на кровоточащее сердце. Бережно убрав волосы с детского лобика, поцеловала малыша и почти беззвучно шепнула:

— Никому тебя не отдам.

Заботливо поправив одеяло, поднялась и вышла из детской. Остальные проблемы ничтожны по сравнению с угрозой потерять ребенка. Его безопасность — первостепенная задача.

Я аккуратно прикрывала дверь, когда услышала встревоженный голос:

— Барышня, что-то стряслось?

Обернувшись, заметила няню. Она стояла на пороге своей комнаты, поправляя халат, накинутый на длинную сорочку.

— Ничего, — поспешила я развеять опасения женщины. — Заходила проведать брата. Днем никак не получается, хоть на спящего посмотрю.

— С Петенькой все хорошо. За него не тревожьтесь, — успокоила Мария, а потом проникновенно спросила: — Как вы себя чувствуете?

— Пойдет, — с неловкостью пожала плечами. Конечно, я догадывалась, что слуга рода знает о том, как госпожа ревела белугой на террасе.

— Иногда бывает, что жизнь испытывает нас, сбивает с ног. Да так крепко приложит, что, кажется, и вовсе не встанешь: горе затмевает разум, превращает день в ночь. Но, как ни странно, пережитая боль помогает видеть отчетливее, а страдания непременно переплетаются со счастьем. Даже желанного ребенка женщина рожает в муках, — старушка смотрела с безграничной мудростью. — На судьбу можно роптать, но и благодарить ее есть за что.

— Спасибо, — шепнула с признательностью.

— Доброй ночи, — улыбка тронула изрезанное морщинами лицо. Уважительно поклонившись, Мария грациозно для ее грузной фигуры и возраста удалилась в свою комнату.

Я же неспешно пошла на первый этаж. Почему-то именно сейчас слова няни обрели реальный смысл. Вполне вероятно, зерна истины упали в благодатную почву. Ладно, подумаю об этом позже.

Зайдя в столовую, внимательно оглядела накрытый на одну персону стол. Наставница пила чай, очевидно, не собираясь есть. Села на приготовленное для меня место и посмотрела на стоящую неподалеку повариху.

— Уже поздно. Ступай отдыхать, — попробовав суп из кальмара, довольно кивнула и похвалила: — Вкус непривычен, но мне нравится.

— Приятного аппетита, госпожа, — Луша поклонилась и вышла. Через несколько мгновений из холла послышался звук хлопнувшей двери.

— Съешь суп — поговорим, — строго предупредила наставница.

— Как скажешь, — не стала я спорить и взялась за ложку. Доев первое, отставила тарелку, пододвинула второе блюдо, подцепила вилочкой креветку. — Отлично, — отметила вслух. Немного поев, поняла, что больше просто-напросто не влезет. Промокнула губы салфеткой, сыто откинулась на спинку стула и наконец задала волнующий меня вопрос: — Рай, ты считала прошлое Иванова?

— Увы, не смогла. У него щиты непробиваемые. И они свежие. Наверняка поставил, разведав о моем даре, — Светлакова недовольно нахмурилась. — Попытку считывания он не распознал, а мое прикосновение под столом расценил как флирт. Ну, ты видела его реакцию.

— Угу, заметила. Теперь ясно, что там у вас стряслось. Жаль, конечно, что не вышло, — помолчав, я задумчиво сообщила: — При первой встрече Иванов выглядел иначе, гораздо старше, — голова почему-то стала неподъемной, после еды разморило, да и усталость брала свое. — Может, иллюзия?

— Точно нет, — Светлакова побарабанила идеально подстриженными ноготками по скатерти, нахмурилась. — Предположу, что этот Иванов mutato specie[1], иного варианта не вижу. Подобное изменение внешности — дар столь же уникальный, как и мой. Я знаю о нем лишь потому, что специально читала про редкие способности.