Unknown - Олька

Мне это уже настачертело! С чего это вдруг он разоткровенничался?! Зачем рассказывает об этом?

- Это так благородно с вашей стороны! – сказал Шон, что вывело Грина из себя. Его без того большие ноздри стали раздуваться. - Вы подумываете повысить дочь.

- Мне надоели ваши рассуждения, - сказал Грин, стукнув кулаком по столу, но меня больше насторожило то, что звука от удара не последовало, - перейдём ближе к делу. Любой другой мэр на моём месте стёр бы вам память с самого рождения до сегодняшнего дня! Вы бы навсегда остались здесь. Я даю вам шанс только потому, что знаю твоих родителей, Миллер. Вы можете вернуться в свои города и держать язык за зубами. Думаю, вы примете верное решение и оставите свои глупые затеи при себе. Никогда и никому не удастся свергнуть «Идеал».

Надменный тон Грина заставил меня заговорить. Он считает нас жалкими пешками в грандиозной игре. Тогда поиграем.

- Если мы примем ваше предложение, какова гарантия, что вы всё равно не сотрёте нам память?

- Что ж, вам придётся довериться мне, - Грин уверенно держится и не прекращает улыбаться, - у вас нет другого выбора. Миллер, не забывай, что твоя подружка чудом спаслась. Я даже закрою глаза на то, что твой братец влез в Базу Данных. А ты, Найт, помни, что твою выскочку я отпустил раньше времени по просьбе своей дочери. Я иду вам на уступки, если вы не видите.

- Никогда. Не говори так. О моей девушке. Ублюдок! – медленно, делая акцент на каждом слове, произнёс Шон и сорвался с места. Я не успел опомниться, как его пальцы нашли морщинистую шею Грина.

Всё произошло так быстро, что Шон не заметил одну вещь. Его руки сомкнулись в замок вместо того, чтобы причинить вред обидчику. Раздался громкий смех, кажется, даже голые стены задрожали. Я только сейчас посмотрел в большое зеркало и увидел, что Грин в нём почти не отражается. Видно только приглушённое очертание, хотя перед нами он выглядит нормальным человеком.

- Что, чёрт возьми, происходит? – выругался Шон, когда понял, что его пальцы прошли сквозь Грина. Он не ожидал такого поворота событий. Он не был таким злым даже, когда дождь не пустил его к Трис. Лицо Шона раскраснелось, его руки сжаты в кулаки, глаза горят от ярости, мышцы спины напряжены. Настоящий боец за справедливость. Я бы мог ему только позавидовать, потому что никогда не вступал в драки и потасовки.

Снова разнёсся громкий смех, как будто, рассмеялась целая толпа.

- Голограмма, - ответил я, хотя Шон уже и так догадался. Если бы он не набросился на Грина, мы бы не поняли, что нас обвели вокруг пальца. Конечно же, деспоты не станут рисковать жизнью мэра. Сейчас настоящий Грин, скорей всего, сидит по ту сторону зеркала и радуется, что не столкнулся с нами лицом к лицу.

- Пошли отсюда, - сказал Шон.

Мы уже стояли возле двери, когда состояние псевдо-Грина нормализовалось, и помехи, вызванные прикосновением Шона, исчезли.

- Завтра в это же время жду вашего решения, - сказал он нам вслед, - и не пытайтесь сбежать. У вас есть шанс остаться в своём уме и вернуться домой.

Мы ничего не ответили и вышли из кабинета. На эту удочку попались не только мы. Все жители Корпуса верят в то, что с ними каждое утро разговаривает сам владелец фабрики. Он, может, и живёт в Далласе, только здесь собственной персоной не появляется. Зачем, если можно отправить вместо себя свою голограмму, которой управляют специалисты? Смело. Браво. Молодец.

Оказывается, мы провели у Грина не так много времени, как я думал. Мы с Шоном успели на последний автобус до Корпуса. Хорошо, что в салоне мало людей, и мы можем спокойно поговорить.

- Что будем делать? – спросил я. - Если согласимся вернуться домой, то нам в любом случае сотрут воспоминания о Сопротивлении. Мы попросту забудем обо всём, что знаем об «Идеале».

- Естественно! – ответил Шон, он всё ещё зол. - Грин лжёт. Я вообще не понимаю, зачем он с нами церемонится. Даёт день подумать. Чокнулся мужик.

- Если бы мужик. За ним стоит немало деспотов. Я до сих пор не пойму, зачем они рассказали про Нору. Хотели напугать? Они будут за нами следить, поэтому думают, что мы никуда не денемся. Сейчас я всерьёз задумался о побеге.

- Ты шутишь? Мы даже не начали то, что задумали. Билл мне этого не простит. Это не выход – убегать от проблем.

- Мы не можем оставаться здесь. Ты же слышал, он знает о нашем плане. «Идеал» испугался, сейчас мы для них опасны, это же очевидно. До нас ещё никто и думать не осмеливался о восстании, - ответил я.

- Да, но…

- Билл не простил бы тебе, если бы у нас не было запасного плана, - сказал я. Мелоди обрадуется, что нам понадобится её помощь и писательские способности.

- И ты молчал? – заулыбался Шон и похлопал меня по плечу.

Времени до Корпуса хватило, чтобы рассказать Шону нашу с Мел задумку по поводу статьи с грандиозной новостью.

- Тогда решено. Сейчас идём в нашу комнату, рассказываем всё Тиму, он звонит по ноутскрину Пэрис так, чтобы наша подружка Нора ничего не узнала. Ты звонишь Алисе, а я – Трис. Нужно её тоже предупредить.

- Окей, надеюсь, всё получится, – сказал я, и мы пожали друг другу руки.

- По-другому и быть не может. Не получилось одно, получится другое. Норе ни слова! Нельзя даже виду подавать, что мы знаем о её продажном языке.

Нам повезло, что Тим был один в комнате. Он ничуть не удивился новости. Ему понравилась наша авантюра, и он с радостью ждёт предстоящего момента. Позже я позвонил Мелоди:

- Милая, сейчас нам нельзя долго говорить. Нас могут прослушивать. Со мной и Шоном всё в порядке. Встречаемся завтра утром, мы уходим из ЭО. Можешь позвать Николь.

Я думал, Мел испугается, но она отреагировала так же, как и Тим. За это я её и люблю. Всегда готова к приключениям, пусть они и навсегда решат нашу судьбу. Одному Богу известно, что ждёт нас завтра.

Глава 19. Алиса Мелоди.

Побег.

Если люди тебя не понимают, значит,

ты выбрал свой путь…

Я всю ночь не могла заснуть, страшные мысли лезли в голову. Я, как всегда, представляю самое худшее, что с нами может произойти. Как сказала мама, хуже быть уже не может…

Не могу сидеть на месте. Я встала, умылась, помыла голову, кто знает, когда я теперь смогу принять душ, и заварила нам с Николь кофе. Вчера я уговаривала её пойти с нами, но она наотрез отказалась. Я не хочу оставлять её здесь одну. Тем более, когда Грин узнает, что мы сбежали, Никки могут подвергнуть пыткам. Они поймут, что её микрочип отключен. Что же мы наделали…

- Доброе утро, - осторожно сказала Николь, стоя в дверях на кухню. Я смотрю на неё сверху вниз, потому что сижу на стуле и жду, когда остынет кофе. Никки выглядит лучше, чем неделю назад. Сейчас передо мной стоит та девушка, с которой я познакомилась: сильная, красивая и улыбающаяся. Зелёный свитер выгодно подчёркивает её каштановые волосы.

- Доброе, если его таким можно назвать, - ответила я и пригласила подругу за стол.

- Ты готова? – спросила Николь, и я, конечно, сразу поняла, что она имеет в виду.

- Честно сказать, даже не знаю… Ты не передумала? Мне будет тебя не хватать.

- Прости, детка, я не могу. Не хочу быть обузой. Не волнуйся, я вас не выдам, - сказала Николь. Я ей верю. Она похожа на мою маму в молодости тоже называет меня деткой. Что за дурная привычка?

- Почему ты не хочешь, объясни?

- Мел, вы знаете, что делать, у вас есть цель, а я бесполезна, - в её глазах застыли слёзы, - я могу только молиться, чтобы у вас всё получилось.

Мы с Николь практически одного возраста, но мне кажется, что нас разделяют десятилетия. Она мудрей, опытней, а я могу только принимать быстрые решения, не думая о завтрашнем дне.

- Я вернусь за тобой. Ты не будешь жить в этой тюрьме!

- На себя мне наплевать. Можешь кое-что сделать? Это очень важно. Я смогу жить здесь до самой смерти, если буду знать, что всё в порядке…

- Конечно, я сделаю всё, что в моих силах.

- В Блудриме остался мой маленький сын, сейчас ему всего три года, - Николь больше не может сдерживать своих эмоций, она расплакалась, и я вместе с ней. - Моя мать пообещала, что не бросит его. Найди их и передай, что я жива, и что я люблю моего сыночка. Его зовут Томми Уотсон.

Некоторое время я не знала, что и сказать. У Николь есть ребёнок. Маленький сын! Эти гады, чтобы прикрыть свою задницу, засунули её сюда, да ещё и лишили ребёнка обоих родителей. Их жестокости нет предела. И всё ради чего?

- Томас. Красивое имя. Ты помнишь адрес мамы? – собравшись с мыслями, спросила я. Николь отрицательно покачала головой.

- Нет, я недавно вспомнила о Томми… Мелоди, я ужасная мать! Я забыла о его существовании…

- Ты не виновата, - сказала я и прижала Николь к себе. Моя толстовка заглушила её всхлипы, - я постараюсь найти твоего мальчика. Скоро ты сама его увидишь!

- Я боюсь, что он тоже не вспомнит меня…

- Всё будет хорошо, - надеюсь, я смогу сдержать обещание.

- Спасибо тебе, - сказала Николь, вытерла слёзы и посмотрела на часы. Нам пора собираться на работу. Это последнее наше утро вместе. - Прости за то, что так долго игнорировала тебя… Я была не в себе.