Кодекс Рода. Книга 3 - Егор Золотарев

еще ни разу не делал. Я пытался взломать чужие воспоминания.

Сначала я никак не мог сообразить, как это сделать. Но вскоре почувствовал напряжение в области затылка, которое нарастало. Тут я вспомнил, как нечто подобное испытывал во время проникновения в чужое сознание, когда был патриархом. Открыв глаза, я сосредоточенно уставился на бандита, пытаясь перекинуть напряжение на него. Вдруг что-то инородное промелькнуло в моем сознании. Меня аж в жар бросило от волнения, но я только усилил напряжение и, не мигая, продолжил глядеть на неприятную бандитскую рожу. Но тут он резко открыл глаза, уставился на меня, а затем с криком вскочил со скамейки.

Я выругался и усилил давление, одновременно не давая ему убежать.

— Стоять! — я перехватил его руку, которой он пытался ударить меня в лицо, и резко вывернул.

От его криков в окнах появились любопытные. Я продолжал держать вопящего бандита за руку и отправил в него все напряжение, скопившееся в затылке. Вдруг он дернулся, затем продолжительно выдохнул и свалился лицом в снег. Я отпустил его и дотронулся до шеи. Пульса не было. Кажется, я перестарался. Одно хорошо, я понял, как при помощи воли воздействовать на разум другого человека. Осталось только научиться правильно ее распределять и получать при помощи нее информацию из чужого разума, а не превращать его в фарш.

Я разочарованно выдохнул, развернулся и пошел к дороге, набирая Олега.

— Я перестарался. Может кто-нибудь подъехать и убрать труп? — поинтересовался я.

— Да. Сейчас отправлю. У тебя что-нибудь получилось?

— Нет. Вернее, кое-что я понял, но цели не достиг. Буду дальше экспериментировать.

Я подошел к ближайшему дому, прочитал ему название улицы и номер дома. Также объяснил, как найти труп.

Следующий звонок я сделал таксисту, который к этому времени уже возвращался к городу. Он сначала отказывался ехать обратно к академии, но я пообещал щедрое вознаграждение, и тот в результате согласился.

В машине я заснул. Мне приснилась прошлая жизнь, наполненная кровью, смертями и горем. Но именно тогда я ощущал безграничную власть и огромную силу. Часть этой силы я сегодня разбудил. Осталось научиться ею пользоваться.

Таксист разбудил меня и напомнил, что я обещал отблагодарить его.

— Помню-помню, — сказал я и добавил к оплате еще десять рублей.

Пока шел до дома с досадой подумал о том, что сегодня просадил целое состояние на такси.

Когда зашел домой, то из спальни выглянул сонный Семен.

— Ваше Сиятельство, вас долго не было. Приходил Антон, сказал, что вы звали его в гости.

— Блин! Совсем забыл. Надеюсь, он не обиделся?

— Нет, я их с Егором ужином накормил. Вам что-нибудь подогреть?

— Нет, не надо. Ложись спать.

После того, как вздремнул в машине, теперь спать не хотелось. Я вспомнил про бандита и о том, как почти смог проникнуть в его воспоминания. Передо мной мелькнула картинка из его жизни. Это было лишь мимолетное видение, но я четко увидел большую квартиру, в которой находилось слишком много человек. Особенно детей. Они все были черноволосые и кучерявые, словно цыгане. Скорее всего, это была его семья.

— Ваше Сиятельство, вам звонят? — услышал я голос Семена над ухом.

В окно светило солнце, рядом трезвонил мобилет. Я посмотрел на экран и тут же нажал на кнопку.

— Алло, Павел Васильевич, что-то случилось?

— Роман Степанович, я не знаю, что происходит, но подумал, что вы должны об этом знать, — послышался встревоженный голос бывшего управляющего.

— Говорите, я слушаю.

— Мне доложили, что Просусликовы снялись с места.

— В смысле? — не понял я.

— Все жители деревень вместе с вещами и скотом вчера выдвинулись к дальним деревням, а здесь свои дома оставили. Еще Боря с утра сказал, что видел, как от дома Сусликова поехали машины, битком набитые девицами… Ох, что-то неладное здесь творится, — тяжело вздохнул он.

— Согласен. Все очень подозрительно. Отправьте нескольких парней за ними понаблюдать. А также пусть кто-нибудь из наших побродит среди Просусликовых и выведает, почему они всем скопом слиняли, — велел я.

— Хорошо, сделаем.

— Держи меня в курсе всего, что происходит, — я положил мобилет на тумбочку и снова повалился на подушки.

Не успокоился Сусликов. Опять что-то задумал. Но что? На лице зима только набирала обороты и не скоро закончится. Посевов нет, молодняк скота мы еще тоже не закупили. Тогда, что он затеял?

Я провалялся целый час в кровати, пытаясь понять задумку вредного соседа, но так ничего путного в голову не пришло. Можно было объяснить, почему он вывез семью. Например, боялся, что я передумаю и приду косить их род. Но тогда было совершенно непонятно, почему убегают его подданные. Не нравится мне это. Скорее всего, придется ехать и разбираться самому.

Когда я вылез из кровати время было уже обеденное, поэтому Семен поставил передо мной тарелку с гороховым супом и глиняный горшок с запеченным мясом.

Вдруг в дверь постучали. Мы с Семеном переглянулись, так как не ожидали так рано гостей.

— Кто там? — крикнул я, подойдя к двери.

— Ева Белкина, — послышался девичий голосок.

Распахнув дверь, я увидел замерзшую Еву. У нее зуб на зуб не попадал. Я тут же затащил ее в дом, снял холодное шерстяной пальто и заключил в свои объятия. Она с благодарностью прижалась ко мне.

— Как же ты умудрилась замерзнуть? Ты же за десять секунд до моего дома добегаешь? — удивился я и смахнул прядь волос с ее лица.

— Ты же сказал, чтобы я себе новый дом подыскала. Вот я и ходила с завхозом по домам и смотрела.

— И как? Выбрала что-нибудь?

— Да! Такой симпатичный домик! Пойдем, покажу, — она уже схватилась за свое пальто, но я остановил ее:

— Нет. Сначала ты согреешься, пообедаешь, и только после этого мы с тобой пойдем смотреть твой новый дом.

— Хорошо, так будет лучше. А то эта завхоз так медленно ходит, что мне постоянно приходилось ее ждать.

— У тебя очень тонкое пальто. Надо будет заехать в магазин и купить тебе шубу.

— Спасибо! Ты такой щедрый, — она встала на цыпочки, поцеловала меня, затем улыбнулась и прошла на кухню. Ее там уже ждал Семен с горячим обедом.

Вскоре позвонил Сухарь и предложил:

— Давайте посидим, выпьем чего-нибудь, поболтаем. Когда учеба начнется, снова будем редко видеться, — пробурчал он.

— Хорошо.