Фаворитки у российского престола - Ирина Воскресенская

Елизавета Романовна (1739–1792) принадлежала к княжескому, графскому и дворянскому роду Воронцовых, известному с середины XVII века. Возвышение рода началось в XVIII веке, в 1741 году, в период воцарения Елизаветы Петровны, которая одарила милостью главу семьи Воронцовых — Иллариона Гавриловича — за помощь в достижении ею трона, оказанную его сыном Михаилом Илларионовичем (1714–1767). Статский советник Илларион Гаврилович получил от императрицы в день её коронования повышение в ранге — чин действительного статского советника (II класс Табели о рангах), орден Св. Александра Невского и богатые поместья.

Его сын, Михаил Илларионович, с 1728 года, то есть с 14 лет, служил при малом дворе цесаревны Елизаветы Петровны пажом, потом камер-пажом, затем камер-юнкером и в 1741 году принял деятельное участие в возведении своей госпожи на Всероссийский трон. Так начался карьерный взлёт видного государственного деятеля и дипломата Михаила Илларионовича Воронцова, кавалера всех высших российских и иностранных орденов. В марте 1744 года Михаил Воронцов по просьбе Елизаветы Петровны был возведён в графское Римской империи достоинство. В том же году он был назначен членом Коллегии иностранных дел и вице-канцлером, а в 1758 году государственным канцлером и сенатором и возглавил внешнеполитическое ведомство Российской империи. Постоянный карьерный рост Михаила Илларионовича Воронцова объясняется, помимо его личных заслуг, также тем, что он был женат на Анне Карловне Скавронской, двоюродной сестре Елизаветы Петровны, статс-даме, а затем гофмейстерине Высочайшего двора, награждённой орденом Св. Екатерины I степени, стало быть, кавалерственной даме Большего креста.

Граф Михаил Илларионович Воронцов приходился Елизавете Романовне родным дядей. Его родные братья Роман Илларионович (1707–1783), отец Елизаветы, и Иван Илларионович пользовались близостью Михаила и его жены к императрице Елизавете Петровне и тоже получали от неё милости. Так, его братья Роман и Иван, за которых он хлопотал, в январе 1760 года по просьбе Елизаветы Петровны были возведены императором Францем I в графское Римской империи достоинство с нисходящим потомством, а Романа Илларионовича императрица пожаловала ещё и в сенаторы.

Пришедшая к власти в 1762 году Екатерина II назначила Романа Воронцова наместником Владимирской, Пензенской и Тамбовской губерний, что благодаря взяткам и поборам явилось для него источником огромного богатства, так что он не случайно получил прозвище «Роман — большой карман».

У Елизаветы Воронцовой было две сестры: старшая Мария Романовна, после замужества графиня Бутурлина, и младшая Екатерина Романовна, в замужестве Дашкова. Елизавета с Марией воспитывались при малом, великокняжеском дворе: Елизавета Петровна определила их фрейлинами к великой княгине Екатерине Алексеевне (Екатерине II), а младшую, Екатерину, взял к себе на воспитание её дядя Михаил Илларионович Воронцов.

Дядя сестёр Воронцовых, государственный канцлер Михаил Илларионович, принял в свою семью Екатерину и воспитывал её вместе со своей единственной дочерью, впоследствии графиней Строгановой. Екатерина очень любила читать и получила очень хорошее образование. А две другие сестры, Мария и Елизавета, служили фрейлинами, жили в великокняжеском дворце, но такого образования и воспитания, как Екатерина, не получили. Мария и Елизавета Романовны, с 1760 года ставшие графинями, редко виделись со своей младшей сестрой Екатериной. Однако родственные привязанности сестёр друг к другу они сохранили до конца жизни. Проживая во дворце в атмосфере фаворитизма, свободных любовных связей великой княгини, великого князя и их придворных, они и воспитывались в этом духе, почти не получая никакого образования. Особенно Елизавета, весьма нескладная и ленивая, небыстрого ума, не склонна была овладевать науками.

Великая княгиня Екатерина Алексеевна вспоминала впоследствии, что фрейлина Елизавета Воронцова была «очень некрасивым ребёнком с оливковым цветом кожи», «широкорожей», «толстой и нескладной», «с каким-то обрюзглым лицом». Неудивительно, что весь двор был потрясён, когда выяснилось, что великий князь Пётр Феодорович пленён этой «широкорожей» фрейлиной и называет свою любовь, как старуху простолюдинку, — «Романовной».

Елизавета Петровна смеялась над этим увлечением великого князя и иронически наделила «Романовну» прозвищем «Госпожа Помпадур».

Екатерина II в своих «Записках» отметила, что вкус у Петра Феодоровича был весьма странный: он любил всякого рода уродства, а потому и выбор любовницы-фаворитки был в полном соответствии с его вкусом. А вкус его соответствовал его внутреннему содержанию большого ребёнка, любящего играть в солдатики, устраивать в своих покоях представления, используя своих слуг в качестве действующих лиц. Романовна тоже была большим неуклюжим ребёнком, беспечным, бесхитростным, добродушным и не требующим наград и подарков. Она единственная при дворе понимала детские причуды и игры великого князя и поддерживала их, с удовольствием с ним играя. Пётр III побаивался своей жены Екатерины Алексеевны, её ума, образованности и серьёзности. Эта боязнь особенно проявилась в то время, когда он почти безропотно подписал своё отречение и в своём письме к ней униженно просил позволить ему свободно жить. А с Романовной ему было комфортно. Она принимала его таким, как он есть. Он видел, что при дворе нет ни одной дамы, которая бы его так чистосердечно принимала со всеми его недостатками, как добрая фрейлина Воронцова.

Екатерина Дашкова, несмотря на то что её сестра Елизавета занимала положение официальной фаворитки великого князя, в деле противостояния наследника и великой княгини отдала решительное предпочтение Екатерине Алексеевне. Поэтому на все приглашения Петра III Дашкова отвечала отказами под любыми предлогами. Пётр Феодорович был недоволен этим обстоятельством, и «сестра, — вспоминает Екатерина Романовна, — уведомила меня, что государь сердится на мои отказы и не хочет верить в искренность их предлогов».

«Однажды, — вспоминает Екатерина Дашкова в своих „Записках“, — отозвав меня в сторону, он удивил меня своим замечанием, вполне достойным его нехитрой головы и простого сердца ‹…› „Дитя мое, — сказал он, — вам бы не мешало помнить, что водить хлеб-соль с честными дураками, подобными вашей сестре и мне, гораздо безопаснее, чем с теми великими умниками, которые выжмут из апельсина сок, а корки бросят под ноги“».

Императрица Елизавета Петровна скончалась 25 декабря 1761 года, в самый день Рождества Христова, и место её на Всероссийском троне занял её племянник император Пётр III Феодорович. По своём воцарении он пожаловал Елизавету Романовну званием камер-фрейлины, приказал отвести ей во дворце комнаты рядом с его покоями и по примеру французских королей объявил её своей официальной фавориткой. 9 июня 1762 года фаворитка императора Романовна была пожалована орденом Св. Екатерины I степени и стала кавалерственной дамой Большего креста. В связи с этим событием князь Н. И. Репнин ночью приехал к Дашковой. Впоследствии Дашкова описала этот эпизод так: «Он казался чрезвычайно взволнованным и без дальних околичностей воскликнул: „Ну, моя милая кузина, все потеряно — наш план разрушен! Сестра ваша Елизавета получила орден Св. Екатерины, а я назначен министром-адъютантом, или министром-лакеем, к прусскому королю“.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});