Аватар Х (СИ) - lanpirot

— Полностью согласен, Игнатий Савельевич, — поддержал «смежника» капитан. — Нам бы тоже хотя бы одного, да хоть какого-нибудь завалящего Мозголома. Пусть даже и слабенького, хоть начального Ранга в штат… Но пока — это лишь недосягаемые мечты… — И Трофим Павлович кисло усмехнулся.

— Слушай, а откуда ты узнал, что здесь именно братья Глазьевы свою блат-хату устроили?

— Так хлопцы мои случайно одного свидетеля выловили, — не стал скрывать от чекистов оперативную информацию капитан, — который был в курсе всего, что тут происходило.

— Тоже из этих, — спросил Потехин, — из урок?

— Почти, — расплывчато ответил милиционер. — Лет через пять-семь точно стал бы из этих. Из беспризорников он, — пояснил Заварзин.

— Серьезно? — удивился чекист. — И ты ему веришь? Обычно из этих малолетних уголовников и слова клещами не вытащишь!

— Он сам подошел, как только мы подъехали… — ответил Трофим Павлович. — Невооруженным глазом видно, что пацан переживает… И он мне одну преинтересную историю рассказал, которая полностью вписывается в ту картину, которая и мне известна.

— Ну, давай, поведай, как тут все было? — согласился майор госбезопасности, пристукивая ногу об ногу. — И, желательно побыстрее, пока мы с тобой здесь не примерзли окончательно.

— Да, крепчает морозец, — согласился капитан, потирая покрасневшие уши. — Да и чего я тебе пересказывать буду? Пойдем в хату — сам пацана послушаешь, а я тебе потом свою побасенку расскажу.

— Так он до сих пор у вас, что ли? — спросил Игнатий Савельевич.

— А куда я его дену? — искренне удивился Заварзин. — За ради одного сопляка буду спецтранспорт в участок гонять? И так каждый литр топлива приходится с боем выбивать!

— И то, правда, — согласился майор, — проблемы у нас с тобой, старичок, одинаковые. Тогда веди к своему свидетелю.

Когда озябшие служители закона ввалились в избу, там уже заканчивали свою работу криминалисты Заварзина. Трупы уголовников уже были вынесены на улицу и погружены в машину скорой помощи. Только помочь бандитам никто уже был не в состоянии, разве что довести их остывшие тела до ближайшего морга.

Об их печальной участи напоминали только лужи крови, натекшие из перерезанных глоток. Но эта их «смертельная проблема» никого из собравшихся в избе абсолютно не волновала — отморозки сами сделали все возможное, чтобы приблизить свой бесславный конец. А была бы такая возможность, служители закона и сами бы руку приложили, чтобы хоть одной бесчеловечной тварью на земле стало меньше.

— Товарыщ капитан, — произнес усатый грузин-криминалист, когда Заварзин с Потехиным вошли в избу, — ми работу на сэгодня закончилы.

— Хорошо, Гиви, молодцы! — похвалил криминалиста капитан. — Тогда всей группой езжайте в отдел, я немного попозже буду. Результаты, как только — так сразу мне на стол!

— Слюшаюсь, товарыщ капитан! — ответил Гахария и, собрав свои инструменты в большой кожаный саквояж, вместе с остальными членами группы вышел из избы.

— Ну, что ж, — Заварзин прошел к столу, стоявшему посередине небольшой комнаты, и уселся на одну из табуреток, — проходи, товарищ майор госбезопасности, гостем будешь.

— Ох, пореже бы было таких вот «гостей», — буркнул Потехин и, стараясь не вляпаться в растекшуюся по полу кровь, тоже уселся возле стола, — жизнь бы куда веселее стала.

Расстегнув шинель, и бросив ушанку на стол, чекист огляделся. Ничем примечательным изба не выделялась — обычная бревенчатая постройка, большая закопченная печь, чуть не в полхаты и минимум мебели: металлическая кровать со скомканным бельем не первой свежести, стол и несколько стульев — вот и весь нехитрый скарб.

Блаженное тепло еще не успело выветриться из избы, хоть и сновали милиционеры туда-сюда уже некоторое время. Да и дрова в печи все еще едва слышно потрескивали, видимо, кто-то из опергруппы подбросил — работать в тепле куда как комфортнее, чем в выстуженном помещении.

— Ну, и где твой драгоценный свидетель? — Пошарив глазами по углам, так никого и не заметил майор.

— Эй, Малек, — произнес Заварзин, — вылезай! Хватить уже ховаться! Не забидим сироту!

— Ой, а то я прямо так и испужалси? — Занавеска, отделяющая лежак на печи от остального помещения, резко сдвинулась в сторону, и на двух мужчин уставился вихрастый паренек. — Просто погреться решил, пока печь не простыла. На улице, чай, не май месяц — холодрыга еще та!

— Ну, так спускайся, храбрец, побеседуем, — произнес Заварзин. — Расскажешь подробно товарищу майору госбезопасности, что мне поведал…

Малец немного отпрянул, заслышав, с кем предстоит разговор (если милицию беспризорники просто «не любили», то чекистов откровенно побаивались, особенно Особый Силовой отдел). Однако через мгновение он уже ловко спрыгнул с перекрыши[1] и уселся на свободную табуретку перед служителями закона, закинув ногу на ногу.

— А и побалакаем о делах наших скорбных, — ответил мальчишка, с вызовом глядя на мужиков в погонах. — А пожрать чего не найдется?

— Пожрать, увы, нету, — виновато развел руками Трофим Павлович. — Вот ответишь еще разок на вопросы товарища майора, а затем мы с тобой поедем ко мне на участок, а уж там я тебя от души накормлю, — пообещал Заварзин.

— Жаль, что сейчас пожрать ничего нету, — вздохнул мальчишка, шмыгнув носом. — Дядь, а дядь? — Дернул Малек чекиста за рукав. — А ты тоже настоящий Силовик? — неожиданно спросил он у майора. — Как тот дядька, который всю кодлу Шнифтов зажмурил?

— Силовик, — ответил Игнатий Савельевич, и без того зная, что здесь поработал весьма мощный Одаренный. — А тебе зачем?

— Да я тоже хочу Силовиком стать, — произнес мальчишка. — Вот только говорят, что учиться для этого нужно.

— Да не только учиться, — усмехнулся Потехин. — Наперед Дар для этого нужен, старичок!

— А гляди, дядь, чего могу! — Пацан уткнул указательный палец в столешницу и провел им по струганным неокрашенным доскам.

В воздух стрельнули струйки дыма и запахло паленым деревом. А на доске следом за пальцем пацана потянулся темный след жженой древесины. Малек тем временем продолжал выводить что-то пальцем по столу, высунув от усердия язык. А через некоторое время столешницу украсила корявая надпись: «Здесь был Малёк».

— Я еще так и по-немецки могу! — похвастался пацан. — В оккупации наблатыкался! Malek war hier. Хочешь, дядь?

— Нет, не надо, Малек! — взмахнул рукой Игнатий Савельевич. — На слово поверю.

— Вот это номер! — изумленно присвистнул Заварзин, разглядывая выжженную на столе надпись. — А малой-то, правда, что ль Одаренный, Игнатий Савельевич?

— Да. Он не только Одаренный, — произнес Потехин, немигающим взглядом уставившись на беспризорника, — он еще и Инициированный Силовик! Таких еще «дикими» называют… Первый раз такого вижу! — И он потрясенно покачал головой. — Тебе точно учиться Силовому Делу надо, пацан! Иначе — пропадет такой Талант ни за медный грош!

— Дядь, а я, правда, Силовик? — Мальчишка оторвал глаза от стола и посмотрел на майора взглядом, полным надежд.

— Правда-правда, — заверил его Потехин. — В общем так, Малек, есть у меня товарищ один — зам начальника Суворовского училища, в котором настоящих Силовиков с детства воспитывают. Могу и за тебя попросить… Силовики в Советском Союзе всегда пригодятся. Хотя, в общем-то, тебе решать, как дальнейшую жизнь строить… — Попытался взять пацана на банальный понт Игнатий Савельевич.

— Да и хватит тебе уже по улицам шляться и мелочь по карманам тырить, — подключился к уговорам и Трофим Павлович. — Пора уже и за ум немного взяться!

— Дядь! А точно в Суворовское отправишь, а не в детдом? — с опаской переспросил мальчишка.

— А у тебя с таким Талантом и другого пути нет! — Жестко отрезал майор. — Какой, к чертям собачьим детдом? Настоящим малолетним Силовикам — только в Суворовское!

— Тогда я согласный! — Расплылся в довольной улыбке Малек. — Только это, дядь, ты ругаться не будешь, что я у тебя немного Силы отщипнул? Своей-то нету ни черта, чтобы такую надпись мазевую на столе зафигачить… — Малек вновь залюбовался на выжженную пальцем фразу на столе.