Прецеденты Европейского Суда по правам человека. Руководящие принципы судебной практики, относящейся к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Судебная практика с 1960 по 2002г. - Микеле де Сальвиа

В частности, для того чтобы заключение под стражу для воспитательного надзора соответствовало Конвенции, оно должно приводить к эффективному применению воспитательного режима путем помещения несовершеннолетнего лица в специализированную среду, открытую или закрытую.

113. Несовершеннолетние лица как носители прав, гарантируемых Конвенцией. «Статья 5 распространяется на "каждого". Гарантия, которую она предоставляет, распространяется с очевидностью на несовершеннолетних лиц, как это в частности подтверждает подп. d) п. 1 статьи 5» (Nielsen, 58).

114. Временное заключение несовершеннолетнего и воспитательный надзор. «Помещение несовершеннолетнего в следственный изолятор не обязательно нарушает подп. d), даже когда оно не способно обеспечить как таковой "воспитательный надзор" над несовершеннолетним. Как следует из употребления предлога "для", заключение под стражу, о котором говорит эта статья, является способом обеспечения помещения заинтересованного лица под "воспитательный надзор", но речь может не идти о немедленном помещении. Как п. 1 статьи 5 в подп. с) и а) признает различие между заключением под стражу до судебного решения и заключением под стражу после осуждения, так подп. d) не препятствует временному заключению, которое предварительно служит режимом воспитательного надзора, не обладая само по себе чертами последнего. Также необходимо в этом случае, чтобы заключение приводило в короткие сроки к эффективному применению такого режима путем помещения в специализированную среду — открытую или закрытую. Этот режим имеет достаточные ресурсы, соответствующие его цели» (Воиатаг, 50).

115. Помещение несовершеннолетнего в обычное исправительное учреждение, «Помещение несовершеннолетнего в следственный изолятор, с возможным режимом изоляции и при отсутствии квалифицированного персонала, не может рассматриваться как осуществленное в воспитательных целях» (Воиатаг, 52).

116. Помещение несовершеннолетнего в отделение детской психиатрии по заявлению матери, имеющей родительские права. Ограничения, наложенные на ребенка. «Вышеназванные ограничения не выходят за рамки обычных требований по уходу, от которых должен быть освобожден госпитализированный ребенок 12 лет. Условия проживания заявителя (ребенка) не отличаются, в принципе, от условий, встречаемых в большинстве лечебных учреждений для детей, пораженных психическими заболеваниями.

Что касается важности, которую следует придать госпитализации лица в его же интересах, это лицо было еще в том возрасте, при котором является нормальным, когда родитель высказывается, в случае необходимости, против воли своего ребенка. Нет доказательств того, что мать действовала недобросовестно. Она приняла решение, следуя советам компетентных врачей. Ребенок как заявитель должен быть госпитализирован по заявлению носителя родительских прав; этот случай явно не покрывается п. 1 статьи 5» (Nielsen, 720).

5. Подпункт е) п. 1 статьи 5: Заключение под стражу в рамках социальной защиты

— Толкование —

117. Эта норма предусматривает возможность заключения под стражу душевнобольных, наркоманов, бродяг. Как уточняет судебная практика, речь идет о «социально неадаптированных» лицах, которых часто нужно защищать от них же самих, чем и оправдывается лишение свободы.

Заключение под стражу душевнобольных было особо проанализировано в отношении требования о правомерности подобного лишения свободы. Для того чтобы помещение в психиатрическую больницу было оправданным, должно быть убедительно доказано, что лицо действительно является «душевнобольным», за исключением случаев крайней необходимости. С этой целью, объективная медицинская экспертиза должна подтвердить наличие психического расстройства, которое должно быть такого характера или степени, которые оправдывали бы обязательное лишение свободы. Особое внимание уделяется обстоятельствам, которыми руководствовались при лишении свободы, и особенно содержанию заключения медицинской экспертизы, поскольку обоснованность длительного лишения свободы зависит от стойкости психического расстройства, которое послужило основанием для первоначального заключения под стражу. Контроль за законностью заключения под стражу душевнобольного предполагает, что последний может защищаться в законном порядке или подать жалобу. Судебная практика признает, что душевные заболевания могут привести к ограничению или изменению права быть понятым при его осуществлении. Тем не менее, они не могут оправдать посягательство на саму его сущность, и должны быть предусмотрены специальные процессуальные гарантии для защиты тех, кто в силу их психического расстройства не способен в полной мере действовать самостоятельно. Кроме того, проверка психического состояния лица должна проводиться с достаточными промежутками во времени с тем, чтобы установить, что это состояние оправдывает лишение свободы.

118. Помещение в психиатрическую больницу: конкретная ситуация. Подпункт е) п. 1 статьи 5 «не касается простых ограничений свободы передвижения, установленных статьей 2 Протокола № 4. При определении того, было ли лицо лишено свободы, следует исходить из конкретной ситуации и учитывать все критерии, такие как вид, продолжительность, последствия и условия исполнения рассматриваемой меры (…). Лишение и ограничение свободы отличаются друг от друга лишь степенью или интенсивностью, а не природой или сущностью» (Ashingdane, 41).

119. Цель лишения свободы. Ограничения. «Подп. е) п. 1 статьи 5 не может рассматриваться как разрешение содержания под стражей лица только потому, что его взгляды или поведение не соответствуют нормам, преобладающим в данном обществе. Считать иначе — значит вступать в противоречие с п. 1 статьи 5, где содержится исчерпывающий перечень (…) исключений, требующий узкого толкования (…). Это не соответствовало бы также предмету и цели п. 1 статьи 5, а именно: гарантировать, чтобы никто не был лишен свободы в результате произвольных действий (…). Более того, в этом случае игнорировалось бы значение права на свободу в демократическом обществе» (Winterwerp, 37).

120. Цель лишения свободы. Опасность для общества. «Помимо бродяг подп. е) указывает на душевнобольных, алкоголиков и наркоманов. Хотя Конвенция и разрешает лишать свободы этих социально неадаптированных лиц, это не является единственным основанием считать их угрозой для общественной безопасности; собственный интерес этих лиц может потребовать помещения их в психиатрическую больницу. Из разрешения заключения под стражу бродяг, предусмотренного статьей 5, не следует то, что те же основания, даже лучшие, применяются к кому–либо, могущему считаться еще более опасным» (Guzzardi, 98).

121. «Законный» характер заключения под стражу. «Законность» заключения под стражу «предполагает, прежде всего, соответствие внутреннему праву, а так же, как подтверждается статьей 18, соответствие цели ограничений, допускаемых статьей 5 п. 1 (е); однако она говорит о законности принятия мер, связанных с лишением свободы, а не о том, какими они должны быть» (Winterwerp, 39; тот же принцип, Ashingdane, 44).

122. «Законный» характер заключения под стражу. «Прилагательное "законный" охватывает как процессуальные, так и материально–правовые нормы. Оно определенным образом совпадает с общим требованием п. 1 статьи 5, а именно — соблюдения "порядка, установленного законом" (…).

Действительно, эти два выражения отражают важность цели, лежащей в основе п. 1 статьи 5 (…): в демократическом обществе, приверженном верховенству права (…), никакое произвольное задержание никогда не может считаться "законным"« (Winterwerp, 39).

123. «Законный» характер заключения под стражу. Подп. е) п. 1 статьи 5 «требует, прежде всего, "законности" спорного заключения под стражу, включая соблюдение установленного законом порядка. Конвенция указывает главным образом на обязанность соблюдать нормы материального и процессуального национального права, но, кроме этого, требует соответствия любой меры по лишению свободы цели статьи 5: защита лица от произвола (…). Таким образом, для того чтобы помещение в психиатрическую больницу было оправданным, должно быть убедительно доказано, что лицо действительно является "душевнобольным", за исключением случаев крайней необходимости. С этой целью, объективная медицинская экспертиза должна подтвердить то, в чем следует убедить компетентные государственные органы — наличие психического расстройства, которое должно быть такого характера или степени, которые оправдывали бы обязательное лишение свободы; обоснованность длительного лишения свободы зависит от стойкости такого расстройства» (Herczegfalvy, 63).