Красный туман (СИ) - Айя Субботина

   Сперва убить "плясуна". Продырявить его жалкую плоть, провернуть клинок и вырвать. Его грязная одежда мгновенно набухла. Потом пришел черед двух по бокам. Ложный шаг в сторону одного из них, а самому тем временем увести корпус и меч к другому. Пока один пытается защищаться, другой удивленно глядит, как с его головы сползает макушка. На его лицо влажными грязными комьями падает мозг, источая пар и кислую вонь. Третий убирает, не успев испугаться: с раскроенной грудью и широко распахнутыми глазами. Остался еще один.

   -- Ппп...ппппп....пощади, - выдавил тот, упал на колени и заплакал. - Я... я... у меня... я не хочу умирать!

   Имаскар прервал его крик. Поздно щадить, пусть Скорбная скажет ублюдку, какую милость подарил ему Имаскар, позволив умереть быстро.

   Он только-только начал входить в раж, когда понял, что нападать уже некому. Луна, которая, словно испуганная девица пряталась за тучами, осторожно выглянула из своего укрытия. Ее тусклого света хватило, чтобы расцветить тусклую дорогу. Деревья и камни по-прежнему остались черными, но кровь налилась своим истинным цветом. Имаскару почудилось, что она краснее обычного.

   -- Скольких потеряли? - спросил он, переступая через разрубленного кем-то из его воинов разбойника. Его кишки влажно поблескивали, и напоминали клубок змей.

   -- Одного, шианар. - В ответ на слова капитана двое воинов поднесли к ногам Имаскара воина со стрелой в глазу. - У него нет никого, шианар, жену и мать убили на Диком пиру. Его душа найдет успокоение во владении Скорбной. Мы можем отдать его земле здесь, чтобы он ...

   -- Диком пиру? - переспросил Имаскар. И лишь произнеся слова вслух понял, что они означают. - Мы заберем его с собой, и положим рядом с воинами Второго союза. Одним мертвецом...

   Он остановил сам себя. Тревога, которая колотилась в виски, лишь сейчас показала лицо. Имаскар огляделся, нашел среди воинов того, которому поручил присмотр за телом хрониста. Воин старательно утирал кровь из рассеченного лба. Но где его лошадь? У суматохе не разобрать где чей жеребец, а тут как на зло и луна решила застыдиться. Стоило ей исчезнуть - и тьма вернулась, еще более плотная и непроглядная. Имаскар понял, что не моет толком разглядеть даже носки своих сапог.

   -- Где мертвец? - спросил он всех сразу и поморщился от тупых толчков в затылке.

   Воины осмотрелись, тот, который опекался хронистом, свистнул особенным манером, а потом снова. Но лошадь не появилась.

   -- Шианар, - проговорил он с заметной досадой, - меня выбили из седла. Теперь моей лошади нет.

   -- Посмотри внимательно, может, она среди павших?

   -- Я вы узнал сразу, - мотнул головой тот. - Гневайся на меня, шианар, мой недосмотр. - Он вышел вперед, преклонил колено и протянул Имаскару свой досыта накормленный кровью меч.

   Архат посмотрел на лезвие, все в пятнах крови - она снова стала черной, засохла, и теперь могло показаться, что меч небрежно обернут в отрез бархатной ткани.

   "За что тебя наказывать? - беззвучно обратился к нему Имаскар. - Кто бы из нас знал, что они украдут мертвеца?"

   -- Поднимись, - приказал он воину, а после спросил остальных: - еще чью-то лошадь украли?

   После короткого досмотра выяснилось, что пропала лишь одна. Случайность ли, что людской сброд увел ту лошадь, на которой везли хрониста Первого союза? Имаскар вытерпел еще несколько ударов, запрокинул голову до хруста в шее. Он не наивное дитя, готовое верить любому шепоту. Тем более не станет теперь, когда решается судьба его семьи?

   -- Возьми коня павшего, - угрюмо бросил архат, - и его всадника возьми. Да смотри, не потеряй еще и этого. - А затем снова обратился ко всем: - Осмотрите тела, выпотрошите их карманы и принесите мне все, даже хлебные крошки.

   Воинам приказ пришелся не по душе - виданное дело. чтобы наследники высокой крови потрошили падаль, словно жулье? Но ни один не посмел ослушаться и разбрелись. Имаскар проследовал до разрубленного, и склонился над ним. Покойник смотрел в ночь мутными глазами, его рот приоткрылся под натиском синего, как слива языка. В карманах куртки архат нашел кремень, новую трубку, еще не смаковавшую табак, и тут же - полный кисет курительной травы. Имаскар обшарил его всего, даже сапоги снял, но тщетно. А, может, зря?

   -- Шианар, вот.

   Капитан расстелил перед ним лоску грязной ткани, на котором уместилась вся скудная "добыча": видавший виды тощий кошель, огниво, несколько трубок, два кинжала с заметными следами ржавчины и окровавленный пергамент. Его-то Имаскар и взял первым делом. Ни печати, ни следа от нее. Бумага дешевая и мятая, купить такую можно в любом закутке Деворкана за четверть медяка. Развернув его, архат с трудом сдержал разочарованную брань - бОльшую часть послания сожрала кровь. Имаскар знал, что не успокоится, пока не узнает, о чем в нем говорилось.

   Капитан отдал приказ и около Имаскара встал воин с факелом. Пусть скудное, но подспорье. Архат разобрал слова "... после полуночи на" и чуть ниже "... никто не должен...". Никто не должен уйти живым? Верилось с трудом. Кто посылает отребье с деревянными мечами и соломенными кольчугами на хорошо вооруженных воинов-архатов? Точно не Даната.

   Неожиданно кстати пришлась догадка капитана:

   -- Это могли быть разбойники, разграбившие твой дом, шианар.

   А ведь в самом деле - самое очевидное из предположений, и самое маловероятное. Будь потрошители его дома вооружены вдвое лучше этих - им все равно было не совладать с воинами Второго союза. Но, возможно, они позаботились о том, чтобы единственный выживший наследник понял, что смерть поблизости. Жалкая попытка запугать, но зачем воровать мертвеца?

   Имаскар бросил пергамент на кучу, свернул тряпку в узел и приторочил его к седлу своего коня. Он не станет гонять за светлячками в безлунную ночь. Если разбойникам дали приказ выманить за собой нового шианара Второго союза, то у Имаскар планировал помешать их планам. Этот мертвец нужен ему сильнее, чем вода в жажду, но он не станет класть голову в волчью пасть.

   -- Шианар, может разумнее, поменять путь? - вкрадчиво предложил капитан.

   -- Нет, - сказал, как отрезал Имаскар. -- Мы возвращаемся в земли Первого союза тем же путем, которым их покинули. Боишься засады? Нас уже заждались.

   Обвинение в трусости заставило капитана вскинуть подбородок, поджать губы и обороняться.

   -- Шианар, я не знаю трусости.

   -- Рад это слышать - не хотелось бы узнать, что среди воинов Второго союза есть те, кто пугается собственных ветров.

   Позже, сидя в седле, Имаскар подумал, что хватанул лишнего. Ксиат наказал ему оберегать своего шианара, вот капитан и осторожничает. Не предложи он безопасного пути - был бы повод задуматься о его верности. А заодно о том, не сговорился ли он с потрошителями. Архат мысленно что есть силы лягнул себя. Нужно перебороть себя, перестать видеть предателя под каждым кустом, иначе чем он лучше труса? Так недолго прослыть умалишенным: в теперешнем положении найдется много желающих занять пустующее место Второго союза. Даната не просто так говорила о наследниках.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});