Властители хаоса - Vells

и противостоять тому, кто заставил их мир взбрыкнуть и поставить под сомнение их абсолютную непоколебимую власть.

Каждый из вестников хаоса знал, что Арх который скрывался за личиной их собрата выжидая своего часа, может нагрянуть к любому из них, желая забрать у каждого властителя самое ценное и сокровенное в виде частицы древа бога.

Частицу, которая вознесла их на ступень выше всех остальных, и дала бесконечный возврат из цепких лап смерти, а также частичку божественной мощи. Силу, которая и не снилась Арканумам которыми они и являлись изначально, вверив себя без остатка хаосу жаждая его силы и знаний.

Также каждый вестник понижал, что дарованная мощь частиц древа была им дана не просто так. Поглотив суть божественного древа, они стали не только её сторожами, но и хранилищами. Властители хаоса тем самым должны были не допустить вновь возрождения божественного начала, которое несло заточение их незримому властелину, который шаг за шагом долгое время шёл к своему прорыву из своих чертогов.

И вот сейчас пятеро из тринадцати столпов пали, и были уничтожены Архом, который забрал себе все пять частиц, и теперь стал сильнее многих из них.

В одиночку теперь с появившимся врагом, было не справиться, и каждый из них мог пасть от его руки, разорвав тем самым их плоть и вечность на куски.

По этой причине оставшиеся вестники хаоса поспешно собирали свои войска и отправлялись на территорию, на которой когда-то была определена судьба этого мира.

Все властители понимали. Насколько бы они небыли сильны, а их аритмии многочисленны, в каждом из них была только одна частица древе, а в том кого они узрели через взгляд своего властелина, их было шесть.

Древний враг, которого они когда-то искоренили, вновь шёл за ними, а это означало что, только объединив силу оставшихся семи частиц божественного начала, можно было выстоять, и победить. Прибегнув тем самым к заклинанию, что образовывало подземелья и пробуждало от сна хранящиеся в скрытых пространствах силы былых времён.

Властители, которые не входили в круг трёх сильнейших, могли только надеяться на то, что первая троица, отринувшая своё божественное начало, утопив и рассев его в яде и чёрном огне хаоса, смогут выйти победителями в битве. Ведь они были когда-то Архами и сильнейшими воинами этого мира, которые никогда не проходили через круг воскрешения великого заклинания. Того самого, что они же и сотворили на крови уничтоженного ими древа бога, тем самым сделав тринадцать адептов вечными хранителями частиц и залогом нескончаемой власти хаоса вырвавшегося на свободу и жаждущего уничтожения сути равновесия миров.

Талила сидела у костра, смотря на языки огня. Бой отгремел, оставляя вокруг них сотни гектаров выжженного дотла леса, который после уничтожения обнажил многочисленные почерневшие в этом пожарище остовы былой цивилизации ночных эльфов.

Могучие строения некогда-то процветающей империи её народа, которая канула в небытие из-за порождений хаоса, теперь обожженными чёрными от сажи и копоти напоминаниями предстали перед ней во всей своей красе, словно напоминая о её миссии.

Хён же даже после возрождения своей искры Арха всё ещё оставался человеком, как и было, задумано вестником божества, и сейчас мирно спал рядом с ней, под чуткой охраной сотен своих воинов которые сливались с темной ночи.

Талила смотрела на спящего преобразившегося парня, и никак не могла так же как он лечь спать.

Груз ответственности давил на её плечи как могильная плита, от чего она то и дело смотрела, то на парня, то на свою правую руку, на которой было надето простое чёрное кольцо.

Всё пока шло, как и говорил вестник древа бога. Хён придя в этот мир, был достаточно силён для уничтожения первых в списке властителей хаоса.

Его слияние с миром также протекало по плану, и даже быстрее чем планировалось, от чего даже не пришлось прибегать к торможению их похода, дабы дать Хёну время на единение с силой хаоса, чтобы он стал в полной мере властителем.

Тёмной эльфийки подкинула ещё пару чуть обугленных поленьев в костёр, после чего она неосознанно погладила свой живот, смотря при этом через языки огня на спящего спасителя мира.

Девушка знала, на что шла и была готова на любые жертвы и лишения ради спасения всех живущих тут рас, которые влачили своё существование в своём же родном мире.

Она прошла через демоническое возвышение, впустила в себя хаоса, приобрела метку дверей лабиринта, и даже стала одним из боссов подземелий, отринув на долгое время свою натуру и все воспоминания. Дабы прийти к этой точке, в которой она сейчас находилась.

Но как же сейчас было ужасающе больно осознавать, что вскоре всё придёт к своему конечному и бесповоротному финалу, как и предсказывал вестник древа бога. А что так будет, Талила не сомневалась.

Хён был действительно выдающимся воином, как и рассказывал в их долгих беседах хранитель древа. Тогда она слушала рассказы о простом человеке, и не могла поверить, как такое вообще возможно. Ведь в их мире люди пали одни из первых. Да и Арканумы из них были за редким исключением слабоваты.

Но теперь смотря на спящего Хёна, Талила понимала и принимала каждое слово, рассказанное ей в самом начале её пути, когда она была просто тёмной эльфийкой из медленно, но верно угасающего поселения.

Дрова потрескивали и стреляли искрами, вырываясь из огня, а Талила всё сидела, смотря на спящего парня, чья судьба была спасти этот мир, и все иные миры от хаоса, который словно спрут тянул свои щупальца ко всему, где была искра бога и порядка.

А в том, что у него это получиться она не сомневалась, особенно после сегодняшнего боя с двумя властителями хаоса и, увиденного преображения его воинов легиона.

В Хёне уже взрастало сливающиеся воедино древо бога, от чего даже противостояние семерым вестникам хаоса не казалось ей таким невыполнимым делом. Ведь у каждого из них была только одна часть, а вот у её избранника их было уже шесть. От сознания этого было радостно и печально одновременно.

Талила понимала, что на кону стоит нечто большее, чем её жизнь или жизнь Хёна. Но вот от осознания этого девушке было не легче.

Если бы она только знала, что, ещё не дойдя до финала миссии, будет так ужасающе тяжело, то возможно никогда бы не согласилась на предложение вестника. Ведь были и другие кандидатки, и она о них знала. Хотя согласилась бы. Что значит её бремя по сравнению с судьбой многих миров. Которым ещё только предстояло пережить то, что пережил их мир и народы, населяющие его, да и она сама, будучи рождённая под этим чёрно красным небом, где за жизнь надо бороться во всех проявлениях каждый проклятый день.

От всех этих размышлений Талила крутила кольцо на своём пальце, от чего ей казалось, словно оно нагревалось, и пульсировало, давая понять, какая в нем скрыта мощь.

Дрова трещали в костре в имитированном лагере посреди выжженных джунглей. Тёмная эльфийка подкинув ещё несколько больших поленьев в жаркое пламя, за один шаг очутилась рядом со спящим Хёном. После этого она легла рядом, аккуратно прижимаясь к его телу, слегка поглаживая свой живот, стараясь насладиться и, запечатались краткие моменты нахождения с ним рядом.

Прошла неделя с момента последней битвы в царстве тропических лесов, а я и Талила шли на юго-восток.

Я став в разы сильнее, теперь постоянно чувствовал оставшихся властителей хаоса, и знал их точное местоположение, словно смотря через связывающие всех оставшихся вестников незримые узы, которые дал нам всем хаос.

И вот сейчас оставшаяся семёрка была постоянно в движении, направляясь, словно в одну им известную точку сбора. Об этом я и рассказал, проснувшись Талиле, стараясь объяснить образно их направление.

Тёмная эльфийка слушая мои слегка неясные и туманные объяснения их маршрута, дала своё заключение. Властители хаоса направлялись на пустошь великой скорби. Туда где была проиграна последняя битва против сил хаоса, и откуда начался отсчёт его правления.

При этом Талила была сама не своя. Оно и понятно. Одно дело выслеживать вестников одного за другим, постепенно уничтожая их по очереди, а другое дело понимать, что сейчас они готовятся к битве