Последние короли Шанхая. Соперничающие еврейские династии, которые помогли создать современный Китай - Джонатан Кауфман

единственное место в мире, которое принимало евреев, спасавшихся от нацистов. В то время как страна за страной отказывала в убежище евреям, спасающимся от растущего нацизма, Шанхай, где власть была поделена между китайцами, японцами, британцами и французами, был открытым городом. Никому не требовалась виза для въезда. Никому не было отказано.

Одним из пассажиров был двенадцатилетний Эрих Райзман из Вены. Предыдущие девять месяцев прошли для Эриха и его семьи в страхе и отчаянии. Его отец занимался оптовой торговлей фруктами, мать была домохозяйкой и открыла успешный магазин деликатесов в центре Вены. Антисемитские комментарии и насмешки были частью жизни, но когда в марте 1938 года немецкие войска вошли в Вену, чтобы аннексировать страну в результате аншлюса, атмосфера омрачилась. В пятницу после того, как ликующие толпы приветствовали Гитлера в Вене, Эрих вернулся домой с собрания бойскаутов и спросил, где его мать. «Посмотри в окно», — сказал его брат. Там, на улице, которая проходила рядом с многоквартирным домом, Эрих увидел, как его мать чистит улицу, а толпа смотрит вниз и орет. Эрих побежал вниз по лестнице, чтобы помочь. Толпа повалила его на землю и заставила тоже приняться за уборку. «Еврей, помоги своей матери, как хороший еврей!» — кричали они. На следующей неделе брат Эриха, Пауль, шел в свою школу и увидел толпу, собравшуюся у входа. Внутри, на четвертом этаже, банда учеников с нацистскими повязками схватила еврейского ученика и перебросила его через балюстраду в вестибюль внизу. Брат Эриха в панике побежал домой и отказался снова идти в школу. Их отец вернулся домой в отчаянии. Его бизнес был захвачен партнерами-христианами.

Рейсманы начали искать способ сбежать из Вены. Они писали родственникам, жившим за границей. Эрих, его брат и отец по очереди стояли в очереди вместе с другими евреями перед иностранными консульствами в поисках виз, которые позволили бы им покинуть Австрию. Они стояли в очереди с вечера до девяти утра, когда открывались консульства. Иногда впускали первых пятнадцать человек, иногда — только первых десять. Но все, что они получали, — это заявление на визу или возможность встретиться с послом или консулом, чтобы изложить свою позицию.

Посольство за посольством отказывало его отцу в просьбе о визе, пока однажды они не наткнулись на китайское консульство. Китайский консул, человек по имени Хо, который говорил по-немецки и казался необычайно отзывчивым, рассказал им о Шанхае.

Дипломатом был Хо Фэн Шань, один из поколения китайцев, которые уехали из китайской глубинки в Шанхай, чтобы разбогатеть и посмотреть мир. Хо родился в сельской местности Китая в 1901 году. После смерти отца, когда Хо было семь лет, мать отдала его в бесплатную норвежскую лютеранскую миссию, а затем в школу, недавно открытую поблизости Йельским университетом. Как и большинство китайцев, его убеждения были прочно укоренены в конфуцианских принципах; двух своих детей он назвал в честь догматов конфуцианства — «Добродетель» и «Приличие». Но его также привлекала западная религия, включая иудаизм и христианство, и он свободно владел английским и немецким языками. В 1926 году он отправился в Шанхай. Космополитизм города опьянил его. Его заметили националисты, которые стремились обучить новое поколение китайских студентов западным языкам и знаниям, и отправили его изучать физику в Германию. Когда Хо вернулся в Китай, его назначили в министерство иностранных дел. В 1932 году его снова отправили в Германию, чтобы он получил докторскую степень по политической экономии в Мюнхенском университете. Он прибыл как раз в тот момент, когда Адольф Гитлер приезжал. Увлеченный европейской культурой, он попросил разрешения поехать в Вену и в 1937 году был направлен туда в качестве консула. Хо часто приглашали читать лекции по истории и культуре Китая, он подружился с представителями еврейской интеллигенции, в том числе с тремя богатыми еврейскими сестрами.

Когда националистически настроенные китайские политики приезжали в Европу, Хо предупреждал их, что нацистская угроза реальна и что антисемитизм нацистов смертельно опасен. «Ситуация сейчас похожа на пожар в бумажном пакете, который вот-вот разгорится», — сказал Хо приехавшей китайской делегации. «Последствия будут очень тяжелыми, особенно для евреев».

Когда в марте 1938 года Гитлер вошел в Вену, восторженный прием, оказанный ему, поверг Хо в ужас. Это было похоже на то, как фанаты приветствуют кинозвезду. Хо отправился в дом еврейских сестер, с которыми он познакомился, — семьи Дорон — и сказал, что будет их защищать. «Он утверждал, что благодаря его дипломатическому статусу нацисты не посмеют причинить нам вред», — вспоминала одна из сестер. Хо был в венской кофейне, куда пришли нацистские хулиганы в поисках евреев. Он призвал китайское министерство иностранных дел сделать что-нибудь, чтобы помочь венским евреям бежать, но националисты закупали оружие в Германии и не хотели, чтобы расстроил немецкое правительство.

Поэтому Хо решил действовать самостоятельно. Он выдал сестрам Дорон выездную визу, чтобы они могли сбежать в Палестину. В кафе, расположенном на соседней улице от китайского консульства, он стал приглашать евреев, стоявших в очереди в надежде получить визу, на встречу с ним. Он объяснил, что для въезда в Шанхай виза не нужна. Но им нужно предъявить шанхайскую визу, чтобы получить разрешение на выезд из Австрии. Поэтому Хо начал выдавать визы. К июню 1938 года, через три месяца после аннексии Австрии Гитлером, он выдал 300 виз. Четыре месяца спустя он выдал уже 1900. Не все обладатели виз Хо отправлялись в Шанхай, но они могли использовать эти документы для получения транзитных виз и бегства в другие страны — США, Палестину, Филиппины. «Я считал вполне естественным испытывать сострадание и желание помочь», — писал Хо позже в семейных мемуарах. «С точки зрения человечества, так и должно быть». В стихотворении, которое он подарил своей жене, он написал:

Дары, которыми одаривают небеса, не случайны,

а убеждения героев нелегко сформировать.

Вооружившись шанхайской визой Хо, отец Эриха получил разрешение на выезд для своей семьи. Он продал восточные ковры семьи и купил билеты на поезд через Швейцарию в Италию, где они сели на судно Conte Biancamano в Неаполе, проплыли через Суэцкий канал и Красное море, миновали Бомбей, Сингапур и Гонконг, а через месяц прибыли в мутные воды шанхайской гавани, граничащей с Бундом. На Эрихе была зимняя одежда и шлем, который он купил, когда корабль остановился в Египте для транзита через Суэцкий канал. Его сопровождали брат, который все еще был травмирован после того, как увидел, как нацистские головорезы бросили на смерть его еврейского одноклассника, и родители. С палубы океанского лайнера