Между двух войн - Денис Чекалов

У всех был еще жив в памяти случай, когда они вдвоем спасли отдаленную ферму от нашествия василисков.

И вот теперь кто-то расправился с ними. Некоторые утверждали, что это тоже дело рук мстительных коронетов или сворков.

Тревожные вести быстро распространились по Золотому лесу. Дошли они и до Карайи Дархма. Он с озабоченным лицом выслушал донесение своей охраны.

– Не верю я, что благородные сворки способны на такое черное преступление, – огорченно произнес он. – Здесь еще надо во всем тщательно разобраться, нельзя судить сгоряча. Хотя, – задумчиво добавил он, – если учесть их нечеловеческую природу-Старик за долгие годы своей жизни научился играть словами и намеками. Он точно знал, что говорит и как его поймет честный, храбрый, но недалекий и ограниченный начальник личной охраны.

– Наш господин человек справедливый, – с убеждением говорил потом служака в таверне. – Его дежурство недавно закончилось, и он отправился в город послушать новости и высказаться самому. – Так вот я и говорю, мой господин Карайа Дархм – человек почтенный и благородный. Но даже он считает сворков нечеловеческим отродьем. Так и сказал мне в личной беседе: дескать, нечеловеческие твари.

Охранник степенно поглядел по сторонам и принялся с важным видом пить пиво.

* * *

Большую, богато обставленную комнату неярко освещали три светильника. Старик выглядел немного утом­ленным. Он кивнул Райлину на удобное кресло, предлагая сесть. Разговор предстоял долгий и нелегкий.

Два хитреца – молодой и старый – встретились, чтобы наметить план дальнейших действий.

Было одно весьма неприятное обстоятельство. Юноша проявил недозволенную самостоятельность. Он сам спланировал происшествие в Беркене, не получив одобрения Дархма. И от того, как отреагирует на подобное самовольство старик, зависело многое.

Неделю назад Райлин нанял охотников, чтобы те выследили и поймали четырех вивверн. Несколько дней добычу продержали голодной. Потом один из сообщников очистителей, служивший стражником, открыл ворота, и разъяренные твари, ринулись в город.

Затея удалась, но все дело было в том, что Райлин опередил старика и действовал без приказа.

Молчание затянулось.

Юноша уже начал нервничать. Кто знает, не прячутся ли наемные убийцы за занавесками. Карайа Дархм, выдержав хорошую паузу, с улыбкой повернулся к гостю.

– Плохой из меня хозяин, – сказал он. – Ты ведь сегодня хорошо потрудился, да и путь неблизкий проделал. Вот, возьми, освежись.

Он протянул высокий бокал с только что выжатым соком.

Райлин с благодарностью взял предложенный напиток и сделал большой глоток.

Жидкость обожгла рот, у Райлина перехватило дыхание, он натужно закашлялся, выпучив глаза. В голове его металась мысль, что старик решил избавиться от нежелательного свидетеля и подсунул ему отраву.

Дархм с любопытством смотрел, как визитер, вскочив с кресла, пытается восстановить дыхание. Наконец действие сока кончилось, Райлин задышал нормально.

– Что за шутки? – злобно завизжал он, угрожающе нависая над хозяином поместья. – Уж не задумал ли ты отравить меня, мерзкий старикашка?

«Отвратительный, вонючий, безмозглый клоп, – ду­мал Карайа, глядя на беснующегося гостя. – Но я сумею обломать тебя. Будешь ходить по струнке, лично об этом позабочусь. Станешь ручным».

Эта мысль развеселила старика и привела в хорошее настроение. Он достал из кармана кружевной, издающий благоухание платок и вытер им лицо.

– Мальчик мой, ты должен научиться не распускать сопли и не брызгать слюной при разговоре. Ты знаешь, что я отношусь к тебе как к родному сыну и желаю только добра. Я угостил тебя соком незрелой сиреневой тыквы. Нельзя срывать плод, если он еще не созрел. Запомни мой маленький урок…

«Ничего, – злобно думал Райлин, – твое дело помочь мне, а уж потом…»

Он еще не знал, что сделает потом, но, судя по тому, кто был его учителем, ничего хорошего Карайе Дархму ожидать не следовало.

– У меня две новости. Хорошая и плохая. Первая – скоро с эльфийским посланником будет покончено. Он сидит в темнице и не доживет до суда. Вторая – его подельница Франсуаза скрылась. Впрочем, найти ее – лишь вопрос времени.

Старик долго молчал, ожидая, пока Райлин остынет от преподанного ему урока и перестанет смотреть на него дикими глазами. Так оно и произошло.

Райлин покойно развалился в кресле, потягивая изумительно вкусное вино, которое, как он знал, Карайа хранил для особо торжественных случаев и предлагал только самым важным гостям. Такой знак внимания смягчил дерзкого юношу. Не то чтобы он простил старца, просто затаил на время обиду, отложив месть на потом.

Парень не знал, что рубиновое вино не относится к числу напитков, которые становятся крепче и лучше со временем. Его следовало пить только в течение года после выделки. Спустя двенадцать месяцев напиток терял свой букет и особый нежный вкус.

Но все это могли заметить лишь знатоки, а Райлин к ним не относился. Поэтому подобный жест он расценил как капитуляцию со стороны Дархма.

Сквозь полузакрытые веки старец наблюдал за гостем. Сочтя, что тот уже достаточно успокоился, он заговорил:

– Мой юный друг! Мы оба пришли к мысли, что мерзким тварям не следует больше осквернять землю наших предков. Но люди глупы, ленивы и готовы прощать своим врагам.

Райлин наполовину верил словам своего наставника. Молодой человек искренне полагал, что если одно существо сильнее другого, – то оно будет стремиться уничтожить слабого.

Сам Дархм по праву считался одним из самых влиятельных людей Золотого леса. Жена у него умерла, не вынеся его жестокого, холодного нрава. Детьми он так и не обзавелся.

На склоне лет Карайа оглянулся назад и не увидел никого, кто бы с искренней любовью смотрел на него, думал о нем и переживал за него. У него было много знакомых, но не было друзей.

Он никогда не бывал в Своркмиддле, ибо, как и его молодой гость, боялся, что сворки смогут увидеть его черные мысли. И расскажут всем и каждому, что у справедливого, великодушного Карайи Дархма душа чернее самой глубокой бездны самой глухой ночью.

Он хотел уничтожить сворков и коронетов, ибо боялся разоблачения. Их телепатические способности его пугали и злили.

И еще. Долгими ночами, мучимый старческой бессонницей, Карайя думал о том, что после его смерти все, чем он владеет, достанется людям, которые этого не заслужили, и его охватывало чувство искренней зависти и негодования. А уничтожить все собственными руками, чтобы никому не досталось, Карайа не мог, ибо не знал, когда ему суждено умереть. Но и смириться с тем, что чужаки станут распоряжаться его деньгами, имением, землями, скупердяй тоже не мог.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});