Школяр - Дмитрий Таланов

Не мудрствуя лукаво Филь написал Андреа письмо, в котором известил, что знает причину бегства Эши и пригрозил натравить г-жу Фе, если Андреа не одумается. Не имея под руками Ювеналия Петра, Филь выверил текст у Яна.

От госпожи Фе он также получил письмо. Эша, как оказалось, до сих пор пребывала в бегах. Лентола с осени жила в Хальмстеме с мужем и была очень недовольна, что строительство движется медленно. Они переехали туда после того, как её муж, назначенный префектом, заставил солдат Кейплигской стражи ходить на службе только в ногу, и в какой-то момент замковый мост рухнул.

Г-н Лерер, назначенный Мастером Хальмстема, которому там совсем не нравилось, радостно вернулся на старую должность. Г-жа Фе еще сообщала, что Руфина беременна и Филь скоро станет «дядей будущего императора». Ян усмехнулся на это и сказал, что никакой прибыли Филю с этого не видать.

Третье письмо Филь получил от Ирения. Хальмстемский кузнец писал, что виделся на днях с капитаном «Зари Тайдеры», того самого корабля, чей груз Филь скупил на корню в прошлом году и сорвал на этом бешеные барыши. Капитан жаловался на новый налог, введенный Флавом, успевший разорить многих. По нему хозяин судна имел законное право объявлять любую стоимость груза по приходе в порт, но Империя тогда получала право выкупить груз за объявленную цену.

Ирений спрашивал, видит ли Филь способ, как получить максимум барышей, заплатив минимум налога. Филь бился на этой задачей весь день, пока не сообразил, что она имеет отношение к недавним санным расчетам. На исходе второго дня он составил формулу и отослал её Ирению, написав, чтобы тот никому её не показывал, а считал её сам и за комиссию с прибыли объявлял сумму.

У Филя имелись сомнения, что кузнец с этим справится, но, сидя за тридевять земель, он немного мог сделать. Всё, что он смог, это поднять интерес Ирения до пятидесяти процентов. Покончив с этой задачей, Филь осознал, что целый день не думал о Мете, и обрадовался, что нашел способ становиться самим собой: ему всего лишь требовалось держать голову занятой.

Сегодня погода прояснилась. Мета с Яном умотали кататься, и Филь выскочил на улицу в поисках следующего дела. Снегу навалило выше колена, шнырять по Алексе представлялось затруднительным. Филь ушел в угол между конюшней и безжизненной кузней и пять минут подряд шагал там взад — вперед.

— Эй, чего вышагиваешь, как на службе? — спросил его проходивший мимо солдат. — Ходи тогда по улицам, всё равно бездельничаешь, а то все жилы вытянул этот снег!

С прибывшими в Алексу солдатами, которых поселили в большой комнате при кабинете ректора, Филь уже общался, надеясь найти себе среди них собеседника. Но ему с ними быстро наскучило. Этот солдат, однако, подал идею. Оценив вытоптанную ногами канаву, Филь попросил Якоба запрячь ему служебных лошадей в разломанную карету. Всё остальное, что ему требовалось, он нашел в кузне.

Выломав заднюю стенку, Филь приколотил ее сзади к карете как огромный скребок и принялся ездить по заснеженным улицам, радуясь, как у него здорово получается — за каждый проход он сгребал в сторону заметную часть снега. Правда, лошади выдохлись еще до обеда и потом с трудом таскали ноги.

Филь лишний раз убедился, что его идея с Успокоителем сыграла им на руку, что бы ни думала там Анна. Якоб рассказывал, как волки чуть не сожрали их с мужиками из-за того, что эти лошади на самом деле оказались медленные и пугливые. Правда, Якоб всё равно приволок назад с половину телеги волчатины и уже справил себе новую шапку. Хвост убитого им в карете волка он приколотил рядом со знаменитым корытом.

Усилия Филя не остались незамеченными. Возвращаясь с прогулки, Мета воскликнула, притормозив школьного коня:

— Ах ты, наш верный труженик! Ян, посмотри, сколько он очистил!

Глянув вдоль освещенной солнцем улицы, её брат присвистнул и с подозрением уставился на друга (Филю теперь всё время казалось, что Ян смотрит на него с подозрением).

— А то! — ответил Филь, пусть не умно, зато уверенно и почти не краснея.

Его мысли были заняты Успокоителем, и ему было не до переживаний. Его новая стратегия работала лучше, чем он ожидал.

В тот вечер, проигнорировав ужин, он устроил обыск в Первой Медицинской, стащив ключ от неё из конюшни. Кроме дырки от сучка в стене между двумя лабораториями, он ничего интересного не нашел. Из Второй Медицинской в эту дырку была видна лишь малая часть стола.

Разочарованный Филь стащил тогда всю связку ключей и заперся в лаборатории профессора Лонергана. Он решил, что в профессорском кресле ему будет сподручней думать, чем на жестких библиотечных скамьях.

Эту лабораторию он знал как свои пять пальцев, но всё же сунулся в один из шкафов, куда профессор не заглядывал при учениках. На средней полке Филь обнаружил знакомую камеру-обскуру, а на нижней лежала изогнутая, склеенная из картона коробчатая конструкция. Заглянув в дырки по её концам, Филь удивился, зажег свечу и стал крутить конструкцию так и сяк.

Догадавшись, что это такое, он сел в кресло, придвинулся к столу и несколько раз крепко постучал лбом по столешнице. Выразив таким образом досаду, он откинулся в кресле и возложил ноги на стол, предвкушая удивление профессора, когда он выложит чертеж устройства, позволяющего «смотреть сквозь человека». Надо было только сначала уточнить кое-что из книги по отражению света, которую советовал профессор.

От незаметно подкравшегося сна его разбудил пинок солдатского сапога по двери снаружи.

— Эй, кто там? — послышался строгий окрик.

Не открывая глаза, Филь съехал вниз по спинке кресла, чтоб его не было видно. Ему ужасно не хотелось вставать. Раздался новый удар, потом замолотили кулаками.

— Я вижу тебя! А ну, выходи!

Свеча почти догорела, но давала еще достаточно света. Протирая глаза со сна, Филь отпер дверь. Его немедленно схватила за шиворот крепкая рука.

— Ты кто такой? — требовательно спросил его солдат и тут же сказал:

— А, школяр!

— Так точно, — ответил Филь и отчаянно зевнул.

— Что ты здесь делаешь? Вам сюда строго запрещено!

У Филя не было на это готового ответа, он страшно хотел спать, и солдат потянул его за собой «для предъявления». Предъявлять его, однако, было некому, кроме Гарпии, которая, учитывая, что контингент школы в настоящий момент составляли лишь члены двух семей в количестве пяти человек, ночевала в эти дни в деревне. Так что Филя в конце просто отпустили.

Ян открыл глаза на скрип двери в комнату и поинтересовался, не отрывая головы от подушки:

— Где ходил?

— Себя искал, — буркнул Филь и без дальнейших объяснений завалился спать.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});