Телохранитель, или Первое искушение - Екатерина Гринева

Правда, я не помню, договаривались ли мы насчет последнего пункта… Но он вытекал из первых двух…

– Я поняла. Прости. – Я отняла руку.

Земцов хотел что-то сказать, но промолчал и поднялся с табуретки.

– Ты куда?

– Далеко, – уголки губ слегка поползли вверх.

– А если по правде?

– Не скажу.

– Почему?

– Потому что я вызвался тебе помочь – и доведу это дело до конца.

– Ты мне не доверяешь и не хочешь посвящать в свои планы?

– Конечно, нет.

– Это не ответ. Звучит двояко: то ли «да», то ли «нет».

– Как хочешь, так и понимай. Здесь я тебе не советчик.

– Мы опять возвращаемся на исходные позиции? Ты не доверяешь мне, а я – тебе?

– Без комментариев, – улыбнулся он, но глаза не улыбались.

Я поднесла ноготь ко рту, но вовремя спохватилась. Скверная привычка – грызть ногти, ее нужно демонстрировать далеко не всем.

Земцов ушел, а в моей голове вертелись разные варианты развития событий. Он заинтересовался Марго, может, даже собирается с ней встретиться. Но что я могла упустить? Вроде бы я задала ей вопросы, какие надо… Или все-таки промазала?

Вопросы, вопросы, вопросы…

Земцов объявился поздно вечером. Когда я открыла дверь, он прошел в кухню и, ни слова не говоря, включил электрочайник.

– Ну как?

Он пожал плечами.

– Пока никак.

– Совсем?

– Как говорится, следствие идет. Все вопросы и комментарии потом.

– Ну расскажи хоть что-нибудь. Ты же знаешь, женское любопытство – такая штука, бороться с ней очень трудно. Если ты мне ничего не расскажешь, я просто умру от любопытства.

– Пока нечего.

Я поняла, что все расспросы бесполезны. Если Земцов упрется – пиши пропало. Его характер я уже изучила неплохо. Если он решил, что надо молчать, так и будет.

– А как насчет ужина? – спросил Земцов, усаживаясь поудобнее.

– Проголодался?

– Есть маленько.

– Сейчас разогрею.

Поужинали мы в молчании. Мне почему-то казалось, что мои разговоры или расспросы будут его раздражать. А он ел, погрузившись в собственные мысли, и почти ни на что не реагировал.

Так прошла неделя. Утром я уходила на работу и занималась делами, Земцов приходил поздно, ужинал и сразу ложился спать. Мы почти не разговаривали, так, перекидывались парой слов, и все. Он ни о чем не говорил, а я не расспрашивала.

К концу недели он пришел домой с маленьким черным чемоданчиком и протянул мне его еще в коридоре.

– Посмотри, здесь все на месте?

Я вскинула на него глаза.

– Что это?

– Посмотри.

Я открыла. Там лежали деньги и бумаги Дмитриева.

– Как ты это достал? Выкладывай! Теперь не отвертишься!

– Ты действительно хочешь?

– Ты еще спрашиваешь!

Земцов улыбнулся краешками губ.

– А поужинать можно?

– Ты хочешь довести меня до белого каления?

Я провела рукой по волосам, а потом махнула рукой.

– А, черт с тобой! Потом, так потом…

Земцов, как нарочно, ел медленно, изредка смотря на меня. Я сидела на табуретке и ерзала от нетерпения. Меня раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, я была рада, что все закончилось. И закончилось в мою пользу. Но с другой… меня пугала неизвестность. Что будет дальше? Я уже так привыкла к Андрею, даже к его молчаливым приходам-уходам, что не могла себе представить, как все это внезапно оборвется. Он был нужен мне, нужен позарез.

Закончив есть, Земцов придвинул к себе чашку чая и сказал:

– История вышла запутанней, чем ты думала…

– Я, получается, опять виновата?

– Я тебя не виню. Просто… – Он помедлил, а потом резко выдохнул: – Твой Данько оказался подонком. И еще каким.

– И что там? Можешь рассказывать все как есть. Меня это не заденет. Теперь не заденет, – подчеркнула я слово «теперь».

– Он давно планировал удрать за границу, и ему нужны были деньги в качестве первоначального капитала. Для этого и была придумана комбинация кражи денег и бумаг из сейфа. Твои звонки-переговоры с Маландяном попали в точку. Он был в курсе всего, но молчал. Однако у тебя в то время возникли другие проблемы – с Хатонцевым, и поэтому история с Данько отошла на второй план.

– По-другому быть и не могло, – вставила я. – Ведь здесь на кону стояла моя жизнь.

– Правильно, – кивнул головой Андрей. – В данном случае ты все сделала правильно.

А в других случаях, вертелось у меня на языке, – правильно?

– Данько хотел уехать в Испанию с Марго.

– Марго? – переспросила я. – Нет-нет. Ты что-то напутал, Стас всегда был такой… – Я запнулась.

– Отличный семьянин, – продолжил Земцов. А я не знала, куда девать глаза. Мне стало так стыдно. И еще возникло чувство, будто мимо меня проехал грузовик и обдал грязью с головы до ног.

– Ну да, типа того. – Я пыталась говорить нейтрально-хладнокровным тоном.

– Он хотел оставить семью. Жена Данько не была в курсе его махинаций. Он позвонил ей потом, уже оттуда, из Испании, и поставил в известность, сказал, что, когда устроится, будет присылать деньги для дочери. Но к ней уже не вернется. У него другая женщина.

– Откуда ты это знаешь? – машинально спросила я.

– Встречался, – кратко бросил Земцов.

Все равно, хоть убей, я не могла до конца осознать эту информацию. Словно внутри стоял какой-то ограничитель. Мой Стас… ради которого я сжималась в комок, когда звонила его жена. Стас, который всегда козырял своей семьей и сразу предупредил меня, что никогда не уйдет от нее. Я так была уверена, что жена и дочь стоят у него на первом плане, а все остальное – на втором и десятом, что никак не могла поверить в такой перевертыш.

Я играла по его правилам, а он взял и поменял их, не поставив меня в известность. Получается, что мужчины способны врать и притворяться не хуже женщин, хотя мы часто это отрицаем, даже вопреки очевидным фактам. Нам легче наделить любимого мужчину всеми мыслимыми и немыслимыми достоинствами, чем признать, что он далек от идеала, потому что в таком случае нужно сказать себе, что любишь подонка, а жить с этим очень трудно.

От размышления меня отвлек голос Земцова.

– Не бери многое на себя, – он как будто прочитал мои мысли.

– Я не о том! – я тряхнула волосами.

– А я о том, – без тени улыбки сказал Андрей. Между нами возникла неловкость. Как ни крути, выходило, что меня самым бессовестным образом обманывали и водили за нос, а я позволяла себя обманывать. И это тогда, когда я изо всех сил старалась выглядеть перед Земцовым уверенной, сильной женщиной, которая никогда не станет прогибаться под мужчину.

Чувствовать себя обманутый – всегда удовольствие из сомнительных, но когда выглядишь полной идиоткой в глазах мужчины, в которого влюблена, это настоящая катастрофа.

– Ладно. Тебе интересно, как там все накрутилось, или нет?

– Естественно.

– Они вдвоем и провернули этот план. Данько и Марго. Вообще-то она Маргарита Картушева, студентка МГИМО. В этом она не наврала. И это было ее ошибкой. Но такая, знаешь, самоуверенная дамочка, – усмехнулся Земцов, – даже не захотела особо маскироваться.

– Самоуверенная, – эхом откликнулась я. Передо мной разворачивались картинки недавнего прошлого. Вот я сижу с Марго в кафе на Третьяковке, и она, вонзив крупные лошадиные зубы в кусок пиццы, ест. Вот я смотрю на нее, испытывая отчаяние от мысли, что Стас был ее любовником и так бессовестно обманывал меня.

– С этой Марго Данько и планировал уехать. Она призналась мне, что весь план придумала она. А он согласился.

– Как ты это все узнал? Каким образом?

– Расколол Марго.

– Это понятно, но…

– Пришлось прибегнуть к жестким методам.

– Ты пытал ее?

На лице Андрея отразилось недоумение.

– Ты думаешь, я способен пытать женщину? Ну и ну! Хорошего же ты обо мне мнения.

– Прости…

– Принято. Просто я правильно вычислил, что Марго еще в Москве и не уехала в Испанию.

– Каким образом?

– Очень просто. Женщины всегда тяжелее на подъем. Им нужно завершить кучу дел, прежде чем сорваться с места. Мужчины всегда готовы совершить внезапный прыжок, не особо раздумывая. С дамами все не так. Я пытался затеять переписку с Марго, но она не откликалась. Я разыскал ее в институте. Она собиралась взять академический отпуск. Заметь, – поднял вверх палец Земцов. – Казалось бы, брось все и лети к любимому мужчине на крыльях, а она тщательно выстраивает отходные позиции. Если что – Маргарита Картушева возвращается обратно в Москву, в свой институт. Я взял ее на пушку, сказал, что мне ВСЕ известно, и она может не отпираться, это совершенно бесполезно.

– А почему ты решил, что деньги и бумаги у нее?

– Дамы всегда отбирают у мужей зарплату, разве не так? – шутливо сказал Земцов.

– Не знаю. – Я покачала головой. – Наверное. Я никогда не была замужем.

– Марго нужна была страховка в виде денег и бумаг, она ее и получила. А если бы Данько передумал вызывать ее в Испанию? Зачем ей рисковать? Кстати, она и подсказала Данько взять бумаги Дмитриева. Так, на всякий случай. Если бы Данько обнаружили в Испании и поднялся бы шум, он мог предложить тебе бумаги в обмен на молчание. Или бумаги плюс часть денег. Короче, был бы форменный торг. Это они хорошо продумали. Голова варит.