Похождения штандартенфюрера CC фон Штирлица - Павел Асс

— За что ты его так? — поинтересовался Борман.

— А вдруг он работает на корейскую разведку?

Да, Штирлиц умел заметать за собой следы.

Борман встал посреди улицы и остановил такси. Штирлиц, угрожая таксисту костылем, приказал ехать в аэропорт. Насмерть перепуганный таксист беспрекословно отвез страшных пассажиров, куда было сказано.

Выскочив из машины, Штирлиц рукояткой костыля разбил стеклянную стену здания аэропорта. С ужасным стоном стекло обрушилось вниз, и еще долго сыпались осколки. Раздались милицейские трели, собралась толпа, но террористы были уже далеко.

Бодрым шагом, улыбаясь под резиной противогаза, Штирлиц приблизился к таможне и начал поливать людей в форме нервно-паралитическим газом. Через полминуты проход был свободен.

— Я ничего противозаконного не везу, — сняв противогаз, сообщил русский разведчик скорчившимся в неестественных позах таможенникам и вместе с Борманом прошел на летное поле.

Раздавая удары костылем, Штирлиц прорвался сквозь толпу к трапу ближайшего самолета, залез внутрь и заорал:

— Без паники! Самолет захвачен!

Поднялась паника.

Пассажиры повскакивали с мест, симпатичная стюардесса упала в обморок, Борман, который влез за Штирлицем, передернул затвор автомата и проревел:

— Кто будет себя плохо вести, пристрелю!

Лицо у Бормана было такое, что пассажиры ему сразу же поверили и затихли. Стюардесса пришла в себя, и Борман, развалившись в кресле, приказал принести себе пива.

Тем временем Штирлиц прошел в кабину и показал пилотам гранату.

— Самолет захвачен! У Бормана в рюкзаке килограмм пластиковой взрывчатки!

Пилоты дружно заговорили по-корейски.

— Кто-нибудь по-русски говорит? — грозно спросил разведчик.

— Я стажировался в СССР, — испуганно привстал один из пилотов.

— Молодец, — похвалил Штирлиц.

— Вам куда? В Лондон, Париж, Тель-Авив?

— Столица Южной Кореи как называется?

— Сеул.

— Значит, нам в Сеул!

— А ч-черт! — расстроился летчик. — Мы и так туда летим.

— Заводи!

Самолет загудел моторами, побежал по взлетной полосе и поднялся в весеннее корейское небо.

— Двенадцать лет летаю из Пхеньяна в Сеул и обратно, — пожаловался летчик. — Хоть бы раз в Тель-Авив слетать…

— Ты что, еврей, что ли? — поинтересовался Штирлиц.

— Нет, я кореец.

— Вот и лети в Сеул, а то как дам по голове! — разведчик махнул рукой. — И передай по рации, что самолет захвачен Штирлицем.

— Да вы что? — испугался летчик. — Давайте сначала границу перелетим и потом уже объявим о захвате. А то еще на границе собьют, им же на нас и на пассажиров насрать!

— А так не собьют?

— За что? Мы летим своим рейсом по расписанию!

— Ну, я вижу, ты лучше знаешь, чего делать, — одобрил Штирлиц. — Я схожу, посмотрю, не хулиганят ли в салоне.

В салоне довольный Борман пил пиво, а пассажиры дрожали от страха.

— Штирлиц, а мне понравилось захватывать самолеты, — сообщил партайгеноссе. — Пивка на халяву можно попить… Угощайся.

— И много тут пива?

— Много!

— Угощайтесь, друзья! — жестом добродушного хозяина предложил Штирлиц пассажирам. — Бесплатно!

— Кого стошнит в моем самолете, пристрелю! — пригрозил Борман.

Через час двадцать самолет приземлился в Сеуле. Упившиеся пассажиры заблевали весь самолет и спали, оглашая салон громким храпом. В воздухе витал густой запах пива.

— Слабаки, — презрительно махнул рукой русский разведчик. — Мы с тобой выпили раза в три больше, а свежи, как огурчики!

— Мы же профессионалы, — скромно потупился Борман.

— Кажись, прилетели, — Штирлиц выглянул в иллюминатор.

Самолет, захваченный террористами, был окружен полицией, солдатами и репортерами. Солдаты прицеливались в самолет из автоматов, а репортеры снимали все это на видеокамеры.

— Надо взять кого-нибудь из этих уродов, — Борман указал на пассажиров, — приставить револьвер к виску и, пригрозив пристрелить заложника, попросить политического убежища. А еще можно кинуть гранату…

— Умно, — кивнул Штирлиц и попытался разбудить ближайшего сонного пассажира. Эта попытка неудачно завершилась тем, что заложника снова вырвало, и у русского разведчика испачкался плащ.

— Ух ты сволочь! — возмутился Штирлиц и вмазал заложнику костылем. — Пойдем, Борман, для тебя есть работенка!

Штирлиц вышел на трап и, приставив к виску Бормана пистолет, прокричал:

— Мы требуем политического убежища! Иначе я пристрелю этого жирного ублюдка!

— Это же Штирлиц! — пронеслось по толпе агентов южно-корейской разведки и ЦРУ, которые окружили трап захваченного самолета. Штирлиц посмотрел вокруг…

ГЛАВА 10. В БУНКЕРЕ ФЮРЕРА

— Это же Штирлиц!

Штирлиц осмотрелся вокруг и с удивлением признал в одноглазом главаре ликующей толпы своего старого приятеля Айсмана!

— Ребята! — орал Айсман, сверкая золотыми зубами. — Это же старина Штирлиц! Дружище, какими судьбами?

— Привет! — Штирлиц помахал рукой, подражая одному своему знакомому по фамилии Адольф Гитлер.

В ответ раздался ликующий рев бесноватых эсэсовцев.

— Здравствуй, Айсман, — молвил Борман, спускаясь по трапу вслед за Штирлицем.

— О, Борман! — вскричал Айсман. — Я тебя не узнал. Что-то ты сильно изменился!

С криком «Штирлиц приехал!» налетел Холтофф, за ним еще толпа затянутых в эсэсовскую форму молодчиков, русского разведчика подхватили на руки и понесли к автобусу с фашистской свастикой на боку. Штирлица усадили на почетное сидение, дали в руки литровую кружку и налили баварского пива. Штирлиц сделал большой глоток, зажмурился от удовольствия и залпом выпил до дна. Эсэсовцы зааплодировали.

— Как здорово, что ты приехал! — радостно говорил Айсман. — Нам только тебя и не хватало! Ну, и тебя, конечно, Борман…

К Штирлицу сквозь толпу пробился эсэсовец с погонами штандартенфюрера.

— Штирлиц! Вы меня помните?

Штирлиц отрицательно помотал головой и взял еще одну кружку.

— Ну, как же! Я с вами ходил на футбол в сорок третьем году, помните? Мне тогда было десять лет… Вы меня за пивом посылали! Теперь я стал штандартенфюрером.

— Молодец, — сказал Штирлиц, подставляя кружку, в которую сразу два эсэсовца лили пиво из двух бутылок. — Я тоже был когда-то штандартенфюрером.

Штандартенфюрер расцвел от счастья.

— А я! А я! Штирлиц, меня вы помните? — закричал еще один. — Меня зовут Фриц, я был адъютантом Гиммлера! Вы — мой идеал контрразведчика!

— У меня тоже были когда-то идеалы, — философски изрек Штирлиц. — Айсман, а что, Гиммлер тоже ошивается здесь?

— Нет, Гиммлер уже умер.

— Повезло ему, — Штирлиц облегченно вздохнул. — Терпеть я не могу этого гада! Прибил бы я его…

Автобус заехал за железные ворота и остановился около трехэтажного кирпичного дома. Айсман достал из-под водительского сидения высокие гестаповские сапоги и протянул русскому разведчику.

— Это, Штирлиц, придется надеть.

— Зачем?

— Увидишь. Конспирация.

Штирлиц пожал плечами и натянул сапоги. По одному эсэсовцы вылезали из автобуса, забирались в канализационный люк и исчезали в его утробе.

— А это зачем? — полюбопытствовал Штирлиц.

— Конспирация, — лаконично ответил Айсман. — Чтобы северо-корейские и советские шпионы нас не выследили. Мы сейчас отведем тебя в такое местечко, ты обрыдаешься!

— Ну, ну.

Минут десять все молча шли по канализации. Под ногами смачно чавкало и пахло. Штирлиц пожалел, что оставил в самолете противогаз. Борман, которому выдали дырявые сапоги, грязно матерился.

Наконец, идущий впереди эсэсовец стукнулся лбом о железную дверь и с упоминанием о Божьей матери возвестил, что они пришли. Немцы поднялись по лестнице наверх и очутились в небольшой комнатке. Штирлиц вылез из люка и огляделся. Чем-то это помещение было ему знакомо.

— Кажется, когда-то я здесь уже был, — сказал он.

— Точно! — восхитился Айсман. — Я всегда говорил, что у тебя феноменальная память! Это бункер Гитлера. Мы его разобрали и по кусочкам перевезли сюда, в Корею.

Айсман открыл дверь в соседнюю комнату и гостеприимно повел рукой.

— Проходите!

Вошедших оглушил звук музыки. Штирлиц узнал этот огромный зал, где когда-то проходили совещания у Гитлера. Хотя узнать было мудрено. В углу была оборудована сцена, на которой полуголые красотки танцевали канкан. По всему залу были расставлены столики, с подносами бегали официанты. Эсэсовцы за столиками резались в карты, а в центре — крутили рулетку.

— Господа! — громогласно объявил Айсман. — С нами Штирлиц!

Фашисты, побросав свои дела, бросились обнимать русского разведчика.