Связующие узы - Филипп Марголин

– Да, и деньги тоже. И все-таки у меня найдутся и другие требования.

– Какие?

– Я хочу, чтобы вы закрыли дело Джона Дюпре.

– Это невозможно.

– Вам придется это сделать, если хотите сохранить работу, семью и репутацию.

– Я не могу закрыть дело, даже если бы я был лично заинтересован в его прекращении. Главный прокурор округа – Джек Штамм. Я его простой сотрудник. Он может закрыть дело только в том случае, если я предоставлю ему основания. А если я попытаюсь сделать нечто подобное самостоятельно, без его санкции, он просто отменит мое решение.

– В таком случае предоставьте ему основание.

– Какое же?

– Джон не убивал сенатора Тревиса.

– Я уверен в прямо противоположном. И даже если бы это действительно было так, и Джон не убивал сенатора, он уж, без всякого сомнения, виновен в убийстве Уэнделла Хейеса.

– Скажите Штамму, что Джон убил Хейеса в целях самообороны, как говорила Аманда Джеффи.

– Нет же никаких доказательств, что Дюпре действовал в целях самообороны. Вы же сами были в зале, когда давал показания охранник.

Элли кивнула.

– И вы слышали, что он сказал.

– То, что он ничего не видел.

– Элли, я ничем не могу помочь Джону Дюпре.

– В таком случае я вас уничтожу.

Керриган почувствовал, как мужество покидает его. Он опустил голову.

– Вы хотите знать правду? У меня ведь осталось совсем немного того, что можно уничтожить. Кто я, собственно, такой? Государственный служащий и неверный муж.

– Если пытаетесь разжалобить меня, то можете не тратить на это силы. – Элли встала. – Подумайте, каким образом можно вызволить Джона из тюрьмы. А также подумайте о том, как достать для меня пятьдесят тысяч долларов. – Керриган был потрясен. – И не тратьте пустые слова на россказни о том, какой вы бедный государственный служащий. Ваша жена и отец – богатые люди. Заставьте их достать для вас деньги или найдите их в каком-то другом месте. Только найдите.

Элли вынула из кармана мини-кассету.

– Не вешай носа, Тимми. Я стою таких денег. И тебе упомянутая истина известна лучше, чем многим другим. – Она подняла кассету. – Когда я получу деньги, ты получишь кассету. И сделаешь на ней карьеру.

– Что это за кассета?

– Запись одного разговора, сделанная на вечеринке по сбору средств на предвыборную кампанию сенатора Тревиса. Здесь имеется очень интересная информация относительно того, каким образом в сенате расправились с законопроектом против клонирования. С помощью моей маленькой кассеты твое имя появится в заголовках всех крупнейших газет, и никто больше никогда не вспомнит о Джоне Дюпре и его деле. До скорого.

Двигаясь по направлению к двери, Элли держала Керригана на прицеле.

– Как мне с вами связаться?

– Не беспокойся. Я сама позвоню.

Дверь за Элли закрылась. Тим не пошевелился. Стул, на котором он сидел, был жесткий и неудобный, но он не замечал подобных мелочей. Перед его мысленным взором стоял образ рассыпающегося карточного домика.

В тот предыдущий раз, когда они встретились в этом номере мотеля, Жасмин спросила его, чего он хочет. И Керриган ответил, что хочет, чтобы она его наказала. А ведь точнее было бы сказать, что ему просто необходимо, чтобы кто-то его наказал, он заслужил наказание.

Керриган закрыл глаза и запрокинул голову. Он – прокурор. Его профессия состоит в том, чтобы обеспечивать неотвратимость возмездия для любого преступника. Однако сам он так долго скрывался от наказания за свое самое тяжкое преступление, что научился обманывать себя ложной уверенностью в том, что теперь навеки избежал кары за когда-то содеянное.

* * *

Недели перед началом чемпионата на «Кубок Роз» слились в одну безумную гонку. Повсюду представители прессы и непрерывные интенсивные тренировки. А в довершение ко всей этой суете и неразберихе обсуждение его свадьбы с Синди. Ему было почти невозможно остаться одному и поразмыслить над своей жизнью. Слишком много разных людей хотели пообщаться с героическим Тимом Керриганом, и Синди не отпускала его от себя ни на минуту. Кроме всего прочего, Тим жил в одном доме с Хью Кертином и двумя другими игроками, что, в свою очередь, означало почти непрерывные попойки.

В сырой и холодный четверг, недели за полторы до решающего матча, Тиму удалось сбежать и уединиться в темном алькове одного захолустного бара. Пивная располагалась всего в трех милях от кампуса, но предназначалась в основном для закоренелых пьянчуг и отличалась атмосферой, которая вызывает отвращение у большинства джентльменов с университетским дипломом. Это было то самое место, где восходящая звезда футбола могла позволить себе расслабиться и выпить без риска оказаться замеченным кем-нибудь из «своих».

К двум часам ночи на исцарапанном деревянном столике перед Тимом уже стоял строй пустых бокалов и рюмок. Выпивка прошибла основательную брешь в трезвом образе жизни футболиста, но ни на йоту не приблизила к решению личных проблем. Синди хочет выйти за него замуж. А вот хочет ли он сам жениться на ней? Он молод, и у него вся жизнь впереди. Откуда ему знать, что Синди – та самая, Единственная? Правда, одно он знал наверняка: Синди будет безумно переживать, если он разорвет помолвку. Но может быть, все-таки лучше короткая драма с отменой бракосочетания, чем трагедия неудавшегося брака, которая будет длиться всю жизнь?

Уже далеко перевалило за то время, которое тренер «Орегонцев» назначил для своих подопечных в качестве обязательного для отхода ко сну. И если бы он по какой-то причине застал Тима здесь в такое время, пьяного или трезвого, то определенно отстранил бы его от участия в играх. Керриган оглянулся по сторонам. Поздние посетители уже начинали расходиться, а он все еще не решил, как ему следует поступить. Может быть, свежий воздух поможет...

Тим не без труда встал из-за стола и направился к двери. Порыв ветра ударил ему в лицо холодными каплями дождя. Машина Тима была на стоянке, но он понимал, что вести ее в таком состоянии явно не с руки. Хью отвезет его домой завтра утром. А сейчас ему нужно просто пройтись, подумать и немного протрезветь.

Тим не знал, сколько времени он шел, когда рядом вдруг притормозила машина и стала медленно следовать за ним. Это была новая и очень дорогая машина. Машина богатого парня. Одна из тех, в которых разъезжают сынки и дочери членов клуба «Уэстмонт». Стекло в окошке рядом с пассажирским местом опустилось.

– Тим, привет, – раздался девичий голос.

Он резко остановился и пригнулся, чтобы рассмотреть лицо водителя. Но в машине была только одна девушка.

– Не узнаешь? Я Мелисса Стеббинз.

Нет, Тим сразу же узнал ее. Мелисса была одним из членов женского клуба, в который входила и Синди. Стеббинз пользовалась весьма дурной репутацией: употребляла наркотики, много пила и спала со всеми подряд.

– Садись, – предложила Мелисса.

Тим вначале хотел отказаться, но дождь отрезвил его до такой степени, что он ощутил, насколько неприятно шляться по улицам в столь мерзкую погоду. Как только Тим открыл дверцу, в салоне автомобиля зажегся плафон. И Мелисса сразу же разглядела его бледное лицо и налитые кровью глаза. А Тим обратил внимание на соблазнительные очертания груди девушки под узким свитером. Когда он сел, у него появились первые признаки возбуждения.

– Что поделываешь здесь в столь поздний час? – спросила Мелисса. – Разве для вас, футболистов, не существует обязательного режима?

– У меня были дела. Тренер мне разрешил.

Вся машина пропиталась запахом алкогольного перегара, да и выглядел Тим далеко не лучшим образом.

– Ну что ж! – рассмеялась она, однако, заметив тревогу на лице Тима, добавила: – Не бойся. Не выдам.

Машина резко развернулась и чуть было не съехала с дороги.

– У-ух! – провозгласила Мелисса, выровняв автомобиль. Тим понял, что он не единственный пьяный в машине и что они едут в направлении, прямо противоположном его дому.

– Я живу на Кирби, – сказал Тим.

– Черт с ним, с Кирби! – рассмеялась Мелисса.

– С тобой все в порядке? Может быть, лучше поведу я?

Мелисса ничего не ответила. Она свернула в парк и направилась в сторону самой запущенной его части, которая со времен появления автомобилей прославилась под названием «Тропа любовников». Мелисса улыбнулась Тиму. Относительно того, что означал ее взгляд, не могло быть никаких сомнений. Если бы он был трезв, то, несомненно, струсил бы, но выпивка на время заглушила все его страхи и комплексы.

Где-то на полпути между тем моментом, когда они остановились, и их первым поцелуем Мелисса сунула руку Тиму в промежность и начала поверх джинсов поглаживать его член. После поцелуя Тим заметил, что у девушки какой-то остекленевший взгляд, однако больше ничего особенного ему в глаза не бросилось.