Статьи - Александр Бестужев-Марлинский

Статья была искажена цензурой: снят кусок о Евангелии, который сохранился в архиве III отделения как отдельная статья под названием "О христианской религии". Он приведен в книге Н. Котляревского "Декабристы. Кн. А. И. Одоевский и А. А. Бес-тужев-Марлинский. Их жизнь и литературная деятельность". СПб., 1907, с. 342 - 344. Недавно в архиве московской цензуры был обнаружен список статьи Бестужева, дающий возможность восстановить изъятое место, в котором говорится о Евангелии как первой разновидности романтизма. См.: М. И. Г и л л е л ь с о н. А. А. Бестужев и московская цензура. - "Русская литература", 1967, No 4, с. 106 - 108. Приводим этот недостававший отрывок: "Но забудем ли, . что Греция, умирая, оказала важную услугу новому миру: сладкозвучный величественный язык Омира раздался в этот раз голосом с небес - то было Евангелие; обет новой прекрасной жизни, высказанный наречием старины; то была песня лебедя - то был завет старца на одре кончины.

Сперва гонимая, терзаемая скитальпица, христианская вера восторжествовала, наконец, благочестием первых христиан; и не мечом войны, не топором казни покорила она души полумира, нет, но убеждением слова, по истиною правил Евангелия. Из подземных пещер она овладела землею и соединила землю с небом. Боги языческие были порочны, как люди, апостолы чисты, как аи-гелы. Язычник унизил божество до себя, христианин вознес человека до бога. Философия была верою немногих мудрецов, а христианская вера стала философиею целых народов, практическою мудростью, не только законом, но и наставницею совести. Вникните в сущность Евангелия, прочтите его даже просто как книгу, и вы убедитесь, что оно есть высокая романтическая поэма, тем драгоценнейшая, что каждая страница его действительность, что каждоо слово его освящено примером и запечатлено кровью спасителя мира. Да, я смело утверждаю, что Евангелие было первообразом новой словесности, первым рассадником идеализма. Оно заключало в себе все, что сказалось и свершилось потом и доселе. Каких стихий новой поэзии нет в благовостии, в этом завете неба земле, в завете бога с человеком? Не стройно ли сохранено в нем одно единственно возможное природе - единство цели? Не проникнуто ль оно насквозь одною смелою, пылкою священною мыслью побратать все народы любовью, обратить любовь в веру, возвысить и усовершить людей этой верою в бога, который сам себя назвал любовь, который завещал платить добром за зло, любить врагов своих, не осуждать проступившегося; который произнес: "Месть мне!", и потом дивность, таинственность судеб Иисусовых, слитых с дивным пророчеством Иудеи; и потом многозначность и непроницаемость речей евангелистов, когда они бренными устами поведают вдохновение божества; и все, даже до форм оного, объемлющих вместе историю и драму; до слова, в котором рассказ перемешан с разговором; до языка, поражающего восточной яркостию оборотов и подобий, краткостию и силой выражения - все там ново, все там юно. Нов совершенно и театр, избранный для действия. Не только на площадях, не в одних палатах и храмах является спаситель, но в пустыне, на торжище, в толпах простого народа, в кругу детей и прокаженных, на свадьбе, на погребении, на месте казни. Он беседует с мытарями, он спасает блудницу; он с двенадцатью рыбарями бросает живые семена слова в души простолюдинов. И с какой драматической занима-тельностию близится кровавая развязка этой умилительной, ужасной трагедии! Друг продает его врагам за серебро, продает на муки поцелуем. Любимый ученик отрицает его... Робкий судия шепчет: "Он невинен" и дарит его злобной черни, в которой большинство - сановники иудеи. И вот спаситель мира гибнет позорной казпию, распятый между двумя разбойниками, молясь за своих злодеев! О, кто ни разу не плакал горькими слезами над Евангелием, тот, конечно, не испытал сам несчастия и не уважал его в других, тот не стоит и отрады, проливаемой в души этой святынею. Какой нечестивец не подымал из праха головы, подумав "и он страдал". Как утешительно трогательно следить борение божественного духа с земными скорбями, на которые осужден был Христос телом. "Лазарь, брат наш, умер!" - восклицает он и горько плачет. Кровавый пот орошает чело его, когда он молится. "Да мямо идет чаша сия - отравленная чаша судьбы!" Он падает, изнемогая под крестом, он жаждет, пригвожденный на кресте, - и ему на острие копья подают уксус... Это страшно и отрадно вместе. Страшно потому, что в этом символе мы видим свет, каков он был всегда, действительную жизнь, какова она доныне. Тут нет ни награды добродетели, ни казни пороку; напротив, тут самые высокие чувства попраны пятами, святая истина закована в железо; чистейшая добродетель ведет на Голгофу. Но утешьтесь, тени страдальцев мира, - разве не для вас слова: "Блаженны изгнанные правды ради"... Камоэнс, Торквато, Дант, Альфиери, Шенье, Байрон, и вы, все избранники небес! мир налагал на вас терновый венец, облекал в багряницу и с посмеянием плевал в лицо; бил палками - " и называл царями! Но разве не настало время, когда потомство принесло мирру к гробнице вашей и нашло ее пустою, и некто светозарный указал на небо.

Там награда наша!

Не извиняюсь, распространившись так о Евангелии, пред теми, у которых привычка очерствила сердце к красотам его; ни пред теми, которые его исповедуют языком фарисеев и целуют устами Иуды, - мне необходимо нужно было указать на стихи, которые разовьются потом в нравах, обличался в переворотах, проявятся в отшельничестве, в крестовых походах, в войне реформы, в "Освобожденном Иерусалиме", в "Аде", в "Вертере", в "Чайльд Гарольде", в "Notre-Dame de Paris". Я сказал и повторяю, что - Евангелие стало знамением новой словесности, как св. крест стал знамением нового мира; что оно было первою неснею, действием той огромной поэмы или драмы, которой история не досказала до сих пор".

Обнаруженная Котляревским статья "О христианской религии" является сокращенным вариантом страниц, подвергшихся цензурному изъятию из. статьи Бестужева о романе Полевого. Другие цензурные искажения устранены по их своду, приведенному в упомянутой статье М. И. Гиллельсона.

Эпиграф взят из произведения Жюль-Габриэля Жанена (1804 - 1874), французского писателя, критика и журналиста, автора многих романов в духе французского романтизма "неистовой школы".

Стр. 412. Ристание - состязание в беге, езде, скачке.

Стр. 413. Эмин Ф. А. (ок. 1735 - 1770 гг.) - писатель и журналист, автор "Российской истории" ("История" Эмина, 1767 - 1769).

Извекова (Бедряга) М. Е. (1794 - 1830) - поэтесса и романистка.

"Никанор, несчастный дворянин" - роман "Несчастный Ника-нор, или Приключения жизни российского дворянина Н." (1775 - 1789), приписываемый М. Комарову,

"Евгений, или Пагубные следствия дурного воспитания и сообщества" роман (1799 - 1801) А. Е. Измайлова.

...русского Жилблаза... - Имеется в виду роман В. Т. Нареж-ного "Российский Жилблаз, или Похождения князя Гаврилы Симоновича Чистякова" (1814).

Стр. 416. Веллингтон Артур-Уэлсли (1769 - 1852) - герцог, английский военный и государственный деятель, победитель Наполеона при Ватерлоо (1815).

Клитемнестра - героиня древнегреческих сказаний.

Шенье Андре (1762 - 1794) - французский поэт, казнен правительством Робеспьера по обвинению в заговоре в пользу монархии.

...белая бумажка... - двадцать пять рублей.

Она верна, как Обриева собака... - "Обриева собака, или Лес при Бонда", историко-романтическая мелодрама французского писателя и драматурга Гильбера де Пиксерекура Рене-Шарля (1773 - 1844).

Брегетовы часы. - Брегет - французский часовщик, изобретший часы, показывающие числа месяца и отбивающие время.

Нибур Бартольд-Георг (1776 - 1831) - немецкий историк, труды которого ценили в России.

Стр. 417. Коломб - то есть Колумб Христофор (1451 - 1506),

...начнем с яиц Леды... - то есть с самого начала.

Лукреций Кар (98 - 55 гг. до н. э.) - римский поэт, автор материалистической поэмы "О природе вещей".

Окен Лоренц (1779 - 1851) - немецкий философ.

...это мнение... Гюго... - Эту мысль Гюго выразил в "Предисловии" к своей драме "Кромвель" (1827) - манифесте французского романтизма: "В первобытную эпоху, когда человек пробуждается в только что родившемся мире, вместе с ним пробуждается и поэзия. Чудеса эти ослепляют и опьяпяют его, и первое его слово - это гимн". Еще раньше подобные рассуждения о преимущественно лирическом характере изначальной поэзии человечества развивала мадам де Сталь в трактате "О литературе".

Стр. 418. Зонтаг Г. (1803 - 1854) - немецкая певица, с успехом выступавшая в России в 1830-х гг.

Ласепед Б.-Ж.-Э. (1756 - 1825) - граф, французский биолог и зоолог, автор книги "Естественная история человека" (переведена на русский язык в 1831 г.), в которой говорилось о четырех первобытных племенах.

Джон Буллъ - ироническое прозвище англичан.

Стр. 419. Моаллаки (Моаллака) - стихотворение, входящее в цикл поэтических произведений в сборнике "Муаллакат" (литература доисламской Аравии).

...приносит жертвы Ариману... - Ариман, по древнеперсидской мифологии, божество смерти, олицетворение лжи и зла.