Остров лишних - Матвей Геннадьевич Курилкин

class="p1">Влад посмотрел на пленного. Голова его действительно свесилась с тележки и висела совершенно неестественным образом. Очень захотелось плакать, но не от жалости к пленному, а к себе. Столько мучился, пытаясь его сначала затащить на дорогу, а потом — сложить в тележку, и вот, оказывается, напрасно.

— Зараза. Как так-то? Я просто в подбородок ему двинул.

— Прикладом? — понимающе спросил дядя Саша. — Ну, видать, силы не рассчитал. Или, может, он не ожидал удара. Да ты не расстраивайся. Даже если б шею не сломал, он бы всё равно говорить не смог. Когда прикладом в подбородок бьют, он обычно ломается так, что там только пить через трубочку можно.

— Блин. Вот задница.

— Ты мне скажи, что там было? А то не видно нихрена. Ты вниз сполз, а потом вдруг стрельба, да длинной очередью. Ну, думаю, всё, хана. Дружок рванул, ну и я тоже, только понимаю, что всё равно бесполезно. А тут смотрю — идёт, Влад. Живой, только раненый.

— Давай уже на крышу залезем, тогда расскажу. А то я себя как-то в безопасности не чувствую.

Была и ещё одна причина, почему Лопатин не торопился с рассказом. Не до того было. Влад пытался понять, откуда у него способность перемещаться мгновенно на большие расстояния. Как-то раньше за ним такого не водилось. «Я теперь как этот, из Марвел? — Влад попытался вспомнить хоть одного персонажа киновселенной, который умеет телепортироваться, но так и не вспомнил. Может, такие и были, но он смотрел-то только пару фильмов, и давно. — Или не из Марвел? Короче, супергерой я теперь, что ли? А с какого хрена? Или это у всех теперь так, просто не проявилось ещё? Нет, чего-то не бьётся». Влад вдруг вспомнил, как в тот первый день, когда наблюдал обратный камнепад, получил светящимся камнем в лицо, успел испугаться, что сейчас упадёт в пропасть, а в следующий момент оказался далеко от края. «В камне, получается, дело? Причём не в том, который я в руках держал, а в том, что в рожу попал. Я же помню, что с силой впился, а потом ни раны, ни шрама. Заросло быстро?»

Владу тут же захотелось срочно найти тот, второй камешек, но он остался в другой одежде, дома. Сейчас, понятное дело, было не до того. Да и вообще, очень хотелось поэкспериментировать с такой-то классной способностью. Только опять — некогда. Лучше как-нибудь потом, когда вокруг не будет посторонних глаз. Лопатин сомневался даже, стоит ли дяде Саше рассказывать, не говоря уже об остальных присутствующих.

На крыше действительно было как-то поспокойнее — куча оружия, да и какое-никакое укрытие. Не крепость, конечно, но и не чистое поле. Здесь эльфам их так просто не взять, что придавало уверенности. Рассказывать Влад почти ничего не стал. Сказал дяде Саше, что полез за раненым в кювет, увидел подходящих противников, случилась перестрелка, потом ещё Дружок помог. На этом всё, подробности парень придумывать не захотел, чтобы не врать, а правду он решил не говорить. Потом, когда останутся вдвоём, может, и расскажет соседу, а остальным он не доверял — не нравились ему церковники. Отчего-то во всех рьяно исполняющих ритуалы Лопатин подозревал фанатиков, а фанатики редко бывают приятными личностями. Понятно, что всё равно свои, но делиться сокровенным с ними не хотелось. Ещё решат спалить на костре, как колдуна — ну его нафиг такие приключения. Кроме того, бой между пришельцами и не думал утихать, и отсюда, с крыши, за ним можно было наблюдать. Поэтому дядя Саша на подробностях и не настаивал.

Похоже, эльфы пока оставили попытки напасть на людей и сосредоточились на главном противнике. Бой разворачивался нешуточный. Канонада шла непрерывно, Влад никак понять не мог, куда стреляют, потом сообразил — защитники не сидят в здании, где находится корабль, они распределились по территории завода. И не только. Правда, судя по всему, им постепенно приходится отступать. Возможно, с потерями. Стычек на открытом месте не было, так что оценить, насколько эти потери велики, не представлялось возможным, но интенсивность стрельбы со стороны беглецов явно со временем уменьшалась. Эльфам, похоже, удалось подавить пушки, и оркам приходится оставлять позиции и отходить.

Не обходилось и без сюрпризов для эльфов. Их пушки тоже рвались то и дело, и к тому времени, как кольцо вокруг завода сжалось, остались всего две штуки. Тогда-то и пришло время решительного штурма. Тут и там Влад замечал группы серебрянобородых, которые, уже не опасаясь, срывались из укрытий и бежали к зданию, в котором концентрировались орки.

— Дядь Саш, смотри! — почти случайно Лопатин перевёл взгляд на корабль, и увидел там какую-то нездоровую активность. Сразу разобрать издалека не получалось, а потом сообразил — подкрепление выгружают! Да много!

— Всё, хана котёнку, — сосед мгновенно сообразил, о чём говорит Влад. — Матросню выгружают. Сейчас боем свяжут, а потом эти подойдут, и задавят.

— Короче, плевать. Я пойду, помогу, — не выдержал Влад. — Они пешком двигаются, я успею перехватить.

— Кому вы собираетесь помогать? — с интересом спросил какой-то из церковников. Влад на него только теперь обратил внимание — как-то он незаметно оказался на крыше, и среди тех, кто помогал вытаскивать раненых его не было, хотя и сам он не ранен.

— Обороняющимся, — ответил очевидное Лопатин.

— Это совершенно неприемлемо. Вы должны помочь нападающим, это же очевидно!

— С какого перепугу? — не понял Влад.

— А с такого, что так мы хотя бы частично искупим перед ними свои грехи. Конечно, вас, молодой человек, они всё равно накажут, и будут правы, но хотя бы остальных, возможно, пощадят. Я настаиваю, чтобы вы немедленно отправлялись на помощь ангелам.

— Каким ещё ангелам?

— Да вот этим, которые сейчас пытаются уничтожить зло! — рявкнул мужчина. Влад, который слушать-то слушал, а сам торопливо спускался вниз, оглянулся, всмотрелся в лицо собеседника, который и не думал отставать. Обычный мужик — маленький, сутуленький. Попом раньше явно не был — хотя бы из-за отсутствия бороды понятно. Впрочем, последнюю явно старательно отращивает. В общем, пройдёшь — и не заметишь, если бы не глаза, в которых прямо-таки светится вера. С большой буквы.

— Я видел тело убитого вами ангела. Разве вы не поняли, что никем иным он быть не мог? И он прекрасен. Они покарали нас за наши грехи, но вы же видели — не всех! Они хотели оказать нам милосердие, а