Любовь-победительница - Барбара Смит

– Если останешься здесь, – тяжело сказал отец, – ты мне больше не дочь.

Его слова пронзили ее сердце. Как он может просить ее выбирать между ним и ее любимой сестрой, его дочерью? Оставить Джо, которая так молила ее о помощи?

– Я не могу уехать, – прошептала она.

– Ну, так тому и быть. – Отец встал, прошел мимо нее и направился к двери.

Мэри догнала его и обняла. На какое-то мгновение он сжал ее в объятиях, она почувствовала его теплые руки, вдохнула знакомый запах лошадей и пота. Вопреки всему она надеялась, что он еще может передумать. Но он тут же оттолкнул ее и, не оглянувшись, стал подниматься по лестнице.

Отец выглядел таким постаревшим, таким уставшим. Его отъезд словно подвел черту, и впереди ее ждала неизвестность. Мэри чувствовала это каждой клеточкой сердца, разрывающегося от боли. Примет ли он ее когда-нибудь обратно? Или она теперь осталась совсем одна на этом свете?

– Он молился за вас день и ночь.

Глубокий голос Виктора ворвался в ее мысли. Она повернулась и увидела, что он смотрит на нее с нежным состраданием, и глубокое чувство вины затопило ее. Он простой человек, живущий по законам христианской веры, человек, благочестие которого возвышает его над простыми смертными. Так отчего же ей было так хорошо с аристократом Адамом, когда рядом с ней Виктор, у которого душа чиста и невинна, как у младенца?

Он околдовал ее с первой встречи, менее полугода назад. Появившись из толпы прихожан, он решительно направился к ним. Так король Давид шел на поле битвы. Виктор упал на колени перед ее отцом, умоляя разрешить ему служить Богу. И вот тогда он присоединился к их странствиям. Новый дьякон часто уезжал вперед, чтобы развесить объявления о предстоящей службе. Ночами он спал под кибиткой, не обращая внимания на холод и дождь. И все это время Мэри захлестывал водоворот бесстыдных желаний. Когда он уединялся, чтобы помолиться, она молилась о том, чтобы он заметил ее. Она мечтала о его поцелуях, его прикосновениях. В мечтах, которые она скрывала даже от сестры, проходили недели. До того дня, когда он попросил Джо стать его женой. Прекрасную, веселую, восхитительную Джо. Впервые в жизни Мэри испытала неприязнь к сестре. Ей удалось скрыть ревность. Она занималась, готовила и убирала, словно сердце ее не разрывалось на части, И она отгородилась от мыслей сестры. Каждый раз, когда она чувствовала, что Джо мысленно обращается к ней, она начинала пересказывать на память отрывок из Священного Писания, чтобы не слышать сестру. Так между ними началось отчуждение.

Огромное чувство сожаления овладело ею сейчас. Она вспомнила, как была расстроена Джо, как она пыталась понять причину холодности Мэри. А сама Мэри взяла еще один грех на душу: сказала сестре, что согласна с отцом и особая связь между ними – это происки сатаны. Они наговорили друг другу обидных слов, и в ту же ночь Джо сбежала в Лондон.

В глубине души Мэри знала, что это ее вина. Это она подтолкнула сестру к побегу, потому что желала ее жениха.

А сейчас… Сейчас она желала Адама. Неужели отец прав и Лондон настолько испортил ее, что теперь она мечтает о беспутном лорде, вместо того чтобы принадлежать душой и телом благочестивому человеку?

Виктор откашлялся.

– Вы не слышали меня? Разве вы не хотите помириться с отцом? – спросил он с мягким укором. – Оставьте ваше упрямство, мисс Мэри. Преподобный Шеппард оставил миссию ради вас. Не усугубляйте его боль – ведь он и так достаточно настрадался в жизни.

У нее не было сил спорить.

– А мой дед еще жив? Отец когда-нибудь говорил вам о нем?

– Он никогда не говорит об этом негодяе. – Виктор шагнул к ней. – Не пытайтесь отвлечь меня. Ваше исчезновение стало ударом для вашего отца. Это счастье, что мне удалось убедить его приехать за вами.

При мысли о том, что она и его разочаровала, Мэри захотелось плакать.

– Я отправилась в Лондон потому, что у меня не было выбора. Я видела Джо. Я видела, как она, охваченная страхом, бежит ко мне. – Мэри снова опустилась на стул. – Или она, возможно, бежала от своего похитителя.

– Снова это проклятие! Я думал, вы отказались от этой греховной чепухи. – Виктор осуждающе взглянул на нее. – Итак, видели ли вы мисс Джозефин с тех пор? Что-нибудь, что могло бы подсказать, где она?

– Я слышала ее голос. – Мэри судорожно глотнула, вспоминая умоляющий призыв сестры. – Я ее саму не видела, только слышала голос.

– Она сказала, с кем ушла?

– Нет, только то, что боится его. Ужасно боится. – Мэри прижала кулаки к подбородку. – Ну почему Господь не приведет меня к ней? Почему он отвернулся от нее?

Виктор медленно расхаживал по кухне, сцепив руки за спиной.

– Возможно, Господь с Его бесконечной мудростью не хочет, чтобы вы знали. И Он не хотел бы, чтобы вы поддерживали эту неестественную связь с сестрой. Вы должны обещать мне, что не будете пытаться услышать ее.

– Но если это сможет помочь нам найти ее…

– Не продавайте собственную душу ради нее. – Его голос был глубоким и мелодичным, приковывающим к себе внимание, словно хор ангелов. – Мисс Джозефин избрала свой путь. Никогда не забывайте, что она отправилась в этот город разврата по собственной воле.

Если бы только он знал, подумала Мэри. Если бы только она осмелилась признаться в грехе, терзавшем ее душу, если бы она могла рассказать, что предала сестру.

– Почему вы не отправились на поиски Джо?

– Я понял, что она нравственно слаба, а вот вы, мисс Мэри, вы сильны духом. – Виктор окинул ее взглядом с ног до головы. – Хотя не могу делать вид, будто доволен тем, что вы проводили время в обществе герцога Сент-Шелдона – какова бы ни была причина этого.

– Между нами ничего не было. Он вел себя как истинный джентльмен.

Мэри решила, что имеет право на маленькую ложь.

– Но, однако, вы позволили себе предстать перед ним одетой столь неприлично. И без сопровождающего, который мог бы защитить вашу честь.

Его взгляд задержался на ее груди, и Мэри прижала руку к горлу – ей вдруг показалось, что он видит ее разорванное платье через застегнутую накидку. Неужели он ревнует?

Эта мысль поразила ее. После бегства Джо она чувствовала себя такой виноватой, что подавляла свои темные желания, никогда не позволяя Виктору больше небрежного поцелуя в щеку, даже тогда, когда исполнились ее постыдные мечты и он предложил ей выйти за него замуж. Но она с той же готовностью кинулась в объятия Адама, открываясь навстречу чувствам, которые он разбудил в ней. После этого ей и вовсе не пристало уклоняться от физических контактов с собственным женихом.

Поддавшись внезапному порыву, она подошла к Виктору и прикоснулась к его руке.