Тревога (ЛП) - Саваж Шей

Эйден был немногословен, внимательно следил за движением, следуя указателям в сторону аэропорта. Я то смотрела в окно, то бросала взгляды на его профиль и тоже не была особо расположена к общению.

Мы строили планы на следующую встречу через три недели, когда Эйден вернётся в Огайо. Он не мог назвать конкретное число, но обещал, что даст мне знать, как только забронирует билет. Казалось, прошла целая жизнь.

Я положила ладонь ему на ногу. Эйден бросил взгляд на мою руку, слегка улыбнулся и накрыл своей. Я наблюдала, как он проводит пальцем по моим костяшкам, и пыталась запечатлеть в памяти изображение замысловатого цветка на тыльной стороне его ладони и племенные знаки, покрывающие его пальцы. Воспоминания о его руках на моей груди или удерживающих моё лицо при поцелуе, захватили моё сознание и угрожали прорвать платину, выливаясь океаном слез.

Я старалась быть сильной.

Я не была готова уезжать. Мне хотелось больше времени с ним. Я ещё столько всего о нём не знала, но отчаянно хотела узнать. Я не имела ни малейшего представления о том, что случится, после того как наши пути разойдутся, но где-то глубоко внутри я знала, что отношения на расстоянии редко работают.

Конечно, какое-то время мы будем долго и часто разговаривать по телефону, но это не продлится долго. У нас обоих есть своя жизнь за пределами нашей совместной недели, которая имеет приоритет. Звонки сменятся смс-ками. Но и они, в конечном итоге, сойдут на нет.

Сейчас я, возможно, вижу его в последний раз.

Что я могу сделать? Мои друзья в Огайо, его во Флориде. Несмотря на мои «послетрахательные» мысли, я не была готова просто собрать свои вещи и переехать в Майами. И я даже не могла мечтать о том, чтобы попросить его переехать поближе ко мне. Мне нужно было думать о своей карьере, и у него была… эм, что бы там у него не было.

Несмотря на то, что я чувствовала к нему, я знала, что он скрывает от меня что-то большое.

Я должна была собраться с мыслями и спросить его. Должна была сжать зубы и потребовать ответ на вопрос, чем конкретно он зарабатывает себе на жизнь. Не зная этого наверняка, я не могла даже представить, что может преподнести нам будущее. Если мои первоначальные подозрения подтвердятся, и он окажется преступником, это должно сделать принятие решения более легким.

В тот момент, когда я набралась храбрости, чтобы открыть рот, у Эйдена зазвонил телефон. Он отпустил мою руку и снял телефон с центральной подставки.

— Здорово, Мо, — безэмоционально ответил Эйден.

Я убрала руку с его ноги и положила себе на колено. За окном большие белые птицы тыкали своими длинными шеями в лужи в придорожных канавах в поисках завтрака. Я с трудом сглотнула, думая о томатах на гриле, которые сделал Эйден к утреннему омлету.

— Блять! — проскрежетал Эйден.

Я подпрыгнула на сиденье, озираясь по сторонам, чтобы увидеть врезались ли мы в чью-то машину или, возможно, едва избежали столкновения, но рядом с нами не было ни одной машины. Я повернулась и увидела, что его лицо исказила ярость.

— Ты нашел их? Где? — Эйден практически кричал в трубку. — Следи за ними в оба! Не дай им скрыться! Я прямо сейчас направляюсь туда.

Эйден бросил телефон в маленький отсек на приборной панели и затем быстро перестроился, стремительно двигаясь к ближайшему съезду так, что завизжали шины.

Меня бросило к двери джипа, когда он резко повернул и надавил на газ. Он несся, обгоняя машины, почти врезаясь в них.

— Эйден! — крикнула я. — Что ты творишь?

— Прости, детка, — сказал он, не глядя на меня. — Мне очень, очень не нравится, что приходится делать это с тобой, но я месяцами ждал такой шанс и просто не могу прошляпить его.

— Не можешь упустить что?

Он проигнорировал меня. Удерживая руль одной рукой, пальцем другой Эйден вбивал адрес в навигатор.

— Маршрут подтвержден. Через четыреста футов поверните направо.

Практически не сбрасывая скорости, мы повернули.

— Дерьмо! — я вцепилась в ручку двери, крепко держась.

— Прости, Хлоя. Мне действительно жаль.

— За что тебе жаль?

Он не ответил. Его пальцы побелели, так сильно он сжимал руль одной рукой и переключал коробку передач другой. Его руки дрожали.

Я не понимала, что происходит, а его манера вождения пугала меня до ужаса. Я с трудом могла держаться, когда он несся по оживленным дорогам, петляя между машинами и игнорируя сигналы светофора.

— Эйден, пожалуйста! Ты пугаешь меня!

— Прости, — сказал он снова. — Черт, мне действительно жаль! Я не знал, что это случится... не сейчас.

— Я вообще не понимаю, что происходит, — снова крикнула я.

Эйден вильнул в сторону, едва разминувшись на перекрестке с велосипедистом. Он переключился на вторую передачу, снижая скорость в достаточной мере, чтобы сделать разворот и затем свернул на парковку. Он втиснулся в пространство перед торговым центром и дал по тормозам. Нас откинуло вперед, что заблокировало мой ремень безопасности.

— Ты не сможешь попасть на этот самолёт, — сказал Эйден. — Я забронирую другой билет.

— Эйден, что, черт возьми, происходит? — Я уставилась на него, едва узнавая без той мальчишеской усмешки, которую привыкла видеть на его лице.

— Ты помнишь, мы говорили о секретах? — он повернулся и пристально посмотрел на меня тяжелым, пугающим взглядом.

Моё сердце остановилось, я начала задыхаться. Голова начала пульсировать. Его широко открытые глаза были дикими. Каждый мускул на его теле был напряжен, зубы крепко сжаты.

— Какие секреты?

Эйден заглушил двигатель, вытащил ключ из замка зажигания и повернулся, чтобы открыть центральный бардачок.

Тревога! Тревога, тревога, ТРЕВОГА!

— Ты говорила, что я что-то скрываю, — сказал Эйден, — и ты была права — я действительно скрываю. И скоро ты узнаешь, что именно.

Так на смену моей подозрительности пришел откровенный ужас.

Глава 14

— Оставайся здесь, — скомандовал Эйден. Он сжал пальцы на рукоятке своего оружия. — Ты слышишь меня? Ни при каких обстоятельствах не выходи из этой чертовой машины.

Ответить я не смогла. Я до сих пор дышать не могла, не то, что говорить. До этого момента пистолет мне приходилось видеть разве что в кобуре полицейского, но так близко — никогда. Я не могла отвести взгляд от блестящего черного металла.

Эйден открыл водительскую дверь и начал выбираться из машины, крепко сжимая в руке пистолет.

— Эйден? — прохрипела я, когда мне удалось оторвать взгляд от его руки и снова посмотреть на него.

Он остановился, не успев выйти из машины.

— Мне так чертовски жаль, — снова сказал он.

— Зачем тебе пистолет? — прошептала я. Казалось, тело перестаёт меня слушаться, и я задалась вопросом, что значит впасть в шоковое состояние. На секунду в моей голове промелькнуло воспоминание о мамином звонке, когда она сообщила о папином сердечном приступе. В этот момент ощущение, будто земля ушла у меня из-под ног, было созвучно с тем, что я почувствовала, когда она сказала, что его больше нет.

Я снова сфокусировалась на Эйдене и не могла понять, что вижу.

Все подсознательные страхи по поводу Эйдена Хантера заполнили мою голову. Всё это время я говорила себе не судить его. Всё это время я внушала себе, что всё хорошо, что он хороший. С момента нашей встречи я пыталась убедить себя в том, что опасность существует только у меня в голове.

Но это было не так.

Эйден, стоящий передо мной, был не тем человеком, с которым я провела прошедшую неделю. Его сложно было узнать. Глаза потемнели от ненависти. Челюсть напряжена — так сильно были стиснуты зубы. Руки сжались в кулаки на смертельном оружие. Он был не тем, кто готовил для меня завтрак. Этого человека поглотила неконтролируемая ярость.

Эхом отдавались в голове слова девушки Ланса: «— Я лично никогда не видела его в ярости, но слышала, что это зрелище не из приятных».