Лунная волчица, или Ты попал, оборотень! (СИ) - Амеличева Елена

Новый Орлеан встретил нас жарой, которая при сопутствующей влажности ложилась на лицо, будто горячая мокрая ткань. Что поделать - юг, тропики. Да уж, чтобы выжить в этом городе, нужно быть крокодилом - они тут в изобилии водятся на болотах. Надеюсь, эти гады прожорливые и не побрезгуют сожрать похитителя Лии. Живым его к ним отправлю, подонка!

Эти мысли заставляли меня скрипеть зубами, пока мы ехали в такси. В конце концов, ведьмочка не выдержала:

- Хватит кряхтеть, как енот с запором! Ты должен быть спокойным, соберись!

Будто это легко! Я хмыкнул, но постарался взять себя в руки.

Такси высадило нас во Французском квартале, который тут же обрушился на гостей джазом - уличные музыканты будто в конкурсе участвовали, кто лучше поиздевается над «перепонными барабанками», как говорит Зимогор.

Бессчетные увеселительные заведения заманивали в свое нутро уже и так не особо трезвых туристов. Лично меня удивила архитектура - немыслимая смесь французского и испанского делала квартал похожим на небольшую облагороженную Кубу. А балкончики с узорчатыми коваными решетками точно понравились бы моей волчице!

Глаза Софи сияли, ей тоже все пришлось по вкусу, очевидно. Улыбаясь, она смотрела по сторонам, смехом отвечала на вопли зазывал, с удовольствием погладила лошадь, на которой важно восседал полицейский. Тот ухмыльнулся и подмигнул девушке, надеясь, наверное, что она и его погладит. Но ведьма показала ему язык и зашагала дальше.

Мимо нас пробежали, тренькая, красные вагончики трамвая - судя по их виду, они катались здесь с основания города. Следом процокала копытами карета - очередное увеселение для туристов. Пахнуло сладковатой марихуаной - косячком баловался лежащий на тротуаре бомж - видимо, день выдался нелегкий, все бока отлежал, да еще жестокие туристы накидали одной мелочи в коробку, хватит только на одну бутылку.

Щурясь под солнышком, ведьма утащила меня к реке, которую каждый русский мальчишка, красуясь перед хихикающими девчонками, называл Мисси-писи.

Учительница географии закатывала глаза и, в зависимости от степени везения хулигана, требовала дневник или ограничивалась повышением голоса. Проплывающие мимо колесные пароходы - словно прямиком из времен «Рабыни Изауры», гудели так, что даже зимогоровские «перепонные барабанки» не выдерживали.

Как и мои нервы.

- Так что мы будем делать, Софи? - не выдержал следом за ними и я сам, улучив момент, когда вопящие чудища замолчали.

- Гулять. - Вглядываясь в воды Миссисипи, ответила она.

- Я серьезно.

- Я тоже. - Карие глаза с неизменной усмешкой посмотрели в мое лицо. - Расслабься, волк. Вы с Лили связаны, если суждено - встретитесь. Так что доверься высшим силам и просто зови ее.

Раздраженно скрипнул зубами - такой фатализм был мне не по нутру. Все эти философские штучки для дамочек, которые любят йогу и медитацию. А я мужчина, привык действовать, полагаясь на свои силы, а не лежать на берегу унылым тюленем, надеясь на судьбу и волю небес.

- Снова засопел, - констатировала ведьма. - Ладно, идем, раз тебе так легче, спросим мадам Лолу.

- Это еще кто? - с недоверием спросил я, зашагав прочь от великой реки.

- Гадалка.

Час от часу не легче!

- И не корчи мне тут рожи, будто лимон сожрал! - прикрикнула девушка. - А то ведь вспомню про твои секреты и продолжу выпытывать, что же ты там скрываешь такого таинственного!

- Понял, - поспешил кивнуть я. - Гадалка так гадалка, кто против?

- Умный волк.

Вот ведь ведьма!

Мадам Лола, объемная пожилая афроамериканка, сидела прямо на ступенях белой церкви с тремя шпилями, сурово глядя из-под седых кустов бровей на снующих туда-сюда туристов, не попадавшего в половину нот саксофониста и предсказывающих судьбу всем подряд гадалок, похожих по доставучести на русских цыганок.

Тюрбан на ее голове, как у индийского заклинателя змей, был щедро украшен бусами, черепами и, похоже, голубиными перьями. На картонке с масляными пятнами у ног лежали тряпичные куклы с глазами-пуговицами, разная хрень в виде маленьких скелетиков, глаз-оберегов от сглаза и прочей ерунды. Рядом пылились карты Таро.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Полный набор. Хотя нет, стеклянного шара не хватает, разбился, наверное.

Я усмехнулся, подумав, что с таким подходом женщина, должно быть, неплохо зарабатывает на жаждущих услышать очередную сказку людях. Но когда к ней сунулись несколько пар с просьбой погадать, женщина, тасуя потрепанную колоду карт, мотнула головой из стороны в сторону, отправив удивленных клиентов восвояси.

А вот когда к ней подошла Софи, руки мадам Лолы остановились. Она мазнула по девушке взглядом и вгляделась в меня. Глаза ощупали с головы до ног - рентген да и только! Так смотреть умеют только полицейские, работники тюрем и обманутые жены -тяжело и насквозь, без иллюзий.

- Не трещи, - оборвала она ведьмочку, которая пыталась объяснить, что нам нужно, и ткнула пальцем на ступеньку рядом с собой, - садись.

Раздумывать не стал, сел, куда велено.

- Злостью живешь. - Пожевав свои губы, изрекла женщина. - Местью. Потому и нет тебе счастья.

- Жизни учить будете? - усмехнулся.

- Надобно ли учить того, кто учиться не хочет? - она пожала плечами. - Мудростью делиться с тем стоит, кто впитывать ее как губка готов. На других только зря время тратить. Вон они, - мадам Лола обвела рукой площадь перед собором, - бабочки-однодневки, порхают, за удовольствиями гонятся, только рот да междуножье свое балуют, и в ус не дуют.

Я усмехнулся, люди испокон веков такие, нашла, чем удивить.

- А жизнь хрупка и коротка. Каждый вносит лепту свою - многую или малую, как по силам окажется. Светлые и темные ручейки текут, каждый в свое озеро. Поддерживают баланс.

Куда-то ее не туда понесло. Это что, аттракцион «Почувствуй себя Нео из Матрицы»? Только мне свихнувшейся бабки не хватало!

- Бабка в своем уме! - отрезала женщина, по моему лицу, видимо, поняв, о чем думаю.

- А вот твой разум заплутал в ярости, да в гневе утоп. Боль свою во главу угла поставил, поклоняешься ей, недобрые мысли лелеешь, Тьму тешишь.

- А что, простить надо? - полыхнуло в душе, и слова полились сами. - Забыть, как сиротой оставили, смерть отца и матери простить мерзавцу?! Пусть живет и здравствует! Такова ваша правда?!

- Ненависть порождает ненависть, - спокойно ответила мадам Лола, словно я не орал ей в лицо только что. - Про две могилы слыхал? Коли одну своему врагу выкопал, рядом и себе копай, все одно вместе ляжете.

- Пусть так.

- Больно тебе, потому и мечешься. Но в душе, где пламя лютует, ничего более не взрастет. Нет в ней места любви - к женщине своей, деткам вашим. Счастливому будущему не прижиться там, сгорит все. Всех сожжешь, и сам сгинешь.

- Одно мне скажи - где моя волчица?! - рыкнул я, дрожа от злости.

- Зачем? - женщина пожала плечами. - Телом отдаешься ей, а в душу не пускаешь. Потому что знаешь - темно там и страшно. Не понравится твоей волчице там. Захочет ли остаться с тобой таким?

- Это ей решать. - Хрипло ответил, отведя взгляд, потому что слова безжалостно резали по больному.

- У нее своя роль в этом мире. Роль немалая. Против Тьмы идти, Свету служить. Поддержка, помощь, опора в таком нелегком деле требуется. Вместо этого что дашь ей? Демонам души своей скормишь? Похрустят косточками ее, а потом за тебя примутся.

- Вы несете чушь!

- Прочь пошел, - мадам Лола махнула рукой, не глядя на меня. - С теми, кто Тьме служит, у меня разговор короткий. Проваливай!

Зарычав, я вскочил на ноги. Но замер, сжимая кулаки, потому что гадалка начала тихо бормотать себе под нос:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Мир на любви держится. Из-за нее все в тартарары не летит, хотя многие мечтают нас туда отправить. Чудища там ждут давно. Только волю им дай, пронесутся по земле нашей, все уничтожат, сотрут подчистую. Охотники за детскими безвинными слезками, змеи, во тьме живущие. Завистливые и коварные. Упредить их удар только любовью надобно.