Дельта. Том VII: Пожиратель - Борис Романовский

территорию людей и начать полномасштабную атаку.

Когда защита пала, Роза подумала, что настал конец их гексагона и всех, кто находился в Нижнем Мире. Ведь метки так и не заработали, никто не мог покинуть Изначальный Мир.

Люди начали нести большие потери. Гибли не только воины, но и строители, стратеги, курьеры. Инфраструктура также пострадала, развитие гексагона было откинуто на год-два назад.

Но всё так же резко закончилось, как и началось. В один момент армия Адама распалась и разлетелась во все стороны, спешно покидая эту область. За ними бросились бойцы Союза.

Перемена произошла настолько быстро, что Роза до сих пор не могла понять, что произошло. У неё была догадка — главнокомандующий, Сын Адама, погиб. Но как-то слишком уж неожиданно это произошло, резко.

— Я смогла, — раздался уставший голос Нитьи. Девушка сидела на земле, опёршись спиной о стену разрушенной крепости. Рядом, на ковре, лежал Аллен, накрытый одеялом. — Он будет жить. Я уверена.

— Ты молодец, — Роза бледно улыбнулась и потёрла метку на правом запястье. Треугольник снова приобрёл узнаваемый вид, стал активным. — Отдохни. Всё позади. Теперь всё точно позади.

* * *

Я летел по небу, внимательно наблюдая за трансформацией своего тела. За спиной медленно появлялись белые крылья, кожа приобретала золотой оттенок. Мне вспомнился разговор с Небесный Драконом, который произошёл, когда я прорывался в Верхний Мир…

* * *

— После того как ты умрёшь и возродишься, переходи на ранг Полубога, — тихий голос Дракона мелодично журчал в голове. — Сделай это незаметно и постарайся привыкнуть к своей новой силе до атаки Адама. Она тебе пригодится. Как только начнётся нападение, жди моей команды. Зря не рискуй.

— Я могу защищать гексагон людей? — задумчиво спросил я.

— Лучше не стоит. Он и так будет под тщательной защитой Пастырей. К тому же Шарлотта также будет находиться в армии Союза.

— Шарлотта? — я удивился. Во мне загорелась надежда. — Я смогу с ней встретиться? И откуда ты вообще о ней знаешь?

— Если вам соблаговолит судьба, вы встретитесь. И даже главнокомандующие армиями, Сыны Адама, вам не помешают.

— Кто такие Сыны Адама? — меня заинтересовала новая тема. Сколько бы я ни взаимодействовал с Первым Человеком, даже намёка не услышал, что у него есть дети.

— Это существа, которых Адам создал из ДНК Первого Человека.

Небесный Дракон разделял Первого Человека и Адама как разных личностей. Вначале он обозначал его никак иначе, чем “то существо”. А по имени начал называть с моей подачи.

Я пока не уверен, кто такой Адам. Сам он именует себя остатком воли Первого Человека, но разве он не слишком силён, чтобы являться всего лишь остатком воли?

— ДНК первого человека? — задумчиво сказал я. — Сыновья Адама, как ты их назвал, — это искусственно выращенные клоны?

— Да. Но сложно использовать гены того, кто могущественнее Бога. Адам смог вырастить лишь десятерых детей, и каждый из них — невероятно силён.

— Сыновья Адама обладают силой Бога? — мне стало тревожно от того, с насколько сильным врагом предстоит столкнуться человечеству.

— Да. И мало кто из нынешних Богов сможет с ними совладать, — ответил Дракон. — Но тебе нечего боятся. Пастыри обладают способом справиться с ними.

— Каким?

— Неважно. У нас не так много времени, слушай, что тебе придётся делать дальше. Как только начнётся нападение — держись в безопасности и жди моей команды. Ты должен убить Сына Адама. Но я не уверен, по какому именно сценарию развернётся битва.

— Убить Сына Адама? — я иронично хмыкнул. — Сперва ты мне говоришь, что я должен буду умереть, а затем, что мне нужно убить Бога?

— Не просто убить. Ты должен украсть его судьбу, Владислав.

Я окончательно перестал понимать, что пытается сказать Небесный Дракон.

— Я дарую тебе Духовный навык, — продолжил он. — В форме Небесного Дракона ты сможешь использовать Духовный навык, созданный лично мною. Он подействует всего один раз, после чего исчезнет навсегда. Имя ему — Воровство Судьбы. Этот навык позволит тебе не только украсть ДНК Сына Адама и создать на теле метку. С помощью Воровства Судьбы ты станешь Сыном Адама. Это страшный навык, запретный.

— Как он действует? — не совсем понял я.

— Если кто-то украдёт у тебя судьбу — он станет тобою. Твоя мама будет любить его и искренне считать сыном. Твой дед будет считать его внуком. Твой маленький сын будет называть его папой. А твои возлюбленные будут любить его.

От слов Небесного Дракона у меня по телу пробежали мурашки. Сейчас меня очень сложно выбить из колеи — слишком многое я пережил. Но то, о чём говорит Небесный Дракон, слишком страшно. А моё воображение, будто назло, рисовало красочные картины — как мама и дед улыбаются непонятному старику, как Адель влюблённо смотрит на него, а Шарлотта застенчиво улыбается. Бр-р-р.

— Такого навыка не должно существовать, — пробормотал я.

— Он недолговечен, — успокоил меня Небесный Дракон. — Чем сложнее судьба, тем тяжелее её украсть. А у Бога украсть судьбу почти невозможно, но у тебя, благодаря Генетическому Пожиранию и твоей уникальности, это должно получиться. Ты станешь Сыном Адама. И войдёшь в Зал Предков…

* * *

Когда со мной связался Небесный Дракон, я сперва подумал, что он хочет прикончить меня. Небесный Дракон потребовал, чтобы я сунулся прямо в пекло — в ход битвы Богов — и убил Сына Адама у них под носом.

Но Небесный Дракон обещал, что вмешается. И мне пришлось рискнуть.

Лишь оказавшись рядом с Адамом и увидев Шарлотту, я понял, что Небесный Дракон обманул меня. Точнее — кое-чего не договорил. Я не знал, что именно Шарлотта является тем самым секретным оружием Пастырей. И план Небесного Дракона стал для меня очевиден.

Но поделать я ничего не мог — Воровство Судьбы было готово к использованию, а Шарлотта уже рискнула всем, чтобы помочь мне. Если бы я отказался добивать Сына Адама, то только сильнее бы её подвёл.

Я убил Сына Адама и использовал Духовный навык. И прямо сейчас моё тело превращалось в тело Сына Адама, в голове появлялась его память. Но что-то было не так. Трансформация шла очень медленно, а воспоминания Сына Адама доходили до меня рваными кусками. Украсть судьбу Бога и правда очень сложно, особенно такого могущественного, как Сын