Роззи. Стать счастливой. Часть 1 (СИ) - Алексахина Лира

Вокруг кипела работа. Ставили полевую кухню, выкрикивали состав группы, кто и что делает, разгружали телеги, отводили коней в одно место, чтоб потом оказать им уход.

Заметила Саймона, он останется готовить на поляне. Запомнила.

Молча обходила женщин и детей, помогая с ранами от веревок. Лечить все старые болячки сейчас было бессмысленно, ибо резерв не бесконечный. Даже не полный. Люди сначала насторожено косились. Я делала вид блаженной дурочки, что кайфует от помощи ближним. Ги был каменной статуей. Люди расслабились и понеслись шепотки.

Сделала слух острее и слушала. Так, стало известно, что много умерло от простых болезней, не хватало еды и воды. Ожидаемо обсуждали плохие условия содержания. Запомнила, что были люди, которым остро требовалась медицинская помощь. Сломанные руки, ноги, лихорадка.

Как бы не пищала о притеснениях в свой адрес, со мной почти нормально обращались. Со мной, не с предыдущей Роззи. Разговоры о том, что в лесу надсмотрщики опять будут приставать к женщинам в процессе сборки, стали для меня неожиданностью. Женщины горько вздыхали, что нет возможности отказать. Одна вообще была беременна. К подросткам – рабыням приставали тоже. Сегодня две должны были познать мужчину в первый раз. Им было около двенадцати лет.

Отошла недалеко и меня вырвало. Ги поделился фляжкой воды, что висела на его поясе. Дождался, когда разогнусь, повесил сумку на свое плечо и взял меня на руки. Не слушая моих вялых протестов, отнес в сторонку и сгрузил на траву, лицом к лесу.

– Отдых, – коротко пояснил, и встал с застывшим лицом.

***

Легла на спину и посмотрела в небо. Только настроилась пострадать, выливая ведра слез, уже крутились мысли о бренности бытия и несправедливости к отдельным категориям населения, как меня нагло и бесцеремонно прервали. Насекомые, внешне похожие на муравьёв, ярко оранжевого цвета, чихать хотели на мои великие помыслы. Попа, так удачно расположившаяся на их доме, стараниями Ги, несла угрозу потомству. Поэтому оранжевая королева, такая ползающая штучка размером с мизинец, выползла и больно укусила за ногу! В след за ней ринулись в бой отряды мелких оранжевых поганцев, плотным полотном облепляя место укуса. Ладно бы просто устрашали, так и они кусались! Я взвыла. Вскочила и прыгала цаплей, тряся второй ногой в воздухе. Эдакий шаманский танец вызова дождя.

Когда враг был повержен, место укуса залечено, душа требовала действий!

– Ты специально! – негодующе тыкала в него пальцем.

– Не заметил, – спокойно ответил Ги.

Если у вас болит нога, сломайте палец. И вы забудете о боли в ноге. Подобными мыслями руководствовался охранник. Надо сказать, получилось прекрасно. Я была злая и обозленная до цветных искорок в глазах.

Гневно пыхтя, подошла к Исаку, схватила его за одежду и потащила в сторону, не отпуская.

– Мне в сопровождающее нужны все девочки от 10 до 15 из имеющихся. Прямо сейчас. И ещё. Запрет на отношения между мужчиной и женщиной! Сегодня никаких свиданий! Вообще! Нельзя! Никак! Я проверю каждый организм, – тыкала указательным пальцем в район его груди. – Если хоть кто нарушит, я отдам их на порку Вигмару, так и передай!

Подняла на него взгляд. Мужчина непонимающе смотрел на меня.

– Исак, просто сделай, – произнесла с нажимом.

Он посмотрел на Ги за моей спиной. Глубоко вздохнул, шумно выдохнул.

– Что-то ещё? Скоро все разойдутся, – спросил он.

Это вроде случая, когда муж спрашивает: "Дорогая, тебе кофе тоже налить?" Риторический вопрос, чисто из вежливости. И жена, пьющая обычно только зелёный чай, отвечает: "А давай! И блинчики согрей"

– Да! Скажи кухне, чтоб на обед всех накормили сыто. И слуг, и рабов. Мы им мясо потом ещё принесем. Беременную рабыню оставить здесь в помощь на кухне. Не нагружать, не обижать. Проверю. Сейчас всем раздать перекус. Быстро поели и разошлись.

Исак повернулся и ушёл, пока я сделала паузу и думала о продолжении тирады. Ну да, женщина должна смотреть в пол и не отсвечивать.

– Спасибо, – повернулась к Ги.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Доморощеный психолог промолчал. Мы вернулись на поляну и успели обойти всех нуждающихся. Пузатая девушка была уже с наметившимся животом. Она плакала, когда узнала, что нельзя будет идти со всеми. Причина оказалась проста. Девушка собиралась наесться ягод до отвала, чтоб дать витаминов ребёнку. Уверила её, что ягодами с ней поделятся. Беременная ушла на место кухни, недоверчиво качая головой. Мужика со сломанной рукой лечить не стала принципиально и запретила Вилли. Пользы он не приносил, тоже оставили в лагере.

Исак велел всех собрать и громко объявил о моратории на интим. Я запоминала всех, кто громко выражал протест. Женщины среди них были тоже. Ничего, потерпят. А те, кто не хочет, как раз сможет не терпеть.

Начали раздавать перекус: овощ, сыр и ломоть хлеба. Пойдёт. Тем, кто не привык много есть, самое оно. Рабов никто не собирался кормить до вечера...

Мне привели двух подростков 12 и 13 лет. Две тощие доски с глазами и сальными волосами, нервно переминались с ноги на ногу, не смея посмотреть прямо. Я все ещё была злая.

– Будете копать, и нести лекарственные травы со мной, – бросила им и ушла.

Ги пошёл за мной. Девочки стояли и тряслись. Пришла к Алонсо, хотела взять его в вип группу, но он попросил отпустить со всеми. Согласилась и ушла.

Маргарет позаботилась о еде. С нами шли двое мужчин-рабов, охрана, кони. Все необходимое имущество было собрано. Еду назначили через четыре часа. Мы, конечно, могли гулять дольше. Но я собиралась проконтролировать процесс раздачи, так что вернемся.

Как-то же жили они без моей жалости, не помрут. Сейчас я была шариком, и чтоб взлететь, мне нужно надуть себя воздухом-счастьем.

Сняла обувь и сделала кожу на ступнях прочнее. Она осталась тонкой и позволяла наслаждаться всеми неровностями дороги.

Три, два, один, старт. Ушла с головой в сбор трав. Руки механически собирали все, на что падал взгляд. Вот этот оранжевый цветок хорош при простуде, вот эти травки общеукрепляющие, фиолетовые соцветия нужны кормящим для молока, растения с зазубринами на листиках хорошо останавливают кровь. И тут мы наткнулись на небольшую полянку редких трав, корни которых были мощнейшими местными иммуномодуляторами.

Можно гнать через себя сборы трав литрами, а можно в день по глотку настоечки из бордового корня, и всю зиму не болеть. Я собралась выкопать все и выращивать уже у себя. Через год, при благоприятной селекции, это чудо средство сможет помочь многим.

Моренда, так называлось это растение, была непримечательной травой сантиметров 10 высотой и редкими листочками. Если не знать, глаз не зацепится в общем разнотравье. Зато растение имело бордовый овальный корень сантиметров 15, в котором и была вся сила Моренды. Я аккуратно выкапывала одно за другим, ползая на коленках и воркуя, словно с детьми. Всего набрали две корзины. Вместе с землёй – это была неподъёмная ноша. Так что одна из наших лошадок продолжила путь уже с грузом.

Мы с Вилли оба чумазые с ног до головы светились от счастья. Он уже мысленно рассчитывал, сколько сажать, сколько использовать. Маргарет не участвовала, ибо не умела правильно извлекать растение, а потому стояла на подхвате. Обе девочки не стояли, тоже ползали, искали полезное.

Продолжили путь. Решила, хватит бездумно собирать все подряд, и искала только редкие или сильные травы. Сначала услышали, потом и увидели небольшой улей диких пчёл. Он висел высоко на толстой ветке и притягивал меня, как кольцо Голлума.

"Моя прелееееесть" – пронеслось в голове. В поместье не было бортников. Мед закупался на рынке очень дорого.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Пчелы этого мира были в два раза крупнее земных. Поэтому защищали свои дома эффективнее, и меда давали больше. Возни с ними было много. Лишь несколько семей занимались пчеловодством, рьяно охраняя свои секреты.

– Давайте медленно отходить, – напряженно произнес Исак.

Ги заступил передо мной, закрывая телом.