Бери, если сможешь (СИ) - Андреева Ася

- Ну, что за глупости лезут тебе в голову. Я боялся, что совсем тебе не нравлюсь…

- Так и это ничего бы не поменяло… Ребёнок живой…

- У меня один раз в жизни поменяло, - нервно ответил он. – Вот я и перестраховываюсь. Ну, тихо, тихо. Пожалуйста, не плачь. Малыш не виноват, - и он нежно погладил её живот. – Как же долго ждать, пока он толкаться начнёт, - заулыбался он.

А вслед за ним и Арина улыбнулась, и вытерла слёзы.

- Я хотела сегодня всё рассказать.

- Это чистая правда. Подтверждаю, - сказала я. – Прошу вас всех за стол. Будем завтракать.

- Вот и хорошо. Я очень рад. Арина, ну так что, мне искать место свободное в Загсе?

- Может, ты всё-таки заберёшь Арину и сделаешь девушке нормальное предложение? – мне было неудобно, что такие интимные вещи происходят у меня на глазах.

- А ты не сбежишь? – Алексею, видно, и самому побыстрее хотелось схватить Арину в охапку и уехать домой.

- Не сбегу. Обещаю.

- Да, нам надо собираться. Тебе сегодня нелегко будет, Анжелика. Я Клима знаю. Ой, девочки-девочки, как с вами тяжело, - покачал головой Алексей.

- А с вами легко, значит? – не удержалась я. – Так живите в одиночестве. В чём проблема? Вокруг вон полно тех, кто сам на шею вешается. Море желающих на одну ночь. Зачем столько проблем? Ответственность, обязательства, ненужные никому волнения…

- Всё, я молчу. Впрочем, частично согласен с тобой. Но людям надо верить. Я понимаю, это сложно. Очень сложно. Я уже думал, что никогда никому не поверю. Но встречаются на пути такие люди, что начинаешь надеяться на лучшее. И сам передаёшь эстафету добра следующему. Тому, кто ещё не верит.

- Надо верить… Говорить легко. И думать так легко. А на деле… Получается, что получается.

- Не грусти. Разберётесь. Так что, не подведёшь меня? Меня пугает состояние Клима.

- Не подведу, - вздохнула я.

Я провела гостей. Выгуляла собаку два раза. Приняла душ. Доделала вчерашний отчёт по работе. Посмотрела телевизор, вздремнула… А он так и не приехал.

Алексей сказал, что Клим поменял билеты и должен появиться дома пораньше – в районе одиннадцати утра. Но уже прошло и двенадцать, и тринадцать часов…

Я стала волноваться. Залезла в интернет. На сайте авиакомпании прочитала, что прилёт задерживается из-за непогоды. Приготовила обед, хотя и не собиралась этого делать. И прилегла, потому что не знала, куда себя деть.

Я и жалела его, наверняка, он очень устал. Перелёт сложный. Работа сложная, далеко на севере. Могу представить, что он там себе надумал, когда я не поднимала трубку. И злилась… Всё ещё сильно злилась.

Во-первых, он опаздывал. Знаю, что не его вина, но это очень злит. Во-вторых, разрешить своей бывшей… Совсем недавней бывшей…

То ли я сильно задумалась, то ли уснула, поэтому, когда раздался звонок, разблокировала и ответила на автомате, толком не понимая, сейчас день или вечер, и кто звонит на мой телефон.

- Да, - ответила я хриплым голосом.

- Я советую тебе лечь на живот и оголить своё мягкое место. Хоть и не ношу, но ремень купил, - и отключился.

Глава 36

Сегодня, отдохнув и переосмыслив произошедшее вчера, я по-другому посмотрела на ситуацию с его бывшей. Да я сама себе почти на ровном месте создала проблему. И, судя по всему, разговор предстоит между нами непростой.

А могли бы хорошо субботний вечер провести. Ремень какой-то ещё… Он шутит так? По голосу и не скажешь. Нет, ну, в самом деле, не станет же он меня воспитывать таким образом? А если станет…

Про если я додумать не успела, потому что услышала, как поворачивается ключ в замке. Вот оно как. Клим всегда, возвращаясь домой, звонил в дверь. Любил, чтобы я открыла. Встретила, поцеловала. Ему нравилось видеть, как я по нему соскучилась. Говорил, что так ощущает, что приходит домой.

Не знаю почему, но я мгновенно скрылась в ванной. Включила душ и стала быстро раздеваться, чтобы успеть стать под воду. Дверь не стала защёлкивать - я так никогда не делаю, когда мы дома. Зачем его злить лишний раз. Но открыть кабинку я не успела…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Куда собралась? – он сильно схватил меня за плечо и потащил в сторону двери.

- Подожди, дай халат накину, - я стояла перед ним полностью обнажённой и испуганно моргала.

- А зачем? – он посмотрел мне в глаза и хитро прищурился. – Я же тебя предупредил, чтобы ты была готова.

- Ты не сделаешь это… - по правде сказать, я сильно растерялась.

Он не посмеет. Он не должен так поступить со мной… Это будет конец всему…

- Что это? Ты ремень имеешь в виду? С чего взяла, что не сделаю? Думаешь, что рука не поднимется у меня? – таким злым я его ещё никогда не видела. – Ты представляешь, как я себя чувствовал, когда ты не брала трубку? Да я уже надумал всё, что только можно. Представил, что за помощью придётся в спецслужбы обращаться. С тебя станется – исчезнешь и с концами, думай, что хочешь, - он не переставал меня трясти, что было сил. – Как тебе можно что-то по-другому донести, кроме ремня, что так делать нельзя. Что запрещается так поступать с людьми. Что надо человеку хоть слово дать сказать, а потом уже рубить с плеча. А вот ремень запомнишь! И надолго!

Я вырвала свою руку. А он гневно сорвал с крючка мой халат. Впрочем, и сам крючок тоже сорвал. В ванной, несмотря на шум от душа, раздался пронзительный звон металла по кафельному полу, от которого я зажмурила глаза и прислонилась к стене.

Больше всего я боялась, что он сделает что-нибудь такое, что я не смогу этого простить. Не смогу продолжать отношения. И мне захотелось его остановить. Остановить, чтобы спасти нашу любовь. Но не знала, что делать.

Я услышала шорох и поняла, что Клим выключил воду. Открыла глаза и сразу наткнулась на него… На его безумный взгляд. Да, именно безумный. Всё, я довела мужика. Как же теперь его утихомирить-то?!

Он всё ещё держал мой халат в одной руке и смотрел так, словно решал, что ещё можно добавить к своей казни. И вдруг резко бросил его в меня так, что пояс больно ударил по моей щеке.

- За мной, - странно, но я успела схватить халат руками и мигом набросить его на себя за считанные секунды.

Что он задумал? Он повернулся:

- Ну! Долго ждать?

Я пошла за ним следом. И уже даже собиралась высказать ему всё как следует. Прикрыв свою наготу, мысли стали собираться в кучу. Судорожно в голове подбирала слова, чтобы привести свои доводы. Показать ему, что мне тоже было очень обидно и больно.

- Сядь, - сказал он уже более спокойным тоном, что окончательно сбило мои мысли и заставило остановиться меня на месте.

Он второй раз развернулся ко мне.

- Сядь, я сказал. Ты можешь хоть раз сделать то, что я прошу?! - теперь голос его снова набирал новую высоту, а в глазах, я не могла в этом ошибиться, впервые увидела ненависть.

Даже после того, как я удалила письмо, в его глазах не было ненависти. Было сожаление, жалость, боль… Но ненависти точно не было. Неужели, он так быстро возненавидел меня.

- Ты что, совсем не слышишь, что я говорю тебе? Быстро села и слушай меня внимательно, - он крикнул на меня, но на этот раз потащил за рукав халата, словно боялся дотронуться до меня и усадил на диван.

- Не смей так со мной обращаться! – на моих глазах навернулись слёзы обиды.

- Да что ты говоришь? А как с тобой обращаться? А ты как со мной обращаешься? Ты подумала, каково это находиться от тебя на расстоянии в почти две тысячи километров и не знать, где ты и что с тобой? А? Каково это быть в воздухе и думать, что больше не увижу тебя? Ты слышишь, что я спрашиваю? Отвечай!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Слышу, - я еле шевелила губами.

- Я не слышу? Что ты мямлишь себе под нос? Ты знаешь, какие мысли лезут в голову, когда ты не спал двое суток, а сна ни в одном глазу? Молчишь… Когда я позвонил, ты была при Еве смелее. Довольно громко я слышал твои необоснованные претензии. Так повтори мне их сейчас, глядя в глаза. Скажи сейчас. Что молчишь? Я давал тебе повод думать, что могу изменять тебе? Ты знаешь, что я чувствовал, когда ты сбрасывала мои звонки? Да я был абсолютно уверен, что ты собираешь чемоданы и уже прикидываешь, в какую страну укатить.