Родное небо - Василий Молоков

В приказах Верховного Главнокомандующего, отмечавших успешные боевые действия войск 3-го Белорусского фронта, называлась и 213-я авиадивизия. А в конце февраля на митингах в полках нашей дивизии был зачитан Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении 213-й Краснознаменной Витебской ночной бомбардировочной авиадивизии орденом Кутузова II степени.

Началась весенняя распутица. Для нас самая большая беда - размокшие аэродромы. Мы прилагали все усилия для их восстановления - счищали талый снег, делали дренажные канавы, мостки, но все же машины увязали в грязи. После посадки самолета все находившиеся на аэродроме вытаскивали его на более сухое место. В этой работе, как правило, участвовал и сам летчик.

Всем хотелось побольше летать. Молодежь готовилась к полетам спокойно, серьезно. Иной раз, вырвавшись, можно сказать, из самого пекла, ребята шутили: "Ничего страшного, у нас же перкалевая броня!"

Кольцо вокруг Кенигсберга продолжало сжиматься. Был занят Хейлигенбейль - последний пункт обороны немцев на побережье залива Фришес-Хафф. Войска 11-й гвардейской армии, с которой мы прошли весь путь от прусской границы, подступили с юга вплотную к внешнему оборонительному обводу Кенигсберга.

Мрачной громадой поднимался вдали город, окруженный мощными фортами и дотами. Во всю ширину оборонительной полосы тянулись ряды траншей. Сложная система обороны города, до предела насыщенная огневыми средствами, подковой охватывала Кенигсберг с юга до залива Фришес-Хафф.

Два месяца огнем нашей артиллерии и ударами бомбардировщиков с воздуха разрушалась оборона осажденного Кенигсберга. Днем действовала штурмовая авиация, а к вечеру в дело вступали По-2. Над каждой целью появлялось по два-три наших самолета. Они подавляли огневые точки, нарушали связь, вызывали пожары. В одну из таких ночей паша дивизия сбросила на позиции врага 150 тонн бомб.

6 апреля начался штурм Кенигсберга, а поздно вечером 9 апреля гарнизон города капитулировал.

Полки дивизии стали переносить свои аэродромы поближе к порту и крепости Пиллау (ныне Балтийск) на заливе Фришес-Хафф. На побережье то и дело надвигались тяжелые облака, шел дождь вперемежку с мокрым снегом, в море бушевал шторм. Лесистый гребень косы Фрише-Нерунг смутно виднелся в тумане. Но наши летчики уже научились применяться к капризам Балтики и всегда были готовы к действию.

Работники штаба, командиры авиаполков дивизии установили тесный контакт с наземными воинскими частями. Например, накануне капитуляции гарнизона Кенигсберга из города вышла колонна, состав которой было трудно определить даже с воздуха (воинская часть или беженцы?). Только наш разведчик смог сделать фотоснимок этой колонны. На снимке были ясно видны повозки, люди, бредущие рядом. Налет на колонну командование отменило.

Над заливом и косой в районе порта Пиллау каждую ночь появлялось более ста наших По-2. Приходилось летать с зажженными фарами во избежание столкновения со своими самолетами. На По-2 вообще-то по конструкции фар не было. Но фронтовая обстановка заставила нас оборудовать на плоскостях фары, которые использовались только в тяжелых условиях, например, при вынужденной посадке ночью на неизвестный участок. Вот и тут они пригодились.

Полеты велись и днем, правда в основном разведывательные. Наши летчики появлялись не только над побережьем, но и над морем. Они бесстрашно летали на своих сухопутных машинах над водой, удаляясь от берега на 15-40 километров. Лучшие разведчики поднимались в небо при исключительно трудных метеоусловиях: десятибалльной высокой облачности, дожде. Они находили "окна" в облаках и, снижаясь под их нижнюю кромку до 150 метров, обнаруживали корабли и баржи, на которых немцы пытались эвакуировать свои войска.

Самолеты прибывали на аэродромы и сразу же отправлялись в очередной рейс. Наши верные помощники - оружейники и техники в считанные минуты осматривали машины, заправляли их горючим, подвешивали бомбы. Отлично показала себя служба вооружения 17-го авиаполка. Механик А. И. Феоктистов четко организовал работу своих подчиненных на трех аэродромах подскока, с которых за ночь проводилось по 100-200 вылетов. Лично Феоктистов обслуживал по 20-25 самолетов за ночь. Механик В. В. Духов из того же полка, возглавляя бригаду по подвеске бомб, сумел так подготовить и расставить своих оружейников, что подвеска бомб на каждый самолет занимала пять - восемь минут. Мастер по вооружению из 24-го авиаполка Г. И. Новиков обеспечивал за ночь до 70 боевых вылетов. Самоотверженно работали и наши "старички" тридцативосьмилетний техник звена Ефим Григорьевич Малов и тридцатисемилетний слесарь ПАРМ (полевой авиаремонтной мастерской) Павел Романович Бабахин. Молодежь могла поучиться у них мастерству и сноровке.

Нельзя не сказать теплое слово и о наших связистах. Несмотря на частое перебазирование полков дивизии, телефонная связь с ними никогда не прерывалась. В любую погоду, в любых условиях местности тянули наши линейщики провода к аэродромам. Отважными воинами, прекрасными специалистами показали себя командир линейно-кабельного взвода Семен Петрович Киселев, линейный надсмотрщик Василий Степанович Мытников, телеграфистки Октябрина Глебова, Клава Ковалева и другие.

О девушках хочется сказать особо. Скромные, милые труженицы, они стойко, терпеливо переносили все невзгоды, все трудности фронтового быта.

В дни боев за Кенигсберг наши телеграфистки, телефонистки, радистки сутками не выходили из узла связи штаба дивизии, обеспечивая бесперебойную связь со штабом 1-й воздушной армии, с полками дивизии и аэродромами подскока.

...Удары по городу и порту Пиллау нарастали с каждым днем. Остатки фашистских войск, тысячи беженцев сгрудились на узкой косе Фрише-Нерунг. Положение окруженных немецких войск было безнадежно. Неоднократно с наших самолетов сбрасывались листовки с предложением прекратить сопротивление и сдаваться в плен. Однако гитлеровцы не внимали здравому смыслу.

25 апреля войска 3-го Белорусского фронта овладели городом и портом Пиллау, отрезав гитлеровцам последнюю дорогу к морю.

В начале мая наше соединение было награждено орденом Суворова II степени и стало называться Краснознаменная Витебская, орденов Суворова и Кутузова 213-я ночная бомбардировочная авиационная дивизия. Отмечены боевыми наградами были и полки дивизии: орденами Красного Знамени и Александра Невского - 15-й Витебский авиаполк, орденом Суворова III степени - 17-й Оршанский авиаполк, орденом Кутузова III степени - 24-й гвардейский Юхновский авиаполк.

Наступили последние дни войны... В вечерний час наши самолеты по-прежнему поднимались в воздух. Экипажи летали на косу Фрише-Нерунг, где шли завершающие бои, на разведку до устья Вислы и к Балтийскому морю.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});