Право на жизнь - Сергей Арно

Пал Палыч после рассказа своего тоже приуныл и сидел тихо. Только от Виктора доносился звук постукивания кончиков пальцев по чему-то железному.

– Ждать хуже всего. Ночь сегодня длинная какая-то, – сказал он, перестав стучать. – Что-то на улице звякнуло или мне показалось?

Он оглянулся. Но ни Илья, ни Пал Палыч не слышали, потому не поддержали разговор. Виктор снова забарабанил. Часы показывали четыре утра Илья смотрел на дальний огонек, и ему было грустно, хотелось туда, в жарко натопленную избу.

– Эт чего?! – прошептал Виктор.

Илья оглянулся и посмотрел на Виктора. Тот стоял, глядя на стекло, и больше не мог выговорить ни слова. Илья проследил за его взглядом и похолодел внутри, дыхание замерло…

По другую сторону стекла Илья увидел взъерошенную голову Транса. Он пустыми остановившимися глазами глядел в кабину. Оцепенев, Илья смотрел в его застывшие глаза, и его охватывал сильный непреодолимый страх… этот страх перешел в ужас. Не соображая, что и зачем он делает, Илья вскочил, открыл дверь с противоположной от Транса стороны электровоза и прыгнул в темноту ночи.

Сломя голову Илья мчался, продираясь сквозь кусты… Прочь от этого места! Как можно дальше от проклятого, везде настигающего Транса!.. Сзади ему что-то кричали, несколько раз прогудел гудок электровоза. Но Илья не остановился, он бежал, задыхаясь; он бежал до тех пор, пока не понял, что умрет, если не остановится передохнуть. Он схватился за какое-то дерево и повис на нем, дыша с хрипом. Кололо в боку, пот заливал глаза.

«Когда же все это кончится?! Господи?! Когда?!»

Он перестал дышать и прислушался, где-то сзади хрустели ветви, должно быть, Транс пустился в погоню. Значит, нужно уходить. Илья оставил дерево и побежал дальше, но теперь передвижение его сильно затруднялось. Поначалу он бежал, не думая о том, что может налететь на дерево и расшибиться, что в темноте было даже очень возможно. Преодолев еще немного пути и поняв, что такими темпами далеко не убежит, Илья снова остановился, прислушался. Транс был где-то совсем близко, слышно было, как трещат ветви под гнетом его тела. Каким чутьем он идет за Ильей? Возможно, на слух.

«Ну, раз от него не убежать, значит, нужно затаиться, – решил Илья. – Не видит же он в темноте… Хотя кто его знает, придурка…»

Илья на ощупь отыскал толстое дерево и, послушав, откуда доносится шум, спрятался за него. Хотя это было лишь условно: в такой темнотище его все равно было бы не увидеть.

Ждать Илье пришлось недолго. Шаги приближались стремительно.

«А может быть, он видит в темноте?» – пронеслась жуткая мысль.

Хруст ветвей и шуршание опавших листьев слышались уже совсем близко. Были в тяжелой поступи преследователя тупая целеустремленность и неотвратимость. Совсем рядом с затаившимся Ильей Транс остановился… Наступили тягостные для Ильи мгновения. Он стоял, вжавшись спиной в дерево, сильно зажмурив глаза и стиснув зубы.

«Только бы не заметил, только бы не заметил…»

Транс постоял секунду, другую… а потом побрел дальше.

Илья ждал у дерева до тех пор, пока вдали не стихли шаги Транса. Только после этого, тщательно прощупывая путь, пошел в другую сторону. Попутно Илья вспоминал, как, убежав из психбольницы, вот так же на ощупь блуждал по кладбищу. Пожалуй, тогда было посветлее.

Вскоре Илья увидел огонек жилого поселка. Увидев перед собой цель, идти стало повеселее и с каждым приближавшим к населенному пункту шагом дорогу становилось видно все отчетливее.

Только одно окошко во всем поселке светилось. Илья с затаенным страхом, что его прогонят да еще и побьют, подошел к окну и заглянул в помещение.

За круглым, покрытым клеенкой столом сидела старушка в белой ночной рубашке и раскладывала на столе карточный пасьянс.

Илья подошел к двери, вздохнул для смелости и постучал. Почти тотчас в сенях раздались шаркающие старушечьи шаги. Свет в сенях зажегся, дверь открылась. На пороге стояла старуха в ночной сорочке.

– Бабушка, а нельзя ли… – начал Илья.

– Да заходи, заходи, – махнула она рукой. – Холод не пускай, давно тебя жду, даже вона спать не ложилась. Припозднился ты.

Илья вошел, не находя объяснения старушечьей доброжелательности. Оказывается, его здесь ждали. Вот так новость! Илья не стал переубеждать, слабовидящую старуху в том, что она обозналась и приняла его за другого.

«Ладно, – решил он. – Позже все прояснится».

Увидев Илью в комнате при ярком свете люстры, бабка ничуть не переменилась в доброжелательном к нему отношении и даже ничего не сказала по поводу его затрапезного перепачканного вида, хотя и глядела на него через очки с каким-то интересом.

Бубня что-то себе под нос, для Ильи неразборчивое, она сгребла карты, сложив их стопкой, и стала собирать к столу.

– Картошка-то простыла, пока тебя ждала, – сказала бабка, ставя на стол большую тарелку с варенным в мундире картофелем, блюдце с нарезанными ломтиками сала, маринованные грибочки. У Ильи при взгляде на такое изобилие заурчало в животе. Ведь за сутки он только хлебнул несколько ложек тюремной баланды да съел два бутерброда, которыми угостил его машинист электровоза.

– Ешь, милок. Небось в казенном доме плохо кормят.

Карга смотрела на Илью, прищурив глаза, сквозь стекла очков лукаво. Но Илье не было дела до прозорливой старухи, он уплетал все, что видел на столе. Но всего съесть все равно не смог, положено было с запасом. Старуха сидела молча напротив и с ухмылочкой глядела, как гость насыщается. Что-то в ней было хитрое и умное. Пожалуй, она походила внешностью на учительницу сельской школы, вышедшую на пенсию. Вокруг ног Ильи все время терся огромный кот, выклянчивая что-нибудь со стола, мурлыкал и смотрел зелеными ясными глазами.

– Ну, а теперь скажи, как тебя зовут, – когда Илья наелся, спросила хозяйка.

– Илья. Спасибо, бабушка, а-то я не ел вчера целый день, чуть не околел от голода.

Илья сыто засопел, отвалившись на спинку стула.

– Ну, Илья, долго же ты по лесу от него бегал, – сказала старуха, с хитринкой глядя на него.

– А откуда вы знаете? – удивился Илья.

– Карты, милый, сказали, – ехидно улыбнулась пенсионерка.

И тут он заметил в ее руках колоду карт, которую она постоянно тасовала. Ее ехидную улыбку Илья истолковал по-своему, а слова как шутку.

– И чего же про меня еще карты сказали?

– А сказали, Илюша, что в казенном доме ты в неволе по навету злому томился. Да и еще много чего…

Илья хмыкнул: не ожидал он услышать такое от бабуси.

– Ну что, погадать тебе? Ко мне многие из города приезжают – гадаю им. Бабу Феклу многие знают. Приезжали даже бандюги какие-то, чуть силой не увезли в салоне у них работать. Тысячу долларов платить обещали. Слышь, Илья, а тысяча долларов-то – это много или как?! Чего на них купить-то в городе можно?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});