Двойник императора - Алекс Орлов

Теперь какое-то время он был спокоен, но издалека, из клубка своих сложных ощущений, Джи слышал новый сигнал и понимал, что очередная охота не за горами.

72

Гилли Кнацель внимательно посмотрел на своих гостей, потом нажал кнопку селектора и сказал:

— Адель, пожалуй, с кофе спешить не надо. Сначала мы немного поговорим.

— Как скажете, сэр, — отозвалась секретарша

— Ну вот, — обратился к гостям Кнацель, — теперь нам никто не помешает, господа, и вы можете рассказать, что вас так гнетет.

— С чего вы взяли, что нас что-то гнетет, сэр? — изобразил беззаботную улыбку Кригенс.

— Мы работаем с вами не первый год, и уж, поверьте мне, по лицу своих адвокатов я всегда определяю погоду. Итак?

Адвокаты переглянулись, и первым заговорил Тобст:

— Сэр, так получилось, что несколько дней назад, далеко не по своей воле, нам пришлось нанести визит мистеру Шиллеру.

— Да, сэр, — подтвердил Кригенс, — мы были на станции «Квадро».

— Начало интересное, — кивнул Кнацель. — И что же дальше?

— Мистер Шиллер предложил нам сотрудничество.

— Ваше с ним? — холодно улыбнувшись, уточнил Гилли Кнацель, и только пальцы, вертящие карандаш, выдавали его беспокойство.

— Мистер Шиллер, используя нас с коллегой как посредников, делает вам предложение. Вам, сэр, и мистеру Заки, — кивнул Тобст в сторону сидящего здесь же шефа экономической безопасности.

— И больше ни о ком речи не велось? — спросил Гилли Кнацель.

— Нет, сэр, — пришел на помощь Тобсту Кригенс. — Мистер Шиллер попросил нас порекомендовать тех директоров компании, кто проявляет настоящее беспокойство о судьбе «Айк-Металл» и кто в состоянии принимать какие-то решения. Мы сказали ему о вас и мистере Заки, сэр.

— И что же он? — с трудом прятал нетерпение Кнацель.

— Он сказал, что решил идти на захват «Айк-Металл» и надеется опираться в этом на вас и мистера Заки.

— Я так понимаю, — улыбка Кнацеля стала нервной, — мистер Шиллер говорил о каких-то условиях?

— Да, сэр, говорил, — принял Тобст эстафету коллеги. — Он говорил о том, чтобы увеличить вашу долю вдвое, а мистера Заки сделать младшим компаньоном.

Сказав все, что от них требовалось, адвокаты замолчали, напряженно наблюдая за поведением Гилли Кнацеля, который неподвижно сидел за своим столом и разрисовывал карандашом чистый лист бумаги.

Рубен Заки молчал. В отличие от Кнацеля, он слабо разбирался в стратегии больших финансовых афер, предпочитая в них не вмешиваться и добросовестно выполнять свою работу. Однако он понимал, что после услышанного ему придется принять чью-то сторону, а фактически следовать в связке с директором Кнацелем.

«Что ж, видимо, пришло время больших изменений…» — заключил Рубен.

— Так… — произнес первое слово директор Кнацель.

Адвокаты невольно подались вперед.

— Значит, этот мальчишка предполагает, что я отравлю воду в графине и все члены Совета благополучно перемрут? Так? — продолжил Кнацель, строго глядя на адвокатов.

— Ни о чем таком разговор не шел, сэр, — сказал Тобст.

— Мистер Шиллер говорил, что детали можно обсудить позже, — добавил Кригенс.

— Детали можно обсудить позже… — повторил директор.

— Мы только посредники, сэр, — осторожно напомнил Кригенс.

— Да, вы только посредники, но, позвольте предположить, за хорошие комиссионные. — Кнацель снова замолчал, а потом повернулся к Рубену Заки. — Как вам. Рубен, такое предложение?

— Предложение заманчивое, сэр, но я поступлю так, как вы прикажете.

— Вот что я сделаю с этим выскочкой, — решил Кнацель, — я натравлю на него Главного Арбитра. «Компания Шиллера» должна быть уничтожена, а в Совете мы и без посторонней помощи сумеем разобраться. Все, господа, вы можете идти, — повернулся к адвокатам Кнацель.

— Но… каков же ваш ответ, сэр? — решился спросить Тобст.

— Ни «да», ни «нет». И вообще, будем считать, что у вас не было возможности поговорить со мной. Вы поняли, господа?

— Да, сэр, поняли, — ответил Кригенс. И они покинули кабинет директора.

Когда за адвокатами закрылась дверь, Заки посмотрел на Кнацеля и заметил, что тот улыбается.

— Чему вы улыбаетесь, сэр?

— Чему улыбаюсь? Тому, с какой легкостью этот мальчишка пытается купить нас. В то время как мы с тобой неподкупны.

— Но вы не сказали ни «да», ни «нет».

— В мире большого бизнеса, дорогой Рубен, однозначные заявления может делать только безумец. Прежде чем заключать союз с Шиллером, я проверю его огнем и мечом — я испытаю его пушками Главного Арбитра. И тогда посмотрим, что стоит за его уверенностью и нахальством — реальная сила или мальчишеская глупость и максимализм? Посмотрим.

73

На столе лейтенанта Гронтски зазвонил телефон. Он снял трубку и услышал голос сержанта Стейн-марка:

— Ник, Главный Арбитр встал на дальнем рейде с северной стороны.

— Давно?

— Часа три назад.

— Что ты предлагаешь?

— Действовать.

— Ну хорошо. Я сейчас оденусь и спущусь вниз.

— Не забудь прихватить кредитную карточку, — напомнил Стейнмарк.

— Зачем? Стоит показать жетон, и все дадут бесплатно.

— Ну конечно, и все матросы будут орать: «Смотри, легавые пришли!» И потом, девочек за жетон нам не полагается.

— Ну ты хватил. Ладно, жди, сейчас спущусь.

Положив трубку, Гронтски достал из стола таблетки и проглотил сразу две. Боб Стейнмарк непременно заставит пить пиво и есть его любимые острые колбаски, а желудок Ника такую пищу не выносил.

Открыв шкаф, лейтенант критически осмотрел пару заношенных костюмов и решил спуститься в свою жилую каюту, где у него хранилась другая одежда.

Когда двадцать минут спустя Гронтски спустился в холл, Стейнмарк только покачал головой, увидев то, во что был одет лейтенант.

— Бьюсь об заклад, Ник, что этому костюму двадцать лет.

— С чего ты взял?

— Я узнаю эту фиолетовую полоску. Точно такой же пиджак был на мне на школьном выпускном вечере. А это случилось ровно двадцать лет назад.

— Ну нет — не двадцать. Я купил его лет пять назад. А вот галстук.

— А галстук ты вообще сними.

— Но почему? Это отличный галстук.

— Ты мне одно скажи, Ник. Когда ты последний раз спускался в ресторан или заходил в бордель в вечернее время? Когда много посетителей и играет музыка?

— А зачем? Я обхожу все объекты утром, когда никого нет. Это значительно удобнее.

— Согласен, но сегодня мы с тобой будем отдыхать, и, пока ты не снимешь этот галстук, на нас все будут обращать внимание.

— Ну хорошо, уговорил. Сам-то ты — в свитере…

— Правильно — как матрос. Это нормально. А ты у нас будешь пьяным штурманом из экипажа промыслового судна, который кое-как сводит концы с концами, — сказав это, Стейнмарк закатал Нику рукава его пиджака до самых локтей.

— По-моему, отвратительно, — посмотрев на оголившиеся запястья, заметил Гронтски.

— А что ты хочешь от пьяного штурмана? На самом деле все как положено. Расстегнутая рубашка, закатанные рукава и… вот это, — с этими словами Стейнмарк достал из кармана золотую цепочку и нацепил ее Нику на шею. Потом отступил на два шага, чтобы полюбоваться своей работой.

— Сэр, вы прекрасны.

— Учти, Стейнмарк, все это я терплю только потому, что мы идем на работу.

— Ну, конечно, Ник, иначе бы я не рисковал своей золотой цепочкой.

— Ладно, пошли к проходной.

Полицейские вышли из лифтового холла и направились навстречу потоку первых вечерних посетителей. Сторонясь нечесаных матросов и холеных капитанов, Гронтски и Стейнмарк понемногу пробрались к проходной.

— Привет, Липтон, — обратился сержант к одному из охранников.

— А, здравствуйте, сержант, — улыбнулся Липтон. — У вас замечательный свитер.

— О, сэр! — не удержавшись, воскликнул охранник, узнав лейтенанта Гронтски. — Отличный костюм, сэр.

— Это маскарад, — поспешил сказать Ник, — мы на работе.

— А-а, извините, сэр. Ну и видок у вас. Прямо как пьяный штурман.

Стейнмарк многозначительно переглянулся с лейтенантом.

— Ты вот что, Липтон, — начал сержант. — Скажи, сколько малых судов уже пришвартовалось?

— Вас «рапиды» интересуют, что ли?

— Да какие «рапиды»? Я же говорю малых — вроде почтовых байков.

— Так бы и сказали, — кивнул охранник и, просмотрев на мониторе колонку регистрационных записей, сказал:

— Пока только два. И еще восемь на подходе.

— А из тех, что пришвартовались, кто выходил?

— Да разве отсюда увидишь? Они же в модуле выходят, а уж потом через проходную. Поди разбери, кто на чем прибыл, если все уже перемешались.

— Ну ладно, тогда пропусти нас в модуль.

— Пожалуйста, проходите.