Страж-2 - Джеффри Конвиц

— О нет! Каждый раз ее доставляли к нам силой родители. Несколько раз она пыталась изувечить себя, а однажды чуть не убила какого-то мужчину, который, очевидно, пытался расплатиться с ней за сексуальные услуги. К тому же галлюцинации стали учащаться и приобрели затяжной характер.

Бен и доктор поднялись на второй этаж и двинулись вперед по длинному белому коридору.

Бен тяжело вздохнул.

— Может быть, мне удастся как-то улучшить ее состояние, — робко предположил он. — Может, то, что я ей расскажу, как-нибудь сдвинет дело с мертвой точки?

— Боюсь разочаровать вас, мистер Бэрдет, — грустно покачал головой доктор, — но она — одна из неизлечимых пациенток нашей больницы Это очень тяжелый случай. Хотя, конечно, это только мое личное мнение. Правда, оно подтверждается тем, что мы сейчас увидим… Но даже если бы она находилась сейчас в параноической фазе, вы вряд ли смогли бы поговорить с ней. Дело в том, что вот уже четыре года после принудительного помещения сюда дела у мисс Лирсон идут все хуже, и, вероятно, сейчас она находится уже в самой последней стадии заболевания.

Бен непонимающе посмотрел в глаза доктору.

— Она стала кататоником.

— Кем? — переспросил Бен.

— Видите ли, мистер Бэрдет, она совсем утратила связь с действительностью. Сейчас такое состояние встречается довольно редко, но раньше оно было весьма распространенным среди подобных больных. Современная терапия в большинстве случаев позволяет вывести человека из этого состояния. Но, к сожалению, ни один из существующих методов на мисс Лирсон не подействовал. Ей не помогли ни нейролептики, ни инсулиновые комы, ни электрошок. Ничего. Вот уже два года она неподвижно лежит на своей кровати, иногда проявляя полную каталепсию — ее конечности остаются в том положении, которое вы им придаете, постоянно течет слюна… Короче, сейчас сами увидите. — Заметив ужас и отчаяние в глазах Бена, доктор лишь сочувственно поглядел на него и беспомощно развел руками.

Наконец они остановились перед одной из дверей, врач открыл ее, и они вошли внутрь.

Бен едва сдержал крик. Ему сразу стало невыносимо плохо. Казалось невероятным, что женщина, которую он сейчас видит, была когда-то красавицей. Перед ним лежала грязная уродливая старуха. Сморщенное пожелтевшее тело, лицо без всякого выражения и пустые бессмысленные глаза.

Пока они стояли в палате, доктор продолжал рассказывать о незавидном состоянии Дженнифер. Один раз Бену даже почудилось, что она пошевелила губами, но потом он понял, что, конечно, ошибся. Он пробовал заговорить с ней, перечислял имена, которые могли бы, по его мнению, разбудить ее спящий мозг: Элисон Паркер, Майкл Фармер, следователь Томас Гатц, монсеньер Франкино… Но она была немой и безучастной ко всему, оставаясь в аду, созданном ее собственным рассудком. Бен почувствовал, что еще немного — и он сам начнет сходить с ума. Он с тревогой посмотрел на Тагуичи. Но сейчас он не мог позволить себе проявить слабость перед этим врачом Бен попытался улыбнуться.

— К сожалению, мы ничего пока не можем с ней сделать, — как бы извиняясь, сообщил доктор. — Но мы, конечно, не оставляем надежды и продолжаем пробовать разные методы…

Бен тоскливо оглядел палату: деревянная кровать, простенький стол из струганных досок, голые серые стены. Такие комнаты описывались в классических книгах. Наверное, в них даже можно было жить когда-то в девятнадцатом веке…

— Я хотел бы уйти отсюда, — наконец проговорил он, чувствуя, что реальность начинает отползать от него при виде живого трупа мисс Лирсон.

Тагуичи понимающе кивнул и проводил его к выходу. Здесь мужчины остановились.

На Бена посещение больницы произвело очень тяжелое впечатление. Доктор мог ему только посочувствовать. Ведь каждый, кто приходит в мир душевнобольных, сам выходит, из него с душевной травмой.

— Доктор, если наметятся какие-нибудь сдвиги… Ну, вдруг наступит какое-то улучшение… Я хочу, чтобы вы сразу дали мне знать, — попросил Бен.

— Ну, разумеется, — охотно согласился Тагуичи.

Бен глубоко вздохнул. Сейчас ему нестерпимо хотелось рассказать доктору, зачем он приходил сюда, какие у него были причины, и почему он просто соврал, что является дальним родственником несчастной Дженнифер.

Но ради собственной безопасности, ради спасения Фэй, он не мог позволить себе сделать это.

Бен посмотрел на врача, снова вздохнул и опустил глаза в полной беспомощности.

Через несколько секунд доктор скрылся за дощатой калиткой, а Бен медленно побрел к железнодорожной станции.

***

Он прождал поезд почти двадцать минут, но наконец по звенящим рельсам к платформе с гулом подкатила нью-йоркская электричка.

Бен осторожно подошел к краю перрона и, держась рукой за поручень возле двери, вошел в вагон, внимательно глядя себе под ноги. Он вдруг испугался нечаянно свалиться на рельсы — теперь он, кажется, начал бояться буквально всего Поезд тронулся. Бен снял куртку и с тяжелым вздохом опустился на свободное сиденье в конце вагона напротив веселого седого старичка с длинными закрученными усами и коричневой кожаной спортивной сумкой. Молния сумки была расстегнута, и оттуда торчало десятка два пожелтевших старых газет и бутылочки с апельсиновым соком.

— Алекс Харди, — тут же представился чудаковатый попутчик.

— Бэрдет, — буркнул Бен, одарив старика долгим тоскливым взглядом.

Тот понял его по-своему.

— Скучаете, молодой человек? — со знанием дела осведомился он, усмехнувшись в усы.

Бен неопределенно пожал плечами.

— Да-а, до Нью-Йорка еще часа полтора, — тоном знатока сообщил старик. — Хорошо хоть, после Манорвилла — без остановок.

Бен согласно кивнул, уже по опыту зная, что вступать в разговор с таким типом — значит, всю дорогу только и слушать его рассказы.

— Я в свое время торговал машинами, — продолжал между тем мистер Харди. — Много пришлось поездить… И вот что я вам скажу: лучшее дело в дороге — это чтение. — Тут он опять усмехнулся чему-то. — Правда, читать последнее время особенно нечего. И лично я всему прочему предпочитаю теперь старые газеты. — Он одними глазами с заговорщическим видом указал Бену на свою сумку. — Да и как-то спокойнее на душе, когда знаешь, что все эти события, о которых там пишут, давно уже кончились… — С этими словами бывший торговец автомобилями извлек из сумки «Нью-Йорк Тайме» двухгодичной давности, «Уолл-стрит джорнэл» и биржевое приложение к «Вашингтон пост». — Вот, очень рекомендую. — Он протянул Бену потрепанную «Тайме». — Чего-нибудь узнаете, а заодно и время убьете…

Бен поблагодарил старика, с облегчением подумав, что дальнейшей беседы, кажется, не последует, и от нечего делать развернул газету на середине.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});