Мечи легиона - Гарри Тертлдав

Один из крестьян заметил:

— Эй, подружка! Старый Крат не любит, когда по его саду бродят чужие.

— Чтоб ему провалиться под лед! Неужели он откажет мне в укромном месте, где я могла бы справить нужду? — отозвалась Неврат.

Крестьяне засмеялись и прошли мимо. Неврат привязала лошадь к дереву, незаметному с дороги, повесила ей на морду торбу с овсом, чтобы животное не выдало засаду ржанием. Затем взяла свой лук и тихо опустилась рядом, хорошо спрятавшись за густыми кустами.

Какая-то гусеница проползла по ноге. Укусы, оставленные зловредным насекомым, страшно зудели. Неврат ждала. Наконец преследователь показался на дороге. Неврат вглядывалась в него сквозь листву. Как и она, он ехал на крепкой, хотя и не слишком породистой лошадке. Неврат положила стрелу на тетиву и вдруг замерла, нахмурившись.

Ни один видессианин не надел бы такую шапку — треуголку со свисающими сзади разноцветными лентами…

Смеясь, Неврат отбросила лук и поднялась во весь рост.

— Сенпат! Что ты здесь делаешь?

— Радуюсь, что нашел тебя! — ответил муж, придерживая лошадь. — Я боялся, что ты сойдешь с дороги, запутывая следы.

— Именно так я и поступила. — Улыбка исчезла с лица Неврат. — Я думала, тебя подослал Туризин. К тому же ты говорил, будто остаешься в городе.

Сенпат усмехнулся:

— Ворочаться одному в холодной постели Фос знает как долго? Такая тяжесть мне не по силам.

Неврат уперла кулаки в бедра. Ее глаза вспыхнули грозным огнем:

— Из-за такой малости ты решил рисковать своей и моей жизнью? Ты что, совсем рехнулся? Мое исчезновение должно было остаться незамеченным! Ты шел по моим следам. Кто может сказать, сколько имперцев выследили тебя?

— Ни одного. Мой командир страшно огорчился, когда я получил письмо. Меня умоляли приехать, ибо мой старший брат скончался от укуса змеи. Я попросил Артаваста написать это послание. Он написал его на васпураканском языке. Капитан Петес, к сожалению, по-васпуракански не читает.

— У тебя нет старшего брата, — заметила Неврат.

— Теперь уже нет. Бедный парень! Зато у Петеса есть письмо, где об этом написано. — Сенпат изогнул бровь. — Даже если кто-нибудь узнает правду, будет поздно.

— Ладно, — проворчала Неврат. Она не могла долго сердиться на своего мужа, особенно когда он столь упорно очаровывал ее. К тому же Сенпат прав -имперцы вряд ли сумеют разобраться во всех его васпураканских хитростях.

— И все же это было слишком рискованно, — повторила молодая женщина.

Сенпат хлопнул себя ладонью по лбу:

— И это я слышу от дамы, которая в одиночку проделала путь от Клиата до Марагхи? За последние годы мне стало известно, что одна красотка сражалась и с йездами, и с Земарком… Уж не о тебе ли речь?

Неврат надеялась, что Сенпат не заметит ее смущения. Но он все же заметил и ухмыльнулся:

— Я не собираюсь ограждать тебя от опасностей, дорогая. Но, по крайней мере, позволь разделить их с тобой. Кроме того, Скавр и мой друг тоже.

И снова Неврат задумалась над тем, что бы сказал Сенпат, знай он, что римлянин ухаживал за ней. Вероятно, посмеялся бы и сказал, что не смеет спорить со вкусом Марка. Неврат решила даже не затрагивать этой темы.

— Идем, я отвяжу лошадь. Я привязала ее в орешнике, чтобы напасть на тебя из засады.

— О, для меня это большая честь!

Под ногами шуршали сухие листья.

— Как здесь тихо и красиво, — заметил Сенпат.

— Местные жители говорили мне, что старый Крат, хозяин этого сада, не слишком жалует чужаков, когда те разгуливают по его владениям.

— Похоже, ты не слишком обеспокоила его, затевая свою замечательную засаду. — Сенпат положил руку на плечо жены. — Как ты полагаешь, этот настырный дед сможет еще хотя бы некоторое время не совать сюда свой нос?

Неврат прижалась к нему:

— Давай проверим.

* * *

сказала своему мужу Неврат на следующий день. К этому времени они уже почти добрались до Гарсавры, но Сенпат продолжал ворчать:

— Ты права, дорогая. Следовало зарубить этого старого идиота, который вылез так некстати на полянку, где мы с тобой миловались…

— Ничего, скоро мы все поправим.

— Верно. — Сенпат вглядывался в город, раскинувшийся перед ним. -Почему-то мне кажется, что Гарсавра как-то изменилась… Не находишь?

— Римляне, как обычно, занимались своим землеройным делом, — ответила Неврат.

Земляная насыпь высотой в человеческий рост, укрепленная дерном, окружала Гарсавру по всему периметру. В течение нескольких столетий город не имел крепостных стен. Но времена мира и спокойствия для западных провинций Видесса миновали.

Неврат видела двое ворот: одни обращены к северу, другие — к востоку. Видимо, точно такие же ворота располагались к югу и западу.

— Они превратили Гарсавру в один большой легионный лагерь! -воскликнула Неврат.

— А что ты ожидала от Гая Филиппа? Ничто на свете не может быть ему милее, чем старый добрый легионный лагерь, — усмехнулся Сенпат. -Интересно, заставил ли он своих римлян повалить половину городских зданий, чтобы превратить улицы в идеальные прямые дороги?

Неврат отрицательно покачала головой:

— Он не настолько расточителен. Погляди, как удачно они включили в оборонительную систему старый форт намдалени.

Неврат находила старшего центуриона чересчур однообразным в суждениях и достаточно твердолобым. Нельзя сказать, чтобы Гай Филипп ей нравился. Однако она была рада видеть его своим союзником.

Часовые у северных ворот оказались васпураканами из отряда Гагика Багратони. При виде приближающихся соотечественников их лица осветились улыбками. Однако вопросы последовали короткие и деловые. Римская дисциплина сказывалась и здесь. Наконец солдаты расступились, впуская Неврат и Сенпата в Гарсавру.

Секст Муниций обитал там, где раньше жили Скавр и Гай Филипп, — в резиденции городского губернатора. Муниций — красивый рослый парень с черными волосами и отливающими синевой выбритыми щеками — тепло приветствовал васпуракан. В том, как он держался, оставалась доля легкой неловкости. Когда васпуракане впервые оказались в легионе, Муниций был всего лишь простым солдатом; сейчас он оказался намного выше их по званию.

Узнав новости, Муниций тут же стал собранным, деловым и серьезным.

— А Гай Филипп с ним, вот как… — пробормотал он, обращаясь больше к самому себе, а затем добавил что-то по-латыни. Заметив недоумение на лицах своих собеседников, Муниций вернулся к действительности и заговорил по-видессиански: — Простите. Я сказал, что это на него очень похоже. Подождите здесь. Я пошлю за Багратони и Пакимером. Правильнее будет, если они получат новости из первых рук. Так они смогут дать мне хороший совет.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});