Стебалово - Айдар Павлов

- Между прочим, зараза бакланит в тему. - Он назидательно потряс над столом пальцами. - Если б торговцы наркотой ширялись в рабочее время... - Его взгляд безжалостно пригвоздил генерала Законного к спинке стула. - А производители спирта подкачивались на работе... - Патрон жестко поглядел на Ядреного, словно тот только и делает, что висит на стакане вместо того, чтобы заниматься бизнесом. - Мы бы не наварились ни на дури, ни на водке, - подвел он итог. - Дай черт, чтобы все волчьи морды относились к своей работе так, как она. - Его указательный палец перестал трястись и остановился на чернокожей сообщнице.

Эммануэль, наконец, почувствовала себя реабилитированной.

- Что вы, что вы, Патрон! - растроганно залепетала она. - Спасибо, конечно, но я этого не стою.

- Стоишь, чернуха, мне лучше знать. Когда б не стоила, давно бы вращалась на вертеле жопой кверху... Хватит жрать! - заорал Патрон, одернув проголодавшегося Законного от тарелки. - Ты чё, жрать сюда пришел?!

- Н-никак н-нет, -- испугался генерал.

Эммануэль усмехнулась: ее заикание перешло к Вячеславу Ивановичу. Равно как и сфокусированное внимание Большого.

- Тебе известно, зараза, что кто-то опустил нашего другана Булыжника?! - наехал на него босс. - Ты видел, как какой-то пидор бесстыже вгоняет свою наглую, кривую оглоблю в его вонючее дупло?!!

- Видел, - сознался Законный, смущенно опустив глаза.

- Я, наконец, буду знать, кто дрючит моих другей?!! - взревел олигарх.

- Это н... н... не я, - признался генерал.

- Может, это я?! - Патрон ткнул себя в грудь растопыренными пальцами.

- Н-никак н-не могу знать.

- Чё, совсем заслужился?!!! Чего ты не можешь знать?!!

- Н-никак н-нет, - заплутал Законный в двух словах. - Н-никак не вы, совсем никак.

- Тогда кто?!! - Патрон выглядел абсолютно деморализованным.

Вячеслав Иванович взял себя в руки:

- Как мы только что все убедились, орудие преступления принадлежало заключенному педерасту Дрочилло. Личное дело Дрочилло взято мной под тщательный контроль.

- Я хочу поближе узнать, кто такой педераст Дрочилло и на кого он работает, - объявил Большой Патрон, несколько остыв.

Настала очередь выступить Борису Подсудному.

- Пардон, - вспомнил он. - Я близко знаком с Дрочилло по зоне.

- Я тоже хочу поближе познакомиться с педерастом Дрочилло, - кивнул Патрон.

- Я могу это устроить. Если необходимо, мы ему позвоним.

- Я хочу, чтобы ты сейчас же позвонил педерасту Дрочилло и выяснил все детали, - продолжал кивать суровый олигарх. - а потом я захочу съесть хрен педераста Дрочилло, фаршированный маслинами, грецкими орехами и черной икрой.

- Нет проблем, - пообещала Эммануэль.

- А еще я хочу...

- Тихо! - Подсудный дозвонился до зоны: - Алло! Дрочилло, ты? Тихо-тихо... Алло! Здорово, пидор, чих-пых тя в рот! Ха-ха-ха-ха-ха! Давно с тобой не слышались... Ха-ха-ха-ха! Как там твой новый гребень? Га-га-га-га-га-га! Га-га-га-га-га! Ништяк?! Надо нам как-нибудь замитинговаться: раскатаем банку, побазарим. Ха-ха-ха-ха-ха-ха...

- Ближе к проблеме! - попросил Подсудного Патрон.

- Слухай, уважаемый, - опомнился Борис. - Пардон, но тут кое-кто интересуется, как ты умудрился закатать в дупло Булыжника. Только так, да? Га-га-га-га-га! - Прикрыв трубку рукой, Подсудный доложил братве: - Говорит, покатило - ха-ха-ха... ну, чисто рассказывает, как по кайфу трахать Булыжника, пидор...

- Спроси у него, падла, кто ему за это платил, - прошипел Большой Патрон.

- Секунду... Уважаемый! - позвал Борис телефонного собеседника. - Уважаемый! Слухай, я понял, понял: ты приторчал... Я те че звоню: какой мудак тебе за это бабок накинул? Ну, за то, что ты его отымел. Что значит никто, в рот тя чих-пых?! Что значит, кому какое собачье дело? Ты в курсах, кого вообще отымел, педрило? Булыжник был нехилым бугром, ты это можешь догнать? Ах, тебе насрать, кем был Булыжник? Тебе важнее то, кем он стал? Я тебе, гнойный пидор, че звоню: Булыжник, повторяю, был крутым парнем, за его кормой кое-кто присматривал. А теперь, да, они интересуются. Нет, не тобой они интересуются. Нет, они не хотят в гарем к Булыжнику. Слухай, чих-пых, заткни вафельницу! Ты будешь меня слухать, Дрочилло? А те че звоню... Ты, сука, не матерись, тут у меня люди крутые сидят. Кто? А какое твое собачье дело? Крутые люди. Большие люди... нет, их иметь не надо, им интересно: кто тебе накидывал бабки за корму Булыжника? О, сука... - Изможденный Подсудный вновь закрыл телефон и, закатив глаза, поведал Черному залу: - Пылит, пидор, не сдает. Спрашивает, кому какое дело до его сношений: кого хочет, того имеет; мол, это его личное дело.

- Тому скажи, - мраморно ответил Патрон, - кто пропихнет его так же, как он пропихнул Булыжника. Скажи, скажи...

Подсудный пожал плечами и вернулся к Дрочилло:

- Слухай, мне тут базарят, херовы твои личные дела, если не сдашь того, кто тебе платил: пропихнут и сзади, и спереди... Да, да, да! Не обижайся, времена уже не те, что раньше. А ты как думал? Булыжник те - не вонючий отморозок, у него крыша была. А? Че? А... а... ага... а... А!.. А!!. А!!! Так бы сразу... - В третий раз закрыв трубку, Подсудный наконец сообщил то, чего от него ждали: - Это Лысый. Лысый накинул ему пятьдесят тонн за обкатку цилиндров. По его заказу всю свадьбу снимала "В мире криминала". Теперь это у Лысого любимая кассета: как Дрочилло сношает Булыжника. Ставит ее по вечерам и стебется... Спасибо, Дрочилло, - попрощался Подсудный. - Все ясно. Созвонимся.

В Черном зале воцарилась тишина.

- Ну-с, - процедил побагровевший Патрон после долгой-долгой паузы. - Какие будут соображения?

- Гасить Лысого! - с пионерским задором призвала Эммануэль.

Однако братва не спешила ее поддержать. Уж больно высока крыша.

- Я спросил, какие будут идеи, - повторил босс, строго посмотрев на Ядреного.

- Сдается мне, педераст Дрочилло над нами конкретно постебался, - сказал Ядреный, лишь бы уйти от конкретного ответа.

- Педераст Дрочилло над нами или Лысый мудило над свадебной кассетой? - риторически скаламбурил Большой.

- Мочить Лысого!!! - воскликнула Эммануэль.

- Заткнись, чернушка, я слышу, - попросил Патрон и начал по-новой сверлить глазами Вячеслава Ивановича.

- Хм... Хм... - хмыкнул генерал. - Вне всяких сомнений, имело место половое извращение, - гибко заметил он, обходя кличку Лысого и норовя свалить всю ответственность на педераста Дрочилло. - По последним сведениям, на свадьбе были замечены пятнадцать-двадцать заключенных, без моральной поддержки которых педераст Дрочилло никогда бы не рискнул приблизиться к ягодицам нашего общего друга ближе, чем на расстояние пистолетного выстрела. Милиция также располагает неопровержимыми свидетельствами того, что варварское уничтожение памятника новорусской архитектуры на Зеленом острове - дело орудий импортного производства: переносной итальянской гаубицы, малогабаритной японской пушки и изящного французского миномета.

Патрон уничижительно улыбнулся Законному, осторожная речь которого ничуть не затронула существа дела.

- И почему я тебя до сих пор не съел, зараза? - Потом он повернулся к Подсудному: - А ты что скажешь?

Подсудный малодушно пожал плечами:

- Сладострастие Дрочилло иррационально, Патрон. Овладей он нашим общим другом не по расчету, а по любви, сенсации бы не произошло. Те, кто близко знал педераста Дрочилло, со мной должны согласиться. - Подсудный доверительно оглядел присутствующих.

Но никто с ним не согласился.

- Ядрёный! - позвал Патрон, оставив в покое малодушного Подсудного. - Ты бы хоть не молчал, друган.

И тем не менее друган Ядрёный продолжал молчать.

Доведенный до ручки Патрон плеснул в стакан триста граммов водки и безнадежным залпом испил чашу до дна.

Да, мужики не горели желанием без явных улик обострять отношения с Лысым. И Эммануэль поняла, что ее час пробил. Она вдруг на глазах начала перерождаться из глупой трусливой коровы в отважного мужлана и брать нити базара в свои черные руки.

- Если Большой Патрон не против, я позволю себе высказать то, что пока никто из вас не решился озвучить.

- Не темни, чернушка, - попросил Патрон.

- Если Большой Патрон не против, я добавлю себе молочного коктейля.

- Я хочу, чтобы ты добавила себе молочного коктейля, - милостиво кивнул босс.

- И децел пошмалю. - Пользуясь случаем, Эммануэль обнажила конопляную пионерку.

- Пошмали, пошмали, - разрешил Патрон.

Задымив парево, Эммануэль еще более непринужденно продолжала:

- Давайте так, пацаны... Коли мы тут забурились шмонать козла отпущения, будь то педераст Дрочилло или сам сатана, весь наш базар ни к черту. Пока мы реально не вычислим конкретную падлу, которая оттопыривается с наших обломов, хрен чё у нас встанет.

- Складно брешет, сучка! - похвалил Подсудный.

- Хм! - хмыкнул Законный. - В этих слова есть зерно истины.

- Дело базарит тетка, - одобрил Ядрёный.