Выдыхая боль (СИ) - Соболевская Наталья

Волдыри на ноге резко перестали волновать, та машина, водителя которой заочно отругала, зачем-то остановилась возле моих ворот, и кто-то вышел из салона: слышала, как хлопнула дверь.

За ручку калитки дёрнули…

Сумерки, я одна, мало ли кто ломится, на автомате присела на корточки для надёжности ещё и пригнулась. А что, неплохое укрытие, я маленькая, трава высокая, а то, что крапива теперь не ногу жалит, а пятую точку так – это сущая ерунда.

— Дома кто есть? Открывай.

Беззвучно выругалась.

Принесла нелёгкая Горского Олега, да ещё и на ночь глядя.

Пока незваный гость, выкрикивая моё имя, атакует калитку, сижу тихо, не отзываюсь, потому что понятия не имею, как поступить.

С одной стороны, человек приехал издалека, и его не пускать, как бы свинство, с другой я к себе никого не приглашала.

Судя по звуку, Горский нашёл какую-то узкую палку и, просунув её в щель, пытается отодвинуть засов.

Не получится. Владелец дома в первую очередь меня научил, как от таких умных визитёров оборонятся, надо засов верёвкой фиксировать, и это я, между прочим, изо дня в день неукоснительно выполняла.

Ой — ё, забор захрустел и зашатался. Похоже, Олег выбросил палку и решил через него перемахнуть.

Горский мужчина не маленький, не выдержит забор и повалится, а мне с хозяином объясняться и чинить.

— Кто там? — крикнула так, словно только что услышала шум.

— Свои. Открывай.

— Свои дома сидят, только чужие по ночам шастают, — отозвалась я, чуть перефразировав крылатую фразу из мультика.

Отмотала жгут, отодвинула засов, распахнула калитку, и теперь в глаза светит не луна, а белозубая, наглая и самоуверенная улыбка Горского.

— Зачем пожаловал? — приподняв бровь, холодно поинтересовалась я и не отошла ни в сторону, ни назад, пусть сразу знает, что пускать его не собираюсь.

— Ух, как сердито. То есть обниматься по поводу встречи после долгой разлуки не будем? — Олег улыбнулся ещё шире.

Едва удержала губы на месте, чтобы тоже не засиять. Вот как он так умеет? Олегу положено на меня смотреть исключительно виновато, а в его глазах озорство плещется и в хороводе черти кружатся.

— Если удушение сойдёт за объятия, то очень даже вероятно, что будем, особенно если немедленно не объяснишь, как нашёл и зачем явился?

— А я тебя не терял, чтобы искать, ни на минуту из вида не упускал, — припав плечом к столбу калитки, самодовольно заявил Горский.

— Ну ты и жук. Свои-то личные границы свято оберегаешь, а на чужие плюёшь.

— Вот не надо на меня зря наговаривать, — от возмущения мужчина даже отлип от столба, корпусом подался чуть вперёд и упёрся кулаками в бока. — Ты захотела побыть с собой наедине, и я к этому желанию отнёсся со всем уважением. Потому что понимаю, иногда требуется от всего отгородиться и отдохнуть. И заметь, две недели я не приезжал, не беспокоил, тайком «из-за угла» не подглядывал. Почти.

— Что значит почти?! — сквозь зубы прошипела я и воинственно шагнула к мужчине.

Воображение мигом нарисовало, как это «Почти» выглядит в исполнении Олега. Я ничего, не подозревая и беззаботно напивая какую-нибудь мелодию под нос, во дворе развешиваю нижнее бельё на верёвку, а в это время Горский в камуфляжной форме, с армейским биноклем сидит на ближайшем столбе электропередач и во все глаза подглядывает.

— Кира, спокойно, — Олег поднял руки вверх. — Ничего такого, о чём ты подумала. Просто о жителях деревни навёл справки на предмет криминального прошлого и разузнал, тихо ли у них тут. Ничего более. И сейчас исключительно по делу приехал.

— И по какому же? — язвительно поинтересовалась я, будучи в полной уверенности, что дело Горского высосанный из пальца банальный предлог.

— Документы привёз. Ты должна их подписать, подтверждая, что не против развестись с Виктором.

— О, вот как, — растерянно буркнула я, потому как не ожидала, что дело окажется настоящим, да ещё и для меня очень важным.

Сгорала от желания скорей расторгнуть брак, но вот встречаться с мужем и заниматься самим процессом развода, никак заставить себя не могла, данный вопрос тяжким грузом висел над душой, но продолжал оставаться на месте.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Слушай, я как о разводе упомянул, у тебя глаза забегали. Ты же не передумала?! — с нажимом произнёс мужчина и нехорошо так прищурился.

— Нет, что ты, — поспешно заверила я и честно призналась. — Просто, ну скажем так, я сомневалась, что ты действительно приехал по делу. Кое-что уже успела надумать. В общем, это неважно, а за сомнения извиняюсь и благодарю за то, что всё-таки, помогаешь с разводом. У самой не знаю, когда бы до этого дошли руки. Так, где надо подписать? — с готовностью немедленно это сделать, поинтересовалась я, а от нетерпения даже приподнялась на цыпочки.

— Документы в бардачке машины.

Не дожидаясь приглашения, проскользнула мимо мужчины и забралась в салон на переднее пассажирское место.

Олег, включив свет, сначала выдал мне твёрдую папку, чтобы подписывать было удобно, затем дал документ, причём этот самый документ, почему-то был уже нотариально заверен.

— Олег, а как так вышло, что нотариус подписал, что он якобы засвидетельствовал мою личность, убедился в добровольном намеренье, если в глаза меня ни разу не видел, и подписи моей нет?

— Я нотариуса попросил, и он заверил, — как бы, между прочим, как будто в этом нет ничего удивительного, отмахнулся мужчина.

— Ну, тогда бы и за меня подмахнул, я точно бы не возражала, и тебе не пришлось тащиться в такую даль, — незлобно проворчала я и протянула к Олегу раскрытую ладонь. — Дай, пожалуйста, ручку.

— Ручку? — с задумчивым видом повторил Горский. — Выходит, не зря мне казалось, что что-то забыл. Теперь понятно, что именно. Ручку! Но у тебя же в доме наверняка есть?

— Ага! Или, наоборот – наверняка нет. Так, надо вспомнить, чем мы с владельцем договор аренды подписывали, у него был бланк, паспортные данные вручную вносили, сидели за столом, — прикрыв глаза, шёпотом восстанавливала картину событий. — Сначала я подмахнула, затем хозяин.… В итоге он ручку к себе в барсетку убрал. Чёрт. Олег, да подпиши ты этот злосчастный документ сам! Потом.

— Кира, если сильно прижмёт – подмахну, но давай, хотя бы попытаемся, чтобы подпись была подлинной. Уверена, что в доме нет ручки? А магазины тут работают до какого часа? Ночной есть?

— Ночного нет, а всё остальное в девять закрывается. И маловероятно, что в доме есть ручка. По крайней мере, на глаза мне ни разу не попадалась.

— Значит, надо поискать.

— Ладно, ты сиди тут, а я поищу, — рысью рванула в дом, так торопилась, что на лестнице споткнулась и чуть не упала.

И так уже поздно, а Олегу ещё обратный путь предстоит: поэтому обыскивала шкаф самым варварским способом, ну то есть вываливала с полок вещи прямо на пол.

— Да ё-моё, — ругнулась я, когда в шкафу не нашлось ручки, и перешла наводить беспорядок к комоду.

— А ничего так, уютно, — заметила присутствие мужчины, лишь когда он дом похвалил.

— Мы же договорились, что ждёшь в машине, — не прекращая поиски, сказала чуть раздражённей, чем следовало, всё-таки не я Горскому, а он мне услугу оказывает.

— Подумал, помощь будет не лишней, — пожав плечами, не обиделся и не смутился Олег.

— Тут и искать-то особо негде, как и говорила ручки нет. Придётся тебе подписывать самому.

На удивление, на этот раз Олег не стал спорить, и даже без проблем вышел обратно на улицу, чтобы сесть в автомобиль и поехать домой, я, конечно, пошла следом, ну как не проводить и рукой на прощание не помахать.

— Да ладно, — совсем невесело усмехнулась я, когда мужчина попытался запустить двигатель машины, а та, издавая характерные звуки, крутила-крутила, но так и не завелась.

Глава 25

Горский мучит ключ зажигания, разумеется, безрезультатно, я же, за тщательно разыгранным спектаклем с заранее приготовленным, вернее, поломанным, реквизитом, наблюдаю со стороны.