Сердце ледяного мира - Яна Шепот

Тот не долетел. Ударил в землю возле ног иллида. Загорелась сухая трава. Блять! Но это напугало монстра. Он развернулся и бросился бежать.

Аргон внимательно осмотрел кромку леса, ожидая, что оттуда появятся новые твари, но всё было тихо. Огонь, что занялся на траве, к счастью, потух. На жёлтой голове холма теперь чернела большая лысина. Аргон бросился к девушке.

— Вы как? Не испугались? Не ранены?

Незнакомка остановилась, но не обернулась, не посмотрела на него. В этом было что-то пугающее. Аргон схватил её за плечо и заглянул в глаза.

— С вами все хо…

Пустой, отсутствующий взгляд. Да что с ней такое? Как ей помочь? Аргон щёлкал пальцами перед её глазами, хлопал по щекам, но и это не помогло. Его охватило отчаяние: он не знал, что можно ещё сделать.

Подобно часовому механизму, у которого убрали преграду, девушка дёрнулась и медленно пошла. От неожиданности Аргон вздрогнул. Твою ж мать! Он догнал незнакомку. Надеялся, что она пришла в себя, но нет. Её лицо всё ещё напоминало маску. Она точно лунатик. Стоит ли её будить? Вдруг, когда она проснётся, закричит ещё… объясняй потом, что произошло, кто он такой. Потом объясняй Мириам, как и почему он здесь оказался. Пусть идёт. Возможно, она ничего не вспомнит или будет считать, что ей всё это приснилось.

Аргон остался, поглядывая на лес. Вдруг появятся ещё мерзлые. Когда девушка скрылась за крестьянскими домиками, он почувствовал облегчение: теперь она в безопасности!

Домой Аргон добрался по тому же пути, что пришёл сюда. Правда, сейчас он не чувствовал себя таким уверенным. Наоборот, его гнал страх. Аргон то бежал со всех ног, то замирал, услышав, как хрустнула ветка. Чудилось, будто иллиды притаились за деревьями. Вот наконец-то и знакомой дом. Он больше не казался клеткой, из которой нужно выбраться, наоборот, теперь он казался родным местом, в которое хотелось побыстрее вернуться.

Аргон решил сократить путь, а не делать крюк по лесу, обходя всю деревню. Прячась в кустарнике, он добрался до крестьянских домов. Затем остановился и внимательно осмотрел их. В одном были закрыты ставни, в окне другого он заметил отблеск лучины. Аргон добежал до дома, в котором горел свет, и на корточках прополз под окном. Выглянул из-за угла. На улице никого. Отлично. Осталось совсем чуть-чуть! Сердце колотилось как бешеное, когда он пробирался под окном Мириам.

Вот и все. Аргон забрался в свою комнату и упал на лавку. От пережитого волнения грудь ходила ходуном. Не попался. Слава богу, пронесло! Глубокий вдох и долгий выдох. Сердцебиение замедлилось, и кровь перестала стучать в висках.

Аргон подошёл к окну и посмотрел на пустырь, пытаясь восстановить события этой ночи. Иллиды, девушка — всё казалось таким нереальным, словно это приснилось. Особенно не верилось в то, что он управлял огнем.

Аргон поднял руку и внимательно посмотрел на неё. Рука как рука. На ладони никаких ожогов. Тонкие белые шрамы на коже сплетались в удивительные узоры. Аргон дотронулся до них и не почувствовал ничего необычного. Интересно, а чего он ожидал? Вспышек? Фейерверков перед глазами?

— Я управлял огнем, — произнес он.

От этой фразы веяло бредом. Разве он мог управлять стихией? Наверное, ему это привиделось. Внутри всё запротестовало, но Аргон засунул этот голос поглубже и стал ему растолковывать, будто сумасшедшему.

Люди не могут управлять ни огнем, ни ветром, ни водой. Это бред. Безумие! А он же нормальный. Просто он не знал, как справиться с иллидами, и мозг создал эту нелепую фантазию, словно он такой могущественный, что может пускать файерболы!

Но как он тогда справился с монстрами? Аргон закрыл глаза и задумался. Вместо истинных воспоминаний, снова приходили фантазии про огонь. Может, сами разбежались? Может, их испугал кто или… Аргон почувствовал, что его охватывает волнение. Или он с ним справился. Сам! Не огнём, конечно, а голыми руками, либо… Точно! Он забросал их камнями. Одному мёрзлому даже в голову попал. Да, это больше похоже на правду! А мечты и фантазии вывернули так, словно он Гефест какой-то.

Аргон лёг на лаву и закрыл глаза. Внутренний ткач, боясь провалится в безумие, продолжал латать дыры, соединяя разорванные части, плетя заплатки и зашивая нелепицы.

Просто он так долго жил в тесноте, в страхе, с чувствами, что он маленький и беспомощный, которые стали невыносимы. В порыве справиться с ними, бессознательное наделило его суперспособностью, будто он умеет управлять огнем. "Компенсация" — всплыло в сознании слово и внутренний ткач ухватился за него. Да, он компенсировал своё бессилие! Якобы он не слабый и беспомощный, а ого-го какой!

Мысли размывались, превращаясь в шум. Ткач зашил последнюю трещину и довольный уставился на свою работу. Теперь всё ровненько, гладенько, а главное — логично!

С этой мыслью Аргон и уснул. Впервые за последнее время ему ничего не снилось.

Глава 17: Колдуны

Каждое утро Оратора начиналось одинаково. Он вставал задолго до того, как разгорится Сангар. Выпивал кружку чая, а затем проводил несколько часов в молитве и благословении Всевидящего. Когда молитва подходила к концу, время близилось к полудню. В двери стучалась послушница Берта и помогала приготовить завтрак, а затем они вместе шли в Дом.

Сегодня Оратор тоже заварил чай и стал наблюдать через окно за тем, как клубятся тучи над лесом. Чёрные тучи на фоне тёмного неба выглядели устрашающе. «Наверное, будет буря», — подумал Оратор, делая последний глоток. Затем он опустился на колени и выпятил грудь, открывая сердце Всевидящему. Запрокинул голову, чтобы божественный взгляд проникал в глаза, и вытянул руки к небу. Началась многочасовая молитва. Мышцы спины ныли, поясницу тянуло, но Оратор не обращал на это внимания. Через страдания он постигал Бога и преисполнялся его взглядом. Жаль, что Всевидящий общается только с Пророком. Как бы хотелось услышать его голос! Оратор ощутил трепет от мысли, что и ему будут приходить откровения, но тут же испугался и затряс головой. Это грязные богохульные мысли! Вон! Вон! Вон!

«Смиренный духом, и сердцем, и разумом. Я всего лишь рупор Бога, его рот и язык, через который он доносит свою волю, — шептал Оратор, осеняя себя священным знаком. — Я свят, потому что меня коснулся Пророк. Он наделил меня правом говорить от имени Бога. Без его святости я такой же грешный человек, как и все живущие. Знаю, Всевидящий, что тебе доступны все мои мысли и желания, и я каюсь за то, что решил поставить себя рядом с Пророком и попросил услышать глас твой внутри себя.