Башня - Ричард Чизмар

И тут до меня дошло – что-то изменилось в самой атмосфере. Знаю, как это должно быть звучит со стороны, но клянусь, это правда. Воздух как будто истончился, словно обнажая другой, параллельный мир.

И могу поклясться на Библии своей матери, что я начал видеть едва различимые тени, слышать обрывки каких-то фраз, доносящиеся, откуда-то издалека, но в то же время совсем рядом.

Вспомнились книги Рея Бредбери, которого я так любил читать в детстве, все эти рассказы о других мирах, что возможно существуют совсем рядом с нами, только в несколько ином измерении. И я подумал, а что если у меня сейчас появился шанс стать свидетелем нечто подобного…

…но я ошибся.

Сейчас то, я уже понимаю, насколько это было плохое и страшное место. А тогда…

Вот обо всем этом я и размышлял, сидя сумеречными вечерами в парке на скамеечке. Но больше об этом думать нету сил.

Сколько же я всего повидал в жизни.

И сколько всего совершил...

6.

Преподобный Паркер не пришел вчера в церковь, чтобы провести вечернюю службу. В маленьких городках секретов почти не бывает, поэтому многие знали, что преподобный выпивает. До этого он мог ненадолго задержаться к службе, а встретившись с ним случайно на улице, частенько можно было учуять исходивший от него запах виски. Но чтобы пропустить службу? Об этом не могло быть и речи.

Тем не менее, прихожан казалось, это не сильно обеспокоило. Старая карга Клара Лотц заявила во всеуслышание, что у нее были дела и поважнее, чем торчать здесь и ждать человека, который даже не соизволил явиться на свою работу. Бедная Ханна Пинборо, заметно переживала, словно из-за пропущенной службы ее уже сегодня низвергнут в ад. Но большинство людей, просто пожали плечами, и разошлись по своим делам.

И если бы не настойчивость Софи Конноли, церковного секретаря и известной сплетницы, полиция ничего бы не знала как минимум до следующего дня. Но настырная женщина, после нескольких телефонных звонков без ответа, поехала к преподобному домой, открыла дверь своим ключом и, не обнаружив никого, сообщила в полицию об исчезновении священника.

Уже повесив трубку, она случайно бросила взгляд на кухонные часы, было 7:13 вечера.

Тело преподобного, согласно информации, полученной от полиции, нашли в 7:29.

Видимо им понадобилось не так много времени, чтобы прочесать местность вокруг старой водонапорной башни – словно они уже знали, где искать и что.

И они не ошиблись.

Широко разведенные в стороны, руки и ноги преподобного Паркера были привязаны к металлическим балкам, составляющим основание башни. Рот открыт, в распахнутых глазах застыл немой ужас, в ноздрях запекшаяся кровь, на шее огромный синяк. На нем все еще была ряса, однако золотое распятие отсутствовало. На груди лежала Библия.

Газетчики словно обезумели. Почему не снесут водонапорную башню? Почему нет никаких подвижек в расследовании? В городе орудует серийный убийца? Почему именно здесь, в Эджвуде? Если подняли руку на священника, то, что ожидать остальным?

Магазины стали закрываться еще раньше. Полиция и городской совет ввели комендантский час. “Дейри Куин” пришлось уволить двух ребят, которых нанимали на лето, потому что рабочее время существенно сократилось. На первой странице местной газеты, вышла статья с призывом уволить шерифа.

В конце концов, городской совет уведомил всех, что в пятницу вечером пройдет собрание, целью которого будет, как сказал мэр: “проинформировать горожан о сложившейся ситуации и принимаемых мерах”.

До пятницы была практически неделя, и мало кто из горожан поверил в басню о “принимаемых мерах”. Всем было понятно, что шериф просто пытается оттянуть время. А кто бы на его месте поступил иначе?

В нашем городе творилось что-то скверное.

Очень скверное.

Возможно, я смог бы пролить свет на происходящее, но поделиться догадками мне было не с кем.

Да и сомневаюсь, что мне кто-нибудь поверит.

7.

Я не раз говорил… что много чего повидал, и много чего совершил.

Я надеялся, что сумею забыть все это. Надеялся, что все эти годы, вместе со жгучим, нестерпимым чувством вины останутся в прошлом. Надеялся, что смогу дожить свой век, обычным дряхлым стариком, в том же самом месте - где когда-то появился на свет.

Долгие годы я держал это в себе, пытался жить как нормальный человек: читать книги, работать, молиться. Молился я каждую ночь. Я не просил для себя искупления, нет. Мне просто хотелось жить как все нормальные люди.

Хотя прекрасно знал, что я уже не тот человек, которым был тогда…

Прежний я был заражен каким-то злом, обитавшим на том жалком участке земли под проклятой старой башней.

Прежний я был проклят, когда услышал зов этого зла... и оказался слишком слабым, чтобы игнорировать его.

Прежний я не только слышал этот голос, но и слушал его… подчинялся ему…

В итоге, познакомившись с девушкой, я под миловидным предлогом позвал ее туда. Уж не знаю, чего она ожидала: романтики и поцелуев, или страстного секса, но явно не удара дубиной по голове. Я бил до тех пор, пока череп ее не растрескался, словно яйцо из маминого курятника. А после, той же ночью, схоронив девушку в мягкой, черной земле за башней, отправился домой, где уснул в своей постели.

А проснувшись на следующий день, совершил это снова… а потом снова… и снова.

Но не подумайте, что я хотел этого, что мне это доставляло удовольствие.

Часто мне снилось, как я совершаю самоубийство. Или навсегда уезжаю из этого города. Бывало, что я подумывал сдаться полиции. Однажды даже написал чистосердечное признание, но на большее мне не хватило, ни духу, ни мужества, и пришлось сжечь его дотла.