Любовь на десерт - Хеди Уилфер

— Никаких таких замыслов у меня никогда не было! — выпалила Одри и тотчас густо покраснела.

Джон промолчал, а девушка вновь тряхнула головой и тяжко вздохнула. Пронизывая ее взглядом, он сказал:

— Объясни же мне, зачем тебе понадобилось придумывать всю эту историю о том, будто ты уехала в Оуэн-Саунд, потому что просто струсила, смалодушничала? Тебе не нужно ничего скрывать от меня. Поделись со мной всеми своими переживаниями. Ведь я не собираюсь мстить тебе, так что нет причин, чтобы ты пускалась в бега. Проблемы не исчезают, если человек убегает от них. Из собственного опыта я знаю: чем безогляднее отмахиваешься от какой-то проблемы, тем тяжелее, зримее нависает она над твоим горизонтом.

— Но я действительно смалодушничала, Джон. — Одри понимала, что все, о чем он только что сказал ей сейчас, было правдой. — Я не хотела разрыва наших отношений, но я… — Положив нож и вилку, она уперлась локтями о стол и вперила опустошенный взгляд в тарелку с пищей, к которой даже не прикоснулась. — В конце концов я поняла, что не создана для любовных утех. Сначала я думала, что они увлекут меня или я увлекусь ими, но все оказалось гораздо сложнее… Когда я перебралась в Нью-Йорк, мне казалось, что этот огромный город даст мне жизненный опыт, расширит мой кругозор, разовьет ум, но…

— Ты выросла в большой семье, Одри, и с самого детства многие твои проблемы решали за тебя те члены семьи, которые были старше тебя, в том числе, естественно, и твоя мать. — Джон осторожно, ласково взял ее за локоть. — Поэтому Нью-Йорк, в котором ты оказалась одна среди сотен тысяч чужих людей, должно быть, произвел на тебя шокирующее впечатление, особенно поначалу. Ведь так?

Она пожала плечами и произнесла:

— Во всяком случае, приехав в самый большой город Америки, я надеялась превратиться в умудренную опытом, эрудированную женщину. Но, увы, мне никогда не суждено стать таковой. Поэтому я и сбежала.

— Я все это знаю и понимаю, — тихо сказал Джон.

— Ты вообще меня не знаешь!

— Нет, знаю и даже лучше, чем знаешь себя ты сама.

— Я так и думала, что ты выдашь нечто подобное.

— Хочешь сказать, что я предсказуем? — Он мягко засмеялся и нежно погладил большим пальцем ее руку. — В таком случае ты, возможно, предскажешь мой ответ на вопрос: почему я примчался вслед за тобой в Оуэн-Саунд?

— Потому что ты был раздражен моим бегством из твоего дома — вот мое предположение.

— Нет. Я прилетел сюда вслед за тобой не потому, что был вне себя от ярости или испытал унижение и боль после твоего бегства. Я примчался в Оуэн-Саунд для того, чтобы забрать тебя и увезти туда, где теперь твое место.

— До тебя не дошло ни слова из того, что я только что сказала минуту назад!

— Я четко расслышал все, что ты сказала, рыжик. Но, разумеется, я все еще не услышал трех слов, которых ты так и не произнесла. Трех коротеньких слов, которые погнали тебя в эту канадскую глушь.

— Я… — Одри бросила на него жаркий, мечущийся взгляд. — Я… я люблю тебя, Джон Моррисон.

— Разве было так трудно произнести эти слова раньше?

— И тем не менее я не собираюсь лететь обратно в Нью-Йорк, чтобы снова раздвигать перед тобой ноги в твоем кабинете во время утреннего кофейного ритуала! — резко бросила она ему в ответ. — Я не хочу быть твоей шлюхой, или, в твоем облагороженном варианте, любовницей.

— А я и не собираюсь забирать тебя отсюда в таком качестве. Я приехал сюда, чтобы возвратиться в Штаты с моей женой — миссис Одри Моррисон.

10

— Твоей женой? — Она вытаращила на него глаза.

— Именно. — Сделав знак официанту приготовить счет, он улыбнулся ей так искренне и нежно, что ее сердце подпрыгнуло от радости и счастья, и девушка вмиг улетела на седьмое небо.

— Но если ты делаешь мне предложение, почему я не слышу тех же трех коротеньких слов?

— Я люблю тебя, Одри, — прошептал Джон.

— Но этого не может быть. Ты… нет, в самом деле ты… уверен? — В ее глазах появилась тревога. Если в бочке меда есть ложка дегтя, лучше распознать ее раньше, чем позже. — Ведь ты говорил, что наша любовная связь не предполагает никаких взаимных обязательств, никакого звона свадебных колоколов.

— Нет, я уже с самого начала наших отношений думал об этих колоколах, уверяю тебя. — Он закрыл глаза, приподнял брови и снова открыл глаза, словно удивляясь событиям, которые произошли вопреки его ожиданиям и изменили весь ход дальнейшей жизни. — Однако я боялся ошибиться, — сказал он, когда они, выйдя из ресторана, уже направились к машине. — По своей природе я всегда был осторожным, благоразумным человеком. Ты же знаешь меня таким, не правда ли? Я привык больше полагаться на разум, нежели сердце, особенно после моего брака, когда я с запозданием понял, что всякое импульсивное движение имеет обратную силу, причем эта обратная сила дает о себе знать именно в такие моменты, когда сам человек меньше всего ожидает столкновения с ней.

Джон включил зажигание, но вместо того, чтобы начать выруливание на главную трассу, положил руку на талию Одри и прикоснулся губами к ее теплой шее. Пошел снег, и пушистые парашютики затеяли беспорядочный десант с неба на ветровое стекло старого автомобиля. Начал задувать холодный, пронизывающий ветер, и люди шли по улице, низко опустив головы и поглубже засунув руки в карманы пальто. Но в салоне машины, обогреваемом включенным двигателем, было довольно тепло.

— Я думал, что мне все ни по чем, — произнес он. — Полагал, что не сделаю первого шага к браку до тех пор, пока не приду к стопроцентной уверенности, что это правильный шаг. Такая уверенность не приходила ко мне до того самого момента, пока ты не сбежала в свой Оуэн-Саунд… Кстати, ты не догадываешься, что я приходил в ресторан Гонсало каждое утро только из-за тебя?

— Из-за меня?

— Да, из-за тебя. — Джон слегка ухмыльнулся. — Первый раз я заглянул к вам, когда спешил на деловой завтрак и мне надо было за чашечкой кофе еще раз просмотреть кое-какие документы. И тут эту чашечку принесла ты! Меня сразу поразили твои ярко-рыжие волосы и эта ершистость во всех твоих словах и действиях. Казалось, попроси я у тебя еще чашку кофе — и ты тут же затеешь со мной жуткий скандал. Потом я зашел в ваш ресторан на следующее утро, потом через утро, затем два дня спустя. Я стал самым ранним завсегдатаем популярного испанского ресторана, хотя и не испытывал никакого восторга от отсутствия в нем роскошного убранства и традиционной европейской элегантности. Просыпаясь по утрам у себя дома, я стал ощущать потребность как можно быстрее увидеть тебя и, прежде чем начинать рабочий день в своем офисе, направлялся в ваш ресторан, чтобы зарядиться твоей энергией и жизнелюбием, выслушать твой юмористический комментарий насчет моего выбора утренней газеты или даже статьи, которую я читал, когда ты приносила мне чашку кофе. Иногда, усаживаясь за стол в вашем ресторане, я ловил себя на мысли о том, чем ты занимаешься в последующие часы рабочего дня, куда ходишь, с кем проводишь время после работы…