Холодная Зима (Агония 2) - Werewolf

Тебе надо уехать из страны. На несколько лет. Куда то, где ты будешь не на виду, и где о тебе все забудут. А отпечатки пальцев – а что у тебя отец не генерал милиции? Отпечатки пальцев – сегодня они одни, а завтра другие. Да и после того, как по весне твой "труп" найдут – дальше искать не будут. Согласен?

– Согласен… – протянул я – А насчет уехать… – генерал Горин перелистнул лежавший на столе справочник с номерами Генштаба и министерства обороны, снял трубку с одного из аппаратов, набрал телефонный номер.

– Михаил Павлович? Горин беспокоит из ГРУ. Добрый день, верней уже ночь.

Извините что домой звоню. Не разбудил?… Ну и хорошо… У вас штаты ГВС (ГВС – главный военный советник, имеется в виду система отправки офицеров в качестве военных советников в страны социалистической ориентации – прим автора) укомплектованы? Нет? Так я и думал. Скажи, куда сейчас набор идет? Понятно…

Для моего человечка место найдется непыльное? Да, оперативная необходимость…

Вот и хорошо. Завтра я тебе документы на него подвезу, оформи его как можно быстрее… Да… Вот спасибо…

Генерал положил трубку – Послезавтра улетаешь. До отлета будешь сидеть безвылазно здесь, в моем кабинете. Вон там, в комнате отдыха.

– И куда?

– Афганистан. Слышал когда-нибудь?

– Нет…

– Там набор идет. Офицеров не хватает. Катастрофически.

– Я же не офицер.

– Да брось… Туда отправляют всех кого только можно, таких берут что… Я тебя оформлю еще и через военный атташат, и кое с кем переговорю, чтобы помогли тебе войти в курс дела. Ну и сам с тобой немного позанимаюсь до отлета. Знаешь, сколько в Великую Отечественную краткие курсы разведчика занимали времени?

– Нет.

– Две недели. Две недели – и парашютирование в тыл к фашистам. Вот так вот. Двух недель у нас с тобой нет – но есть два дня. А остальное – на месте освоишь, ребята из аппарата военного атташе тебе помогут. Вот так вот.

На столе снова прозвякал телефон…

– Пропустите!… Твой отец приехал, через пять минут тут будет. А я пока пойду, распоряжусь, чтобы тебе документы выправили. Фамилию себе придумай какую-нибудь простенькую.

– Белов! – сходу выпалил я, не знаю, но в голову сразу пришла именно эта фамилия.

– Ну, пусть будет Белов… Сиди здесь жди отца. А я пошел…

Москва, Большая Дмитровка 15 01 сентября 1978 года Кабинет Генерального прокурора СССР Р.А. Руденко

– Где они? Назначались, на десять часов, сейчас уже десять минут одиннадцатого!

– Руденко в который раз уже недовольно смотрел на часы, одернул свой белый прокурорский китель – Видимо задерживаются, Роман Андреевич… – первый заместитель генерального прокурора Александр Михайлович Рекунков тоже недовольно посмотрел на часы, зачем то переложил с места на место папку с материалами.

Третий, находящийся в кабинете человек сидел молча, закрыв глаза и не обращая внимания на нервничающих прокуроров. Это был сам министр внутренних дел СССР генерал армии Николай Анисимович Щелоков…

– Хорошо. Коли уж товарищи из КГБ задерживаются, предлагаю попробовать угадать, что они скажут. Вот Вы, Николай Анисимович, на месте Андропова что бы нам сказали?

– Да все просто – сказал Щелоков – для внешней разведки нужна валюта. Внешние источники ее получения могли находиться, и скорее находятся под контролем спецслужб Запада. Вот и решили раздобыть валюту и валютные ценности – в своей стране…

– Но это же бред – возмущенно проговорил Рекунков – это такой бред, что уши вянут. А как быть с тем, что несколько сот миллионов долларов выведены из страны и переведены за границу, в швейцарский банк? Это что – тоже оперативная необходимость?

– А почему бы и нет… – вздохнул Руденко – вот ты, Саша можешь точно установить, на чьи счета пошли эти деньги? На счета КГБ или на счета этих зажравшихся нуворишей? Если ты обратишься с запросом в Базельский Банк Международного Регулирования, то через пару месяцев получишь вежливое письмо – отписку.

Швейцарцы на том и держатся, потому у них все деньги и хранят. Я с этим еще во время Нюрнбергского процесса столкнулся (Р.А. Руденко был главным обвинителем от СССР на Нюрнбергском процессе – прим автора). По совести рядом с Шахтом (Ялмар Шахт – гитлеровский министр экономики, получил в Нюрнберге 10 лет – прим автора) на скамье подсудимых должны были швейцарские гномы сидеть, да кто же их туда посадит. А оперативных возможностей узнать правду у нас нет. Ни у тебя, Саша, ни у меня, ни у Николая Анисимовича. Ни у кого нет. Только у Андропова. Что он скажет на ЦК – то правдой и будет, потому что никак не проверишь. Понял?

Щелоков, нахохлившись, рисовал что-то в своем блокноте, но после последней фразы Руденко на секунду оживился, черкнул туда пару слов.

Прозвякал телефон, Руденко снял трубку, выслушал…

– Андропов поднимается. И иже с ним…

Через пару минут дверь кабинета открылась. В кабинет уверенно вошел председатель КГБ СССР Юрий Владимирович Андропов, следом за ним шел генерал КГБ Семен Кузьмич Журавлев. Посверкивая линзами очков, Андропов недовольно глянул на сидевшего в кабинете Щелокова, своего давнего и лютого врага – но ничего не сказал, принялся молча устраиваться на стуле.

– Товарищи – начал Андропов – я бы хотел получить объяснения относительно вчерашнего обыска и изъятия документов во Внешэкономбанке СССР.

Руденко переглянулся со Щелоковым. Наглость, конечно, второе счастье…

– А в чем собственно дело, Юрий Владимирович? – недоуменно проговорил Руденко – прокуратура выполняет свою работу. У нас расследуется уголовное дело, один из задержанных дал показания о незаконной деятельности некоторых должностных лиц Внешэкономбанка. Прокуратура, как это и полагается ведущему следствие органу, провела задержания и выемку документов, относящихся к уголовному делу. Все в рамках закона.

– Однако, ваши действия дезорганизовали ряд важнейших операций ПГУ. Ни для кого не секрет, что у нас есть проблемы с валютой, необходимых для зарубежных операций и мы решали их в рабочем порядке через Внешэкономбанк. Вам следовало бы позвонить и посоветоваться, перед тем как производить аресты.

Руденко с трудом подавил всколыхнувшийся гнев – Прокуратура в своей деятельности руководствуется уголовно-процессуальным кодексом, товарищ Андропов. И в нем не предусмотрено, что перед производством следственных действий мы должны звонить и с кем-то советоваться! Закон есть закон!

– И по какому же закону ваши следователи убивают наших людей и устраивают перестрелки на улицах? – нагло заявил Журавлев. Андропов промолчал, не одернул своего подчиненного – значит, они договорились заранее – А по какому закону – вступил в разговор Щелоков – ваши люди совершают убийства и организуют побеги из-под стражи особо опасных рецидивистов? Это что – тоже оперативная необходимость?

– Именно – заявил Андропов – если вы имеете в виду побег Тимофеева Петра Спиридоновича из-под следствия из Бутырского СИЗО – то он давно находился у нас на связи и мы его извлекли из СИЗО по оперативной необходимости.

– А как тогда Тимофеев – с угрозой в голосе спросил Руденко – оказался в квартире нашего следователя Соболева, о котором вы только что упомянули, совершил там жестокое убийство, а потом попытался убить и самого Соболева?

Получается, ваша оперативная необходимость перерастает в совершение особо тяжких преступлений?! Я думаю, наш разговор заходит в тупик. И проще он пойдет на Старой Площади, в отделе административных органов ЦК, вам так не кажется?

– Можно поговорить и там – нехорошо улыбнулся Андропов – но тогда и мне найдется чего сказать. Про якутские алмазы. Про Мжаванадзе. Про ювелирные магазины. Про ценности, которые изымаются у задержанных и потом куда то пропадают. Так может все-таки продолжим разговор здесь…

Генерал армии Щелоков вышел из здания прокуратуры, нахмурившись, посмотрел по сторонам. Машины по улице ехали медленно, со включенным ближним светом. Первое сентября…

Водитель подал огромный черный ЗИЛ прямо к подъезду здания генпрокуратуры на Большой Дмитровке, Щелоков сел в машину, захлопнул тяжелую дверь…

– Ну что?

Щелоков посмотрел на своего зама, генерала Виктора Семеновича Папутина – Да примерно все так, как ты и сказал. Вывернулся, сволочь еврейская. Эх, если бы не тот пацан с его пистолетом…

– Если бы да кабы… Все равно Андропов сильно подставился, судя по всему уничтожена одна из его важнейших разработок. Не сегодня так завтра эти козыри все равно сыграют.

– Еще вот что… – вспомнил Щелоков – у Руденко мне пришла в голову одна мысль.

Ее Руденко высказал и сам не заметил что сказал. Нужно создавать отдел внешней разведки на базе МВД.

– Отдел внешней разведки? – переспросил Папутин – хорошо бы но как вы себе это представляете, Николай Анисимович? Насколько мне известно, Андропов и так в истерике бьется, оттого что армейцы налаживают свою агентурную сеть и занимаются внешней разведкой. Будь его воля – он бы ГРУ включил в состав КГБ.