Цветок под куполом (СИ) - Дез Олла

— Нет, я не вернусь. Я выполняю его приказ.

— Тогда, может, ты дашь ему тебя найти?

— Нет. Он сказал, чтобы я спряталась, так чтобы даже он поискал. Я не виновата, что он не нашел. И еще хотела спросить, он же поймет, что магическая сделка расторгнута?

— Он не только поймет, но почувствует отголосок твоей боли. Все три раза он ее услышит, твою боль. Уже сейчас он ее ощущает. Твои приступы затрагивают его. Уверен, он сейчас ждет, что ты скоро придешь к нему. Ему не будет так же больно, как и тебе, когда мы приступим, но что-то он ощутит. И когда с ваших рук будет пропадать руна клятвы, будет боль у тебя и у него, у тебя сильнее, у него слабее. Но ты ее не почувствуешь по сравнению с болью, что ты будешь испытывать на пояснице и животе. Боль в руке, к тому же кратковременная, покажется тебе пустяком.

— Когда приступим?

— Девочка, я хочу, чтобы ты подумала. Еще один день. Я завтра приду в дом к почтенному Зиманей Зюзейстеру и тогда, если ты не передумаешь, приступим. Будет лучше сделать это там, так как после этого ты вряд ли сможешь ходить. И в себя приходить и лечить рану будешь не меньше месяца. Так что я приду к вам сам.

— Это огромная честь для моего дома, принимать такого гостя. — Зима опять затрясся от предвкушения грядущего счастья принимать у себя самого Абразаму Арварзена.

— Разумеется. И еще, девочка моя, иногда бывает полезно смирить гордыню и принять помощь даже от врага.

— Нет. Это только моя жизнь, и моя боль. Если бы боль испытывал кто-то из моих друзей или, не приведи свет, сын, я бы на коленях приползла куда угодно и за кем угодно и гордыня мне не помешала бы.

— Хорошо. Пусть будет так. Тогда до завтра. И подумай еще раз, — с этими словами он поднялся, еще раз поразив меня, как легко он это сделал для его возраста, и проводил нас до выхода из гостиной.

Всю обратную дорогу Зима молчал. Но когда за нами закрылась дверь, он сокрушенно вздохнул и покачал головой.

— Ана, я приму любое твое решение, но прошу, подумай еще раз.

— Я не передумаю, Зима. Спасибо тебе. На такую встречу и удачу я даже рассчитывать не могла. А я вот не поняла, в чем его интерес? Почему он решил помочь с оковами?

— Я не уверен, что он стал бы помогать с оковами. Но тут он будет вмешиваться в уже запущенный процесс, и ломать магическую клятву. Я же тебе говорил, что он любопытен. Вот он и удовлетворяет его.

— Да здравствует любопытство.

— Иди спать, Ана. Завтра ближе к вечеру он придет и боюсь, что поспать ты уже не сможешь.

Я поднялась к себе, визит продлился дольше, чем я ожидала, была уже глубокая ночь. Я не сомневалась в своем решении. Я больше не хочу подчиняться Иву. Когда я заключала сделку я и подумать не могла о таком исходе. Я рассчитывала, что мои таланты жрицы оценят в темной империи высоко, и моими лечебными услугами будут активно пользоваться. Я думала, что буду делать то, что я делала в том госпитале после нападения, а именно — спасать людей. Как так получилось, что наши отношения из деловых переросли в личные? Учитывая его статус, меня это совсем не устраивало. Я не смогу быть игрушкой на одну ночь. Даже если не на одну, то перед глазами вставали совершенные лица его фавориток, и я была готова перетерпеть любую боль.

Потом вспоминала слова, сказанные на балконе. «Он любит ее так же, как своих братьев и зовет ласково Каро». Они вместе так долго, и зачем мне в это встревать со своей практически навязанной магической клятвой. Сейчас есть шанс ее снять и мне необходимо им воспользоваться. Я расплатилась с ним за то, что он помог мне. Я выбралась из светлой империи, спасла сына и добралась до столицы благодаря ему, но я ему ничего не должна. И хочу свободы. После того как сниму пояс я ее получу. И будем надеяться, что я больше не увижу императоров. Ну, разве что на параде с балкона. А мои чувства к Иву пройдут, да и были ли они? Зато потом я смогу делать то, что захочу. Смогу жить, не скрываясь у гномов, гулять по улице, устроиться на работу в столичный госпиталь. Смогу уехать из столицы к морю, или даже посетить спорные земли. И смогу сказать нет, если вдруг увижу императора. И смогу, наконец, снять этот дурацкий платок, скрывающий мои волосы и обруч.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Я не смогла заснуть и всю оставшуюся часть ночи мерила шагами комнату. Меня не пугала боль, да и шрам меня не очень огорчал. Нет, я, безусловно, как и любая женщина, хотела выглядеть хорошо, но шрам будет под одеждой. На лбу его не будет, а я не собиралась выходить второй раз замуж и уж тем более заводить любовника. Так что вряд ли его кто увидит. А если вдруг соберусь однажды замуж, все-таки кто знает путь света, то только если меня будут любить. А любящему человеку все равно, что у меня на поясе.

Итак, я решила отбросить эмоции, или постараться это сделать, и попробовать здраво оценить все «за» и «против» разрыва магической клятвы. Я получала свободу от императорской воли и смогла бы свободно собой распоряжаться. Второй плюс — возможность на равных общаться с императорами, если все же мы отправимся на территорию светлых к храму. Третий это то, что теперь я смогу отказаться от роли второй или третьей, или тридцать третьей фаворитки Ива, ставить ментальный щит и понять, наконец, без гнета клятвы мои чувства к нему.

Из минусов это, безусловно, боль и возможность пострадать как физически, так и ментально. Я устойчива к болевым ощущениям, но мой мозг может не справиться. Хотя Абразам Арварзен говорит, что я не пострадаю, но все может случиться. В свете этого получается еще один минус — мои друзья и главное Петер могут не справиться без меня. И третий довод против — то, что я теряю своего высшего, с чьего разрешения я сейчас пользуюсь лечебной магией. Мне будет необходимо найти нового сильного мага или жреца, или умудренного опытом, словом кого-то, с кем я смогу разделить ответственность за право пользоваться лечебной магией. Можно, в конце концов, обойтись и без благословления на лечение, я так делала, но это гораздо труднее. Любой жрец знает, что это бремя легче нести с благословением или с разрешением, проще поделить ответственность на двоих. И в итоге у меня получились три довода за, и три довода против.

Как-то раз мы с Петером еще будучи детьми забрели в сторожку к лесничему. Он рассказал нам, что вчера набрел на капкан с отгрызенной лапой медведя. Медведь попался в капкан, и не захотел умирать в неволе. Он перегрыз себе лапу и уполз к ручью. Там лесничий нашел его тело истекшее кровью. Мы с Петером пришли в ужас от этой истории и еще долго обходили сторожку лесника стороной. Почему-то сейчас мне вспомнился этот медведь и его отгрызенная лапа. Я не собиралась умирать, и отгрызать я тоже не хотела ничего, но упорно думала про этого медведя. Наверное, я слишком эмоциональна. Разумные доводы уходят на второй план, а вперед выступает эта история с медведем.

Я провела целый день в тревожном ожидании. Ужасно боялась, что что-то сорвется, или Абразам Арварзен передумает мне помогать. Но наступил вечер, и он пришел, в сопровождении сына и ученика. Зима выстроил всех детей, жену и даже Сару встречать дорогого гостя. Абразам Арварзен потрепал по головке всех детей, похвалил красоту хозяйки и уважительно пожал руку Саре.

Потом мы спустились в личную мастерскую Зимы, куда вообще-то должны входить только члены семьи и близкие друзья. Старик ничего не спрашивал, только предложил мне раздеться, и лечь на рабочий стол Зимы. Стол был большой, там бы две Сары поместилось, не то что я. Я заранее выбрала одежду, чтобы можно было, не стесняться и не стеснять гномов, и принялась разматывать широкий шарф на талии. На бедрах у меня оставалась юбка, а сверху я под грудью подвязала кофту. Почти размотав шарф, я подняла голову на старика и спросила.

— Простите, мастер, а почему вы не спросили у меня о моем решении? Ведь я могла передумать?

— Девочка моя, я слишком долго прожил на этом свете, чтобы понимать такие вещи. Ты не передумаешь.

— Я хотела спросить, можно мне лишить себя голоса? Вряд ли вы захотите, чтобы я вам стихи читала в ближайшее время. А кричать мне будет проще без звука. Да и вас отвлекать не буду.