Охота на президента - Франсуа Бенароя

Он переводил взгляд с одного лица на другое. Напряжение возрастало.

- Я имею в виду ваш "дружный коллектив"...

К всеобщему удивлению, вдруг встал Анатолий Чуков и, посмотрев на присутствующих гордым взглядом, устремил свои голубые глаза на Президента. Хотя он был неробкого десятка, его смелость, в данном случае неуместная и вызывающая, говорила о том, что он действительно никого и ничего не боится.

- В России любому есть в чем себя упрекнуть. Если иметь в виду бизнес, деловую сферу или политику, в России безгрешных нет. К сожалению, это так. Все, кто хотел сделать что-то доброе, хотя, бог знает, сделал ли, единожды, а то и не раз нарушали закон. Поскольку в стране, мы знаем, законы не соблюдаются, господин Президент. И вы это понимаете лучше нас.

- Это все равно как в борделе искать девственницу! - заржал от собственной остроты Бондарчук. - Там невинных нет!

- Конечно, надо признать, что реформы проходили хаотично, - продолжил Чуков, бросив холодный взгляд на алюминиевого магната, - но признайте, что лучше несовершенные реформы, чем их отсутствие. В противном случае коммунисты бы давно вернулись к власти.

Чуков сел, ища одобрения в глазах своих коллег. Но все были заняты своими тарелками, и он ещё раз убедился, что на голову выше других. Он был вполне удовлетворен и даже горд своим выступлением, которое, как он считал, отвечало моменту и, казалось, должно было порадовать многих из здесь присутствующих. Олигархи, не глядя друг на друга, молча покивали головами. У Ульянина, обычно воинственного и активного, взгляд был потерянный. Казалось, он о чем-то глубоко задумался. По лицу Президента нельзя было догадаться, о чем он думает. Вслух он произнес следующее:

- Прошлое есть прошлое. Вы теперь богаты и можете владеть всем, что накопили, но я не хочу и не потерплю, чтобы вы вмешивались в политику. Я не хочу также, чтобы вы выискивали для себя какие-то послабления. Продолжайте заниматься своими делами. Давайте жить так.

- Однако, - осмелился вновь заговорить Бондарчук, теперь его голос звучал как-то неуверенно, - некоторые из нас вам ближе, другие дальше.

- Это кто же мне ближе? - холодно спросил Президент. - Объясните всем нам.

Обычно самонадеянный Бондарчук испуганно обвел взглядом коллег. Однако они на него не смотрели, а это значит, никто не придет ему на помощь, если он заговорит. Президент, наоборот, изучал его очень внимательно.

- Мы все здесь, - сказал Бондарчук, - сидящие за этим столом, представляем собой тех, кого называют в прессе олигархами. Можно было бы также припомнить и некоторых отсутствующих сегодня...

Бондарчук пожевал верхнюю губу. Слова он еле вымучивал и был похож на провинившегося школьника.

- Многие из предприятий моей отрасли оказались на грани краха, и в это время их начали покупать какие-то другие люди, - говорят, близкие Кремлю... Так пишет пресса...

Президент едва заметно улыбнулся. Все помолчали. В это время заиграла балалайка. В глазах Президента мелькнула ирония.

- Я понимаю, о ком вы говорите, - сказал он. - Но Аркаска не имеет никаких специальных привилегий... Он не друг Президента. Он просто больше других инвестирует в свою страну, а не тратит деньги на Лазурном Берегу и не катается на лыжах в Альпах.

- Это неправда, - воскликнул Леонид Ардышев. - Аркаска не вкладывает в Россию больше, чем мы. И бизнесмены вовсе не проводят время на курортах.

- Ой ли! У меня несколько другая информация, наверное. Я знаю о вас все. Даже то, что некоторые из вас на собственных самолетах переправляют за границу беспаспортных проституток со всех городов и весей России.

Все устремили взгляд на Базаровского.

- Игры кончились, - сказал Президент, слегка ударив кулаком по столу. - Передышка тоже уходит в прошлое. Платите налоги, инвестируйте в Россию - и вот вам мое слово: никто вас не тронет.

- Но какие гарантии?

- У вас есть мое слово, - ответил Президент, кладя себе на тарелку соленый корнишон.

- Круглое лицо Базаровского горело нетерпением, хотя глаза смотрели устало. Он будто их прятал.

- Никто из нас не проявляет недоверия к вашему слову, - начал он осторожно, - мы все вместе, а некоторые в особенности очень много сделали, для того чтобы вы пришли к власти. Вы знаете также поговорку: долг платежом красен.

Президент, по-прежнему внешне спокойный, слегка раздраженно отозвался:

- Вы меня пригласили с какой целью? Хотите потребовать то, "что вам причитается"? Или хотите сказать, что не сделаете вкладов в следующую предвыборную кампанию? Придется обойтись без вас... Вы это хотите сказать?

Толстые пальцы жестикулирующего Базаровского, казалось, застыли в воздухе:

- Да нет же. Речь не об этом...

В дверь постучали. Охранник тут же открыл. Вошли Новиков и две официантки, несущие на блюде двух молочных поросят.

- В зале воцарилось гробовое молчание.

47

- Микола... езжай спокойней, это здесь, их надо предупредить, раздался важный голос с заднего сиденья "роллс-ройса".

Шофер замедлил скорость и объявил по рации:

- Мы у цели, объявляю боевую готовность.

"Роллс-ройс" замедлил скорость и замигал задними огнями, сообщая о повороте на стоянку ресторана "Царская охота". Группа из четырех милиционеров с "калашниковыми" наперевес, заставила кортеж остановиться. Две милицейские автомашины загородили въезд на стоянку. Поодаль толпились другие милиционеры, охранники, какие-то люди в штатском. На площадке перед рестораном был и пункт обмена валюты, и магазин дачной утвари, и ещё какие-то торговые точки, возле которых, однако, было пустынно. Милиционер, лет тридцати, не более, подошел к "роллс-ройсу" и, не обращая никакого внимания на флажок, развевавшийся перед ветровым стеклом, жестом показал опустить стекло. Он спокойно сказал:

- Ресторан сегодня закрыт. Следуйте дальше, - и указал на дорогу.

- Я не понимаю, - сказал шофер по-русски с английским акцентом, господин посол заказал на сегодня обед. Он обедает здесь с английскими бизнесменами. Стол был заказан ещё на двенадцать тридцать.

Он посмотрел на свои часы "Полет".

- Я же вам говорю, что ресторан "Царская охота" закрыт. Поезжайте чуть-чуть дальше, там есть ресторан "Дача", ничуть не хуже. Освободите дорогу.

- Но, - сказал шофер, указывая на машины кортежа Президента и машины финансистов, - в ресторане много посетителей. Для них не закрыто?

Милиционер, пристально вглядываясь в лицо шофера, решая, какой выбрать тон, в конце концов между "строго" и "снисходительно" предпочел второе:

- Я не сказал, что ресторан закрыт. Но там официальное совещание. Официальное, понятно?

Из глубины "роллс-ройса" раздался голос, который с улицы нельзя было расслышать. Шофер повернулся и сказал по-английски:

- We have a problem, Sir. They claim we cannot have lunch today... There seems to be an official meeting... But let me try again1.

Потом водитель "роллс-ройса" снова повернул свою светловолосую голову к милиционеру:

- Его превосходительство господин посол удивляется, почему вы не можете пропустить нас в ресторан, поскольку он забронировал стол. Не могли бы вы это проверить?

- Нечего и проверять, - сухо сказал милиционер.

Микола снова повернулся к заднему сиденью и о чем-то опять поговорил со своим пассажиром.

- Господин посол попал в затруднительное положение. Вы не можете просто так отменить ланч господина посла с гостями, не уведомив его заранее. Это может привести к дипломатическому инциденту. Он надеется, что ему не надо будет обращаться в МИД, чтобы урегулировать этот вопрос.

- Я же сказал, что не могу ничего сделать. Скажите ему, что в ресторане сейчас находится Президент и что у него там важное совещание, поэтому туда никого не впускают.

Водитель почесал затылок:

- Неужели нет никакой возможности исправить положение?

В этот момент вдалеке раздалось четыре выстрела и автоматная очередь. Милиционер тотчас поднял голову, на его лице появилась озабоченность. Он и три других милиционера взяли наперевес свои автоматы. После паузы, во время которой было слышно потрескивание переговорных устройств, милиционер снова склонил голову к шоферу "роллс-ройса".

- Освободите дорогу сейчас же.

- Но его превосходительство заказал здесь обед, проверьте, пожалуйста...

Шофер не закончил фразу. Он явно нервничал. Последние слова он вообще произнес не с английским, а с украинским акцентом. У него были весьма звонкие "о". Лоб покрылся испариной.

Милиционер, почувствовав, что тут что-то не так, возвысил голос:

- Убирайте машину, вашу мать! Вы же видите, что занимаете дорогу. Она должна быть свободна.

Шофер хотел ещё что-то сказать, но в этот момент раздался взрыв. На дороге, перпендикулярной Рублево-Успенскому шоссе, появилось облако черного дыма.

Эта дорога была забита автомашинами, которые милиция не пропускала. От сильного взрыва вылетели стекла даже у иномарок, оторвались и взлетели вверх двери нескольких "Жигулей". На том месте, где стояла группа гаишников, образовалась воронка, в которой лежали трупы нескольких убитых.