Излом зла - Василий Головачев

– Союз Девяти.

– Совершенно верно. Вы начинаете мешать нам.

– Это следует понимать как угрозу?

– Я просто констатирую факт. Состояние земной реальности квазиустойчиво, и если вы развернете бурную деятельность по ее дестабилизации…

– Отчитываться вам я не намерен, Герман Довлатович.

– Это нас удручает, Тарас Витальевич. Вы можете случайно нарушить наши планы, и тогда нам придется…

Тарас с иронией посмотрел на собеседника, от которого вдруг повеяло холодом и ощутимой угрозой.

– Договаривайте, кардинал.

– Вы все прекрасно понимаете, Тарас Витальевич. Но насколько я знаю вашу историю, махавидья[15] вам недоступна, не так ли? Вряд ли вы сможете противостоять Союзу долго.

– Во-первых, я не собираюсь воевать с вашим Союзом. Во-вторых, кардинал, насколько мне известно, вам тоже доступен лишь Сатариал, но никак не Цафкиель[16], не так ли?

Они скрестили взгляды и несколько мгновений обменивались психофизическими ударами, пытаясь прощупать оборону друг друга, потом осторожный Рыков отступил:

– Я не хотел угрожать вам, Тарас Витальевич, но в конце концов вам необходимо будет определиться, с кем вы. От этого будет зависеть ваша судьба, а возможно, и судьба реальности.

– Я рискну пойти своим путем, – равнодушно ответил Тарас.

– Карма риска – не лучшая дорога во Внутренний Круг. А вы ведь хотели бы вернуться, не правда ли?

Тарас встал.

– Прошу извинить, но мне надо идти.

Рыков не ответил, продолжая изучать лицо Горшина, обманчиво тихий, серый, слабый, как мышка. Голос его догнал Тараса уже у порога:

– Вы случайно не знакомы с человеком по имени Матвей Соболев?

– Незнаком, – небрежно ответил Тарас с некоторой заминкой, и эта заминка не ускользнула от внимания кардинала Союза Девяти Неизвестных.

* * *

В кафе «Лакомка» на Страстном бульваре Рыков появился в начале девятого в сопровождении своего мейдера охраны. «В свет» он выходил редко, имея возможность оттянуться или приятно отдохнуть в менее доступных простому смертному заведениях типа хелс-клаба «У Шварценеггера». Но сегодня Герман Довлатович наконец-то вычислил траекторию движения Матвея Соболева, о котором говорил Бабуу-Сэнгэ на последнем совещании кардиналов Союза Девяти, и решил войти с ним в прямой контакт. Лучшее же место для встречи, нежели кафе, найти было трудно, тем более что Соболев появился там не один, а с девушкой, что заведомо ограничивало его маневр.

Герман Довлатович занял двухместный столик недалеко от буфетной стойки, заказал мусс, кофе, ореховое желе и круассаны и стал наблюдать за парой в углу зала, не обращавшей никакого внимания ни на кого.

Девушка, безусловно, красива, хотя одета была достаточно просто, в узкое серое платье с блестками, с большим вырезом на спине. А вот ее друг явно носил одежду от Бриони. На нем был светло-бежевый костюм: однобортный пиджак с высокой застежкой, рукав чуть-чуть, на полтора сантиметра, приоткрывает манжеты кремовой рубашки, брюки прямые, классических линий, и великолепный сизый галстук с жемчужным отливом и рисунком, напоминающим китайский иероглиф «тайцзи».

Сам Рыков предпочитал галстуки с картинами эпохи Возрождения, но толк в них понимал и оценил вкус парня по достоинству. Оценил он и туалетную воду («Аква ди гио» фирмы «Армани»), которой пользовался Соболев; расстояние в полтора десятка метров, множество посетителей и запахи кафе нисколько не мешали Герману Довлатовичу видеть, слышать и обонять то, что он хотел. Правда, в данном случае он почему-то не мог расслышать ни одного слова из разговора интересующей его пары, и это говорило уже о возможностях того, за кем наблюдал Посвященный.

Один раз Герману Довлатовичу даже показалось, что Соболев ему подмигнул, но сидел он в этот момент спиной к Рыкову, и он решил, что принимает нежелаемое за действительное.

Кафе постепенно заполнялось, пока не образовалась очередь к столикам, однако к Герману Довлатовичу никто не подсаживался – он контролировал обстановку, отводя глаза жаждущих вкусить мороженого. К сожалению, он отвлекся, и в тот же момент к столику подошли крутые молодые люди с равнодушными взглядами повелителей жизни.

– Подвинься, – сказал один из них, подзывая официанта щелчком пальцев. – И вообще, засиделся ты тут, старичок, шел бы домой, а?

Рыков досадливо поморщился, ощущая дискомфорт на уровне психофизического воздействия: Соболев заметил его присутствие – и сказал едва слышно:

– Идите отсюда, мальчики, столик занят!

– Чего?! – вытаращился на него коренастый вожак компании, с бриллиантовой застежкой в галстуке и двумя золотыми перстнями на пальцах. – Пошел ты… – Договорить он не успел.

С трех сторон к столику приблизилась четверка спортивного вида молодых людей в безукоризненных темных костюмах, профессионально выкрутила руки троим «повелителям» и мгновенно вывела из зала, так что отдыхающий народ не успел толком ничего разобрать. Это сработал мейдер сопровождения Рыкова, способный справиться и с более серьезным противником.

– Извините за беспокойство, – поклонился оставшийся молодой человек с бородкой и в очках, руководитель мейдера, и исчез, занял свое место где-то за другим столиком.

Рыков покосился в сторону Соболева с его подругой и буквально наткнулся на его веселый, откровенно скептический взгляд. Этот взгляд словно говорил: а я вас знаю, господин кардинал! А также догадываюсь, чего вы хотите. Но лучше бы нам не встречаться… Герман Довлатович даже открыл рот, чтобы ответить. Опомнившись, отвернулся, взял себя в руки, а когда снова глянул на молодую пару, никого не увидел. Ни Соболева, ни его подруги в кафе уже не было. Куда он делся, не могли ответить ни наблюдатели мейдера, подстраховывающие шефа, ни сам Рыков. И тогда он испугался, как никогда прежде! Только что ему показали с и л у, которой владели только Посвященные II ступени Внутреннего Круга, и сделал это человек, о котором Бабуу-Сэнгэ с пренебрежением сказал: «Обыкновенный ученик»…

– Простите, – возник рядом официант с подносом, – это велено передать вам. – Он положил на столик перед Рыковым сложенный вчетверо листок бумаги.

Герман Довлатович развернул листок и увидел небрежно нарисованный иероглиф – кулак внутри кулака. Смысл этого иероглифа можно было толковать двояко, но кардинал Союза Девяти воспринял послание как предупреждение: не трогайте меня!

Глава 14

ПЕРВАЯ ВЫЛАЗКА ТАНДЕМА

Тарас не смог определить местонахождение Соболева через астрал. Этот человек, обладающий колоссальным запасом психофизических сил, свободно разгуливающий почти по всем уровням общего континуального поля информации, способный опускаться в прошлое по мировой линии памяти предков, «не светился» ни в одном из диапазонов пси-поля. В принципе Горшин тоже умел блокировать свои биологические излучения, «сворачивая» их в своеобразный «кокон короткого замыкания», но контролировать себя мог лишь до порога астрала. Те же, кто видел дальше и мог черпать информацию из ментала и логоса, скорее всего могли лоцировать его ауру, где бы он ни находился. Однако с этим приходилось мириться, пока он шел Путем мести, «путем потерь», как сказал адепт Круга, объявлявший его отступником. И путь этот Тарас до конца еще не прошел.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});