Шрифт:
Интервал:
Закладка:
подельника шантажировать. Потом до Будимира Стефановича дошло, что все
дело в той долбанной чернильнице, которая теперь уже неизвестно где. Может, до
сих пор лежит на полке, прикрытая тряпками и макулатурой, а может, в убогой
квартирке Алекса в бельевом шкафу его гиппопотамихи-жены за стопками трусов и
толстых колготок.
– Оказалось, что дело в этой чернильнице! В дурацкой надписи на ней! Будь
она неладна! – напоследок истерично взвизгнул Додик и притих.
Алина насторожилась, почувствовав, что сейчас она услышит нечто важное.
Что сейчас он произнесет нечто такое, отчего одним неизвестным в этом
громоздком уравнении станет меньше.
Но Додонов умолк. Пауза затянулась, сделалась безнадежной и глухой.
Чтобы как-то поощрить его дальнейшие душеизлияния, Алина сочувственно
возмутилась:
– Неужели из-за такой ерунды он распалился настолько, что даже обозвал
вас гнидой?
И тут же поняла, как сглупила. И это было уже не исправить.
Додик не говорил, что Алекс обозвал его гнидой.
– Я вам не говорил, что Алекс называл меня гнидой, – задумчиво растягивая
слова, повторил вслух ее мысли Додик, а потом вдруг заволновался: – Как ты
узнала? Ты там была? Но я тебя там не видел!.. Или Алекс успел тебе все
рассказать до того, как отправился на тот свет?
Он выкрикнул отчаянно:
– Я ничего, совсем ничего не понимаю! Я же ему звонил практически от
подъезда… Я пришел, а ты спряталась? Я обыскал всю квартиру, я обшарил даже
их вонючий сортир и драные антресоли! Никого, совсем никого в квартире не было,
кроме меня и дохлого Алекса! Ты не могла ничего слышать! Но ты слышала…
Алина спросила напряженно:
– Когда вы пришли, Александр был уже мертв? И дверь была открыта?
– Нет, он бы еще жив, – с непонятным смешком отозвался внезапно
успокоившийся Додонов, – Некоторое время он был еще жив. А потом он стал уже
мертв. Не надо было так меня обижать и пугать тоже было не надо. Я не герой,
меня пугать опасно.
И он тихонечко засмеялся. Так, что Алине сделалось страшно. За последние
минуты она подзабыла про страх, начала надеяться, что еще сможет как-то
договориться с этим неврастеником, как-то заговорит ему зубы, как-то умаслит или
обхитрит. Когда она услышала этот его смех, то поняла, что он прошел свою
точку возврата.
– Видите ли, уважаемая Алина… Он вздумал мне угрожать. Нет, ему не
нужны были деньги. Я же говорю – придурок. Он орал, что пойдет в полицию и все
расскажет про мои дела. Напрасно я возился с ним. Люди не знают благодарности.
Он ревел, как ишак. Вы представляете себе ишака, деточка? Он ревел, что это
была последняя капля. Как будто я силой заставлял его на меня работать. У меня
ведь бизнес, вы понимаете. В каждом бизнесе свои правила и свои условия игры.
Если у тебя нету прибыли, то и бизнеса у тебя никакого нету, вы согласны, Алина
Леонидовна? Мне нужен товар, постоянно нужен новый и качественный товар и, по
возможности, даром. Чем меньше затрат, тем больше дельточка, согласны?
Главное, этот Алекс не был никогда моралистом. Иначе бы он и пару дней со мной
не продержался. Да разве сейчас есть где-то моралисты с такой-то безработицей?
Тех грошей, что ему хозяин лавки платил, только на пиво и курево хватало, вот и
подрядил я его информацию сливать, если какая-нибудь ценная вещь на горизонте
забрезжит. Там среди нищих старух попадались экземпляры. И он со мной
работал, долго, год почти, если не больше. Придурок он был, а не моралист, вот
что я вам скажу. Сейчас я вам поясню, в чем дело. Мы ведь с вами никуда не
торопимся? А дело в том, что его идиотка-падчерица, а ваша, пардон, подруга,
доставляла ему некое аптечное средство. Алекс этой дурехе сказал, что плохо
засыпает, а ее маменька часто принимать сие лекарство ему не дает. Вот подружка
ваша еще и ему, помимо маменьки, капсюлки и приносила. Великолепное, надо
сказать, средство, весьма быстродействующее. Пока старички возятся и достают с
полки печенье, мы, а вернее, я, кидаю в их чаек таблеточку или две, по наитию,
этого препарата, и старичок через пяток минуток уже в отключке. Берем вещь и
уходим. Но это не всегда так, отнюдь, я же не маньяк. Это тогда только, если
упорствует старая сволочь и не желает продавать за мою цену. Заломит
несусветную, а откуда у меня такие деньги? Сам виноват, не надо было жадничать.
Напарничек мой все это прекрасно знал, потому что при сем присутствовал
неоднократно. И тут вдруг заявляет мне, что я урод или, как вы только что мне
напомнили, гнида. Обидно. Обидно, потому что несправедливо. А крышу ему
снесло как раз из-за этой проклятущей чернильницы. В тот раз Алекс был просто
пристрастен. Вот если бы я эту вещицу у какого-то незнакомого ему пенсионера
приватизировал, он бы не возбух даже на секунду. Получил бы свои комиссионные,
ни за что, надо заметить, и забыл бы уже на следующий день. А тут сразу
праведным гневом воспылал. Видите ли, я его школьную училку ограбил. Грозить
начал. А мне оно надо? Мне мой товар вернуть надо. Я и пришел к нему товар
вернуть.
Он опять умолк, собираясь с мыслями. Оживился:
– Послушай, лапушка, может, она все-таки у тебя, а? Скажи, где прячешь, а я
тебя выпущу. Честно, выпущу сразу же. Я же видел, как ты в руках держала
баночку, ту самую, которую Алекс прибрал. Чернильничку вставную, с крышечкой.
Ты из квартиры Алексовой выходила и баночку выронила. Надо же, какая она
прыгучая… Значит, и весь наборчик у тебя должен быть. Где же ему еще быть,
деточка? Только у тебя…
Алина молчала, не зная, что ответить. Потом спросила медленно:
– А почему вы решили, что она пропала? Может, она все еще там и
находится, в этом приемном пункте. У меня машина неподалеку, могу подвезти.
Хотите?
– Хитрая девочка… Нету ее там, я проверял. И дома у него проверял. Нету
нигде.
– Зачем же вы тогда его убили? – спросила наобум Алина. – Теперь вот не
узнаете уже, где эта вещь.
– Да? – заныл Додик. – А что мне делать оставалось? Набор он перепрятал,
а мне грозил все в полиции рассказать!.. И денег не хотел… Я ему говорю:
«Слушай, говорю, дружище, ну давай все забудем уже, ну не знал я, что ты так
среагируешь! Ну ты пойми, мне эта вещь нужна – зарез просто!» А он, как
заведенный, все «гнида» да «гнида». Я и решил, что нужно что-то кардинальное
предпринять. Так сказать, одним махом двух зайцев… Сначала, думаю, этого
обездвижу, а потом уж и товар найду.
– И как вы его… обездвижили?
– Ой, вы знаете, Алина, все получилось гениально, просто гениально. Он все
возбухал, все слюной брызгал, а я моментик улучил и приложил его по затылку
разделочной доской. Там у его коровы отличная разделочная доска стояла возле
мойки. Толстенная, из липы, похоже. Ну, он отключился, я его на кушетку отволок, а
потом влил в пасть микстурку. Он и уснул крепко-крепко. Знаете, Алина, в чем
гениальность решения? Я вам сейчас все объясню. Ой, я так рад, что могу этим с
кем-то поделиться!.. Трудно в себе держать, но приходится, это же секрет, в конце
концов.
Он перевел дыхание. Алина онемела. Это псих. Настоящий махровый псих,
которому место в палате с Гитлером и Наполеоном. Он, конечно, сейчас все ей
расскажет. А потом…
– Вы знаете, Алина Леонидовна…
– Откуда вам известно мое имя? – поторопилась перебить его Алина в
надежде на то, что он отвлечется от своих откровений, не станет выдавать ей свои
безумные секреты, выпустит на волю…
Он отвлекся.
– Ну как же… Вы ведь похитили у меня из-под носа часть комплекта. Я вас
на лестничной клетке видел возле Алексовой двери. И на какой машине вы отбыли
с территории двора тоже видел. И номерные знаки вашей «Сузуки» запомнил. У
меня отличная оптика, я очень люблю хорошую оптику и всегда имею с собой
какой-нибудь оптический прибор. Это моя страсть. Рассмотреть номерной знак с
такого расстояния посредством немецкой зрительной трубы не составляет никаких
проблем, абсолютно никаких, я вас уверяю. Узнал ваш адрес по базе, подстерег
утром, проследовал до места работы. У охраны бизнес-центра узнал, кто вы и из
какой фирмы. Там у вас очень разговорчивая охрана. Я даже денег им не
предложил, а они уже все мне про вас рассказали. Главное ведь, Алина
Леонидовна, как вопрос сформулировать, не так ли? Я его сформулировал
правильно. Я им сказал, что только что при парковке вы своим задом разбили
фару моему бедному «жигуленку», а потом послали меня на фиг, отказавшись
платить за ущерб. Выдали они вас с потрохами. Кажется, там вас не очень любят,
вы не находите?
Алине впервые стало грустно оттого, что ее, действительно, не слишком
любят сослуживцы. Но какие гады!.. Хотя их можно понять. Алина догадывалась,
- «Химия и жизнь». Фантастика и детектив. 1985-1994 - Борис Гедальевич Штерн - Детектив / Историческая проза / Контркультура / Космическая фантастика / Научная Фантастика / Социально-психологическая / Фэнтези / Юмористическая проза / Юмористическая фантастика
- Диета для камикадзе - Марина Белова - Детектив
- Куда уж хуже. Реквием заговорщикам (сборник) - Марина Серова - Детектив
- Идеальный гражданин - Марина Серова - Детектив
- Вы всё перепутали - Яцек Галиньский - Детектив
- Ключ к волшебной горе - Антон Леонтьев - Детектив
- В объятиях Темного города - Юлия Михайловна Герман - Детектив / Любовно-фантастические романы / Прочее / Периодические издания / Фэнтези
- Скрытое убийство - Марина Серова - Детектив / Крутой детектив
- Компаньонка - Агата Кристи - Детектив
- Несчастный случай по расписанию - Михаил Серегин - Детектив