Маршал Конев: мастер окружений - Ричард Михайлович Португальский

боеспособности войск. Следовательно, маневр — необходимое условие успешного ведения боевых действий. Учить руководству войсками, широко применяя маневр, — важнейшая задача командира».

В другом своем выступлении перед руководящим составом одного из соединений Группы советских войск в Германии маршал Конев подчеркивал, что сила маневра — в его умелой организации.

«Маневр наиболее эффективен, когда производится скрытно и неожиданно для противника. Чтобы выиграть время, маневр нужно готовить заранее, еще при организации боевых действий. Вспомните опыт Великой Отечественной войны. Белорусская, Силезская, Берлинская операции. Ставка ВГК, командующие войсками фронтов и армий, готовя наступательные операции, предусматривали своими планами характер маневра, привлекаемые к нему силы и средства, разыгрывали на картах и макетах местности различные варианты маневра в зависимости от возможных действий противника».

У маршала Конева удачно сочеталось умение правильно определять кризисные моменты обстановки с настойчивостью и несгибаемой волей в достижении поставленной цели. Именно это качество позволяло ему во многих операциях Великой Отечественной войны в сложной ситуации склонять чашу весов в свою пользу.

Так, приняв, вне сомнения, целесообразное решение на обход Львова, И. С. Конев предпринял все возможные меры для его реализации. «…Твердая рука и железная целеустремленность… маршала И. С. Конева, — вспоминал о событиях лета 1944 года генерал-полковник танковых войск B. C. Архипов, — который вопреки всяким сиюминутным соображениям и донесениям о том; что Львов все-таки можно взять, буквально вытащил нашу армию (3-ю гвардейскую танковую. — Р.П.) из-под города на оперативный простор и добился того, что первоначальный план был выполнен, фронт противника раздроблен, а остатки его войск отброшены к Висле и Карпатам»[109].

В августе 1944 года на заключительном этапе Львовско-Сандомирской операции неоднократно возникала, казалось бы, самая сложная обстановка, требующая немедленного ввода в сражение фронтового резерва — 5-й гвардейской армии. Однако Конев настойчиво отклонял все предложения и просьбы ввести эту армию в дело еще до подхода к Висле. И его непреклонность сыграла свою положительную роль. Иван Степанович Конев ввел в сражение 5-ю гвардейскую армию в самый критический момент борьбы за сандомирский плацдарм — когда советские войска, сосредоточенные за Вислой, подверглись контрудару крупной группировки 4-й танковой и 17-й армий противника в составе четырнадцати дивизий, в том числе шести танковых и моторизованной с применением новых тяжелых танков «королевский тигр». Это обеспечило успех, сандомирский плацдарм был сохранен.

Маршалу Коневу была присуща не только твердая воля, но и решительность. Он умел в необходимых случаях пойти на риск для достижения победы. В той же Львовско-Сандомирской операции 3-я и 4-я гвардейские танковые армии по его приказу были введены в сражение по узкому шестикилометровому коридору в тот момент, когда немецкое командование организовало контрудары на флангах, чтобы ликвидировать образовавшуюся брешь. Это был риск, правда, обоснованный продуманным решением вопроса обеспечения ввода танковых объединений. В итоге прорыв крупных масс танков в оперативную глубину обороны противника предопределил исход сражения. Советские войска взломали вражескую оборону.

Решительность маршала Конева, его стремление идти на риск всегда обеспечивались огромной организаторской работой. «Он был первоклассным организатором подготовки войск, — отмечал генерал А. С. Жадов. — Перед любой операцией находил все новые и новые формы обучения, максимально приближенные к предстоящим боевым действиям. Конев — большой мастер организации взаимодействия». Вершиной его творчества в этом вопросе, по мнению бывшего командующего 5-й гвардейской армией, стала опять-таки Львовско-Сандомирская операция, в ходе которой блестяще было осуществлено взаимодействие двух ударных группировок, удаленных друг от друга более чем на семьдесят километров.

…В 20-х числах июня 1944 года Конев, недавно назначенный командующим 1-м Украинским фронтом, был вызван в Москву. Встреча с Верховным состоялась 23 июня в Кремле. Здесь же, в кабинете Сталина, находились члены ГКО, Политбюро ВКП(б), представители Ставки и Генштаба.

Конев доложил замысел операции, указав на карте, как войска фронта двумя мощными ударами на львовском и рава-русском направлениях должны рассечь группу гитлеровских армий «Северная Украина», окружить и уничтожить врага в районе Броды.

— А почему два удара? — зажигая трубку, спросил Сталин. — Может быть, два удара и не стоит наносить? Пусть вместо двух ударов будет один мощный, сокрушительный!

И. С. Конев убедительно и обоснованно доказывал, что конкретная обстановка требует нанесения именно двух ударов. Он отметил, что один удар, пусть даже очень мощный, будет выталкивать противника, а не уничтожать его. В этом случае у немецко-фашистского командования окажется больше возможностей для маневра и парирования наших усилий.

— Прошу Вас, товарищ Сталин, — заявил Конев, — взять за основу оперативный план фронта и утвердить его. Фронт — крупное войсковое объединение. И мы в силах самостоятельно решать боевые задачи.

Верховный Главнокомандующий внимательно слушал доводы Конева, продолжавшего утверждать, что два концентрированных удара сулят больше оперативных выгод, нежели один. Потом вдруг остановился возле Ивана Степановича, пытливо посмотрел на него и с характерным акцентом бросил: — Вы очень упрямы! — После некоторой паузы, пряча усмешку в усы, добавил: — Что ж, может быть, это и неплохо. Когда человек так решительно отстаивает свое мнение, значит, он убежден в своей правоте…

План операции с сохранением двух ударов Ставкой ВГК был утвержден. Сталин заметил, что операция должна пройти безупречно, и принести желаемый результат.

— Нам нужен успех в этом районе, — сказал Сталин. — Непременно нужен…

Позднее маршал Конев заметил по этому поводу: «Скажу откровенно, не упрямство владело мною, а убежденность в своей правоте. Мне был вверен фронт, насчитывающий более миллиона человеческих жизней, и я отвечал не только за выполнение плана предстоящей операции, но и за жизнь людей, которых пошлю в бой. Я ставил вопрос открыто и прямо и не мог, не имел права утаивать свои мысли… Кстати, Сталин понимал людей, которые твердо и открыто отстаивали свое мнение в принципиальных вопросах…»

Подтверждением правоты маршала Конева стал блестящий результат Львовско-Сандомирской операции. 32 гитлеровские дивизии из группы «Северная Украина» были разгромлены, восемь — полностью уничтожены.

Подобным же образом решалась задача достижения согласованных по цели, месту и времени действий трех группировок войск фронта в Берлинской операции: наступавших непосредственно на столицу Германии, уничтожавшей окруженную франкфуртско-губенскую группировку противника и наносившей удар на Дрезден.

Решительность проводимых операций гарантировалась также искусством максимально использовать наметившийся успех, в том числе быстрым переносом усилий с одного направления на другое. Так было, в частности, при расширении плацдарма на Днепре зимой 1943 года. Начатое 20 ноября наступление на криворожском направлении не получило развития. На вспомогательном же, кировоградском, направлении обозначилось продвижение войск, что предопределило решение Конева перегруппировать 5-ю гвардейскую танковую армию, а также другие соединения ударной группировки фронта в направлении на Кировоград.

Перенос усилий на новое направление был осуществлен также в Восточно-Карпатской операции, в результате чего советские войска овладели