Трофей дракона - Арина Теплова

потирая тонкой рукой место, где была цепь.

— Нет, — ответил Ратмир. — Твой брат теперь в моем войске, его сразу хватятся. С тобой пойдет Светолег, его отсутствие проще прикрыть будет. Но надо бежать немедленно.

— Я поняла.

Она встала на ноги и тут же мотнула два раза головой с распущенной гривой темно-рыжих волос. В следующий миг она вспыхнула, и ее обличье изменилось. На их глазах она превратилась в бурую медведицу с мощными лапами и горящими черными глазами.

— Люция, зачем ты… — только успел выпалить шепотом Лютобор, но медведица уже сорвалась с места и устремилась в шатер, где спал Брион.

Когда мужчины осознали, что она намерена сделать, они бросились за ней. Ворвались они спустя минуту, когда все уже свершилось. Люция-медведь уже перегрызла мощными клыками горло спящего дракона в человеческом обличье. Она замерла над поверженным Брионом, тяжело дыша, а с ее морды капала его свежая кровь.

— Зачем?! — выпалил гневно Ратмир. — Сейчас нас всех повяжут…

— Этот выродок-ящер убил наших родителей! И всех младших! На моих глазах! — процедила зло Люция, превращаясь вновь в красивую рыжеволосую девушку. — И издевался надо мной и братом! Потому он сдох!

Она провела рукой по своим губам, стирая с них кровь Бриона, который безжизненно распластался на шкурах.

— Надо немедля бежать, — заявил напряженно Светолег. — Пока ее не поймали.

— Где твой сотник?! — прокричал прямо в ухо Ратмира Карон, хватая его за одежду и тряся его словно дерево. — Этот твой Светолег?

Ратмир мотнул головой, делая вид, что только проснулся, и выпалил в лицо Обсидианового дракона:

— На рассвете в разведку ушел еще с двумя ратниками, я ж вчера говорил тебе. А что случилось?

— Брион мертв! Убили его! И его девка пропала! — процедил Карон.

— Медведица?

— Да.

— А ее брат? — переспросил Ратмир.

— Здесь, я уже его допросил, врезал ему пару раз как следует. Он ничего не знает, он тоже спал. Не хватает только твоего дружка.

— Как убили Бриона?

— Горло ему перегрызли, будто дикий зверь какой. Я подумал на этого бешеного севераха, которого ты купил у Бри. Но он тут, иначе бы наверняка сбежал.

— Да, — кивнул Ратмир, — Лютобор вряд ли бы кинулся на Бриона.

— Значит, его сестра! Точно! — выдохнул Карон. — Рыжая тварь, она же тоже медведь! Но как она сняла магический браслет?

— А мне почем знать? Я не волшебник и не оборотень, — соврал Ратмир.

Он подумал о том, что драконам незачем знать, что все ратники, посвященные в витязи, сотники и тысячники цетурианской рати обладали боевой магией разной степени. Именно поэтому и назывались витязями.

— Ясно! — процедил зло дракон, отталкивая от себя русина. — Эта гадина загрызла моего брата и сбежала. Подлюка! Говорил ведь ему, обожди с этими девками! Нет, все ему неймется, — Каро обернулся к Ратмиру и велел: — Прикажи немедля собрать ратников и прочесать лес! Надо поймать эту дрянь! И казнить!

— Но ратники готовятся на вылазку в западные леса, — начал Ратмир, натягивая обувь.

— Значит, на поиски девки возьмешь мизгирей! Я сам полечу искать ее и еще пару драконов возьму. Чтобы к вечеру эту дрянь нашли! Никто безнаказанно не смеет убивать моего брата!

Глава XVIII. Приказ

Леса Тарийского царства, два дня спустя

Крылатый черный монстр с серебристым отливом появился неожиданно. Его большие крылья закрыли на миг желтое светило, и Светолег стремительно задрал голову. Дракон пролетел над ними почти над деревьями, и Люция испуганно вскрикнула.

— Сюда, Люция! — выпалил Светолег, схватив девушку за руку и увлекая за собой в небольшие заросли елей, росшие поблизости. Он втолкнул ее под дерево и следом за ней вполз на четвереньках, притиснувшись к широкому стволу, так же сев на землю. Нижние раскидистые ветви вековой ели, растущие в русте от земли, скрыли их. — Здесь не увидит.

Понятливо кивнув, Люция обхватила руками свои колени, прижав их к груди. Она втиснула подбородок в свои ладони, опершись спиной о ствол. Чуть повернувшись, Светолег внимательно смотрел на склоненную голову девушки и думал о том, что за эти два дня она почти не говорила с ним. Он сидел рядом с ней, чуть согнувшись, ибо его голова упиралась в зеленую ветвь. Отметив, что Люция вновь замерла и уставилась в одну точку, словно ушла в себя, как часто делала после побега из лагеря драконовых, он нахмурился, решив немного отвлечь ее от тягостных дум.

— Испугалась? — спросил участливо он.

— Немного, — кивнула Люция, отбрасывая за спину рыжую прядь густых волос, и посмотрела на него. — Когда мы уже выйдем из леса?

— Скорее всего, завтра. В лесу все же безопаснее. На равнине драконы могут увидеть нас. Похоже, они ищут именно нас, раз уже третий раз за сегодня мы видим этого монстра в небе.

— Они ищут меня, — выдала она. — Бесятся от того, что я загрызла этого урода.

Она вновь уткнулась в свои колени подбородком и закрыла глаза.

— Ты права. Но не переживай, по равнине будем передвигаться только по ночам. А далее много селений, там легче укрыться. Купим тебе платок, повяжешь на шею, никто не поймет, что ты северах.

Светолег намекал на приметное отличие всех северахов — длинную полосу сзади, от шеи и по позвоночнику у них росла короткая шерсть, по которой и можно было их узнать.

— Одежду новую купим тебе, какую носят селянки, заплетешь косы. Кожа у тебя белая, вполне можешь походить на русину.

Северахи отличались смуглой кожей и широкой костью в человеческом обличье, в основном имели рыжие или черные волосы.

— Моя матушка была русина, отец северах.

— Понятно, отчего ты так стройна и бела, — улыбнулся он.

Она вновь подняла на него лицо и, прищурившись, спросила:

— Зачем ты помогаешь мне?

— Ну как же, я должен помочь тебе, — пролепетал он, смутившись от ее горящего взора.

Люция прошлась мрачным взглядом по его взъерошенным смольным вихрам, смуглому молодому лицу и добрым темно-зеленым глазам.

— Жалеешь? — процедила она и тут же выпалила гневно: — Мне не нужна твоя жалость, вайнег! Понял? Я обесчещена, я была под мерзким драконом много раз! Я грязная, словно гнилая вода теперь! Разве тебе от этого не противно?

В ответ он поджал губы, как-то пронзительно смотря на нее. Как он мог сказать ей, что испытывает к ней не жалость, а сострадание? И нет, он не считал, что она «грязная», и не испытывал отвращения к ней. Наоборот, он хотел защитить ее от всего, уберечь от этих злых демонов, которые изувечили ее тело и душу.

— Оставь меня здесь, Светолег, и возвращайся в