Может ли человек преобладать? - Эрих Фромм

Подведем итог. Добиться всеобщего контроля над разоружением чрезвычайно трудно, возможно даже, как считают оппоненты этой теории, это нереально. Но упование на то, что стратегия всеобщей угрозы самым разрушительным из всех видов оружием может когда-нибудь предотвратить ядерную войну и помочь обществу, вставшему на этот путь, сохранить демократию, кажется еще более нереальным. Поистине, проявлением крайней иррациональности человеческой природы является тот факт, что мы ищем легких, краткосрочных решений потому, что боимся трудностей фундаментальных и реалистичных мер. Но как в личной, так к в общественной жизни логика фактов, а не благих пожеланий определяет реальность.

II. РОССИЙСКО-АМЕРИКАНСКИЙ СОЮЗ ПРОТИВ КИТАЯ И КОЛОНИАЛЬНЫХ НАРОДОВ

Тем, кто разделяет точку зрения о консервативном характере российской системы и об угрозе России, как и Соединенным Штатам, со стороны азиатских, африканских и латино-американских революций под руководством Китая, не покажется чересчур неблагоразумным иной путь достижения мира, который в ближайшем будущем получит возрастающую поддержку. Почему бы Советскому Союзу и Соединенным Штатам не создать прочный военный и политический союз, принудить китайское правительство (угрожая ядерной атакой) принять идею разоружения, не помешать малым государствам (если необходимо, тоже силой) приобретать ядерное оружие и не подчинить весь мир российско-американскому господству? (И не важно, будет ли это российско-американское господство называться Мировое государство, Объединенные нации или как-то еще.) Эта идея может показаться соблазнительной для некоторых военных и политических лидеров как в Советском Союзе, так и в Соединенных Штатах, потому что она по сути своей консервативна, она передает всю власть в руки военных группировок и не ведет ни к каким базисным изменениям в американской и советской системах. Но я верю, что этот союз наиболее нежелателен и, что более важно, практически невозможен. Нежелателен он потому, что означает установление наиболее реакционной мировой диктатуры двух величайших держав. Эта диктатура обуздает революционные движения стран Азии, Африки и Латинской Америки, и, более того, она установит диктаторскую полицейскую систему, чтобы приостановить исторический процесс, который в конце концов уже нельзя будет остановить силой. Возможно, такая система способна будет спасти мир от грядущей ядерной войны в ближайшее время, но, исходя из своей природы, она потребует полного вооружения Соединенных Штатов и Советского Союза, и в конце концов едва ли сможет предотвратить развязывание войны, когда советско-американское доверие истощится.

Однако вряд ли необходимо обсуждать преимущества или недостатки этого нового, «священного союза», поскольку он абсолютно неприемлем для Советского Союза. Неприемлем, потому, что для Советского Союза будет чрезвычайно трудно сменить идеологические установки, которые настолько прочны, что никаких трещин в них не просматривается. Это можно сделать и другим путем, к примеру, обвиняя Китай в измене коммунизму и тем самым «объясняя», почему «миролюбивые» круги в Соединенных Штатах поддерживают «авантюристические» элементы в Китае, желающие развязать мировую войну с целью установления мирового господства Китая; осуществить эту линию будет трудно, но возможно. Однако причина, по которой американо-советский священный союз невозможен, вероятно, вовсе не в идеологии, а в реальностях политического характера. Несмотря на то, что Советский Союз ощущает угрозу со стороны все крепнущего Китая, его позиция по отношению к Западу тем не менее укрепляется благодаря существованию Китая и сопротивлению колониальных народов. Если Советский Союз откажется от своей роли союзника Китая и представителя по договоренностям между колониальными народами, то столкнется с объединенным американо-западноевропейским союзом в одиночку и должен будет опасаться, что его «союзники» нападут на него после того, как Китай и колониальные народы будут разоружены. По этой причине кажется вполне понятным, что такой союз неприемлем для русских и, следовательно, не является осуществимой возможностью для мира. Конец «холодной войны» может привести к боль-, шей независимости Советского Союза от своего китайского союзника, но все попытки расколоть эти две силы и разорвать этот альянс будут отвергнуты русскими по причине простого выживания.

III. ПРЕДЛОЖЕНИЕ МИРА

1. Глобальное и контролируемое разоружение

Если правда, что политика гонки вооружений (контролируемой или нет), по всей вероятности, приведет к термоядерной войне и что даже если «удерживание на грани» сможет предотвратить такую войну, гонка вооружений приведет к тому, что общества будут милитаризированы, запуганы, склонны к диктаторской форме власти, и тогда первым условием для осуществления мира и демократии является глобальное и контролируемое разоружение. Это будет справедливо, даже если владеть ядерным оружием будут только США, Великобритания, Франция и Советский Союз (Россия). Однако никто не сомневается, что большое число других стран — Китай, Германия, Индия, Израиль, Швеция и др. — будут способны производить ядерное оружие в ближайшем будущем и что это распространение ядерных вооружений еще больше сузит возможности для мирного сосуществования.

Обсуждая эту опасность обладания «энной страной» ядерным вооружением, представляется важным не пропустить то главное, о чем часто забывают. Малые страны, как, например, Израиль или Швеция, могли бы, конечно, взорвать свои ядерные бомбы либо случайно, либо из-за неразумности своих руководителей, но они едва ли могут сделать ядерные силы частью своей политики. Более серьезная опасность лежит в распространении ядерного вооружения в таких сильных странах, как Китай, Германия и Япония, так как эти страны, так же как и члены «атомного клуба», смогут использовать собственную военную силу как дополнение к своим политическим амбициям. Поэтому возможность ядерной войны как результата взаимных угроз в контексте такой повсеместной политической стратегии вполне может значительно возрасти.

Как же тогда можно помешать этим силам овладеть ядерным вооружением? Остается фактом, что Советский Союз до сих пор не дал такого вооружения Китаю, да и Германия (ФРГ) не располагает ядерным оружием. Но учитывая общий ход развития, который мы имеем в Германии (ФРГ), можно предположить, что скорее всего Германия вскоре получит ядерное оружие как член НАТО или даже независимо от этого. Если это случится, русские не смогут или не захотят удерживать Китай от овладения ядерным оружием, что, в свою очередь, приведет к ядерному вооружению Японии.

Конечно, не исключено, что США и СССР смогут экономическим или даже военным давлением удержать эти страны от овладения ядерным оружием. Но это должно подразумевать российско-американский союз, направленный против Китая (и Германии), который еще более невероятен из соображений, приведенных выше. Представляется, что существует только один путь предотвращения распространения ядерного оружия в другие большие страны, — это глобальное разоружение, в котором будут участвовать все большие государства.

Очевидно, что эта идея высказывается с запозданием относительно предложенного Хрущевым плана разоружения. Он ясно обозначил альтернативу: или всеобщее разоружение, или гонка вооружений между США и СССР, плюс ядерное вооружение таких стран, как Германия (ФРГ), Китай, Япония. Беда в том, что пока реакция Запада на предложения о разоружении довольно прохладная. Запад не отвергал всеобщее разоружение открыто, но он никогда и не принимал его полностью как практическую цель. Русские, со своей стороны, не хотят соглашаться на инспектирование, которое лишит их одного из их военных преимуществ, а именно секретности; замена же инспекции на ограниченный «контроль над вооружением» приведет всего-навсего к дальнейшей гонке вооружений. (На последней Пагоушской конференции, состоявшейся в Москве, американские ученые предложили компромисс, согласно которому инспекция будет усиливаться пропорционально росту разоружения, и русские восприняли эту идею как основу для обсуждения.)

В этой ситуации важно спросить себя, почему Запад пока не хочет воспринимать всеобщее разоружение всерьез. Единственный подходящий ответ, который всегда дается, — потому что русские не позволят проводить инспекцию. Но этот ответ не очень разумен (логичен) перед лицом того факта, что они вновь и вновь повторяют, что разрешат любой вид инспекции, который обеспечит признание Западом всеобщего разоружения как конкретной и ближайшей цели. По крайней мере, мы должны вести переговоры, чтобы убедиться, серьезны ли их намерения относительно инспекции. Однако я не рекомендовал бы проявлять подозрительность и поверхностность при переговорах, при которых каждый шаг обусловливается «железными» гарантиями. Я уверен, что односторонние инициативы на пути к разоружению необходимы, чтобы выработать атмосферу, в которой истинные переговоры станут возможными. (Ряд таких односторонних шагов в деталях был обрисован Чарлзом Осгудом[230] и мной[231]). Кроме того, мы должны осознать тот факт, что не существует безопасной системы инспекции, но тем не менее риск от инспекции окажется слабее, чем гонка вооружений. Обсуждая все «за» и «против» в системах инспекции, мы должны, кроме того, придать вес их вкладу в атмосферу законности. Осуществление русскими и нами формального соблюдения согласованных правил — пусть даже они соблюдаются символически — сделает в дальнейшем затруднительной для каждой стороны возможность нарушать эти правила и относиться с пренебрежением к надеждам на мир и законность, которые были высказаны обеими сторонами. Так, может быть, мы видим не так отчетливо, как русские, опасности вооруженного атомным оружием мира; или мы так захвачены созданной нашим воображением картиной их «стремления к мировому господству», что уже не можем поверить в то, что они говорят то, что думают? Или мы боимся, что не сможем совладать с экономическими последствиями разоружения, которые затронут нашу систему? Или правда ли, что армейские службы, сопротивляющиеся разоружению, уже настолько сильны, что смогут воспрепятствовать даже серьезному обсуждению проблемы разоружения?[232]