Аргумент барона Бронина - Олег Валентинович Ковальчук

мелким.

— Что значит совсем мелким? — лицо Медведева старшего тоже принялось темнеть, буквально превращаясь в каменную маску.

— Его стихия… Вы не могли бы не каменеть на меня? — вдруг взвизгнул шаман, отступив ещё на пару шагов.

Медведев сделал глубокий вздох, и его лицо вновь стало принимать красный цвет.

— Что стихия? Продолжайте, — сделав огромное усилие над собой, делано благодушным тоном, попросил Медведев.

— Его стихия… не совсем камень, — наконец продолжил шаман. — Песок.

— Что песок? — не понимающе спросил Медведев.

— Его стихия — песок…

До Медведева постепенно доходили слова. И чем больше он понимал, тем шире становились его глаза.

— Какой, к чертям, песок? Мы Камень! Великий Камень! Основа магии земли! Мы стойкие как утёсы! Мы крепкие как гранит! Нас не сломить! Какой… Песок⁈

— С-сыпучий такой, — шёпотом уточнил шаман.

Лучше бы он этого не делал. Под взглядом Медведева, шаман скукожился и стал выглядеть совсем жалко.

— Где в Российской Империи вы видели песок? Мы воины! Опора империи! Да ладно воины. Пускай бы у него было чутьё камня, горные разработки — львиная доля нашей прибыли, но песок! Как я его Великому Медведю покажу? Что он будет делать этой стихией? Куличики на сочинских пляжах строить⁈ Позор!..

Ну да, ну да. И ничего что всё это время я сидел рядом сложив ручки на груди и сверлил их презрительным взглядом. Жаль, что я пока не могу нормально говорить, а то объяснил бы им, что значит настоящий маг. Расклады пока не в мою пользу, но я такое не забываю. Я покажу вам позор…

Пока что, учитывая обстоятельства, единственное, что мне оставалось, стиснув зубы терпеть унижение. А когда никто не видит, неустанно работать, работать, работать, чтобы хоть как-то привести в порядок свой разум. Шаман говорил что я не смогу пользоваться силой и, очевидно, он имел в виду магию разума. Как бы не так. Тренировки давались с трудом, будто пространство сопротивлялось моим способностям, но я и пространство согну в бараний рог.

Пускай с большим сопротивлением, но кое-что у меня выходило.

Однажды я уже преодолел путь, от простого мальчишки до величайшего мага разума. Дорожка проторена, а мой успех лишь вопрос времени. А когда я наберусь сил, я и здесь порядок наведу, а потом я загляну к Максимусу в гости, для светской беседы. Чувствую, император на сей раз тоже без душевного разговора не обойдётся.

Что я понял: Мой разум был сильно повреждён, и ситуация сначала стремительно ухудшалась, но я смог замедлить, а потом и вовсе остановить собственную деградацию. Да, потеряно много, но я сохранил свою сущность, а также память кем я был. Это уже не мало.

Навыки тоже были потеряны, но оставалось базовое понимание как они должны работать. Пока что мне удалось восстановить только простейшие техники. Мне удавалось смотреть чужими глазами, или использовать слух. Ещё получалось подслушать поверхностные мысли, но только у людей не обладающих никакой местной магией. Например: с прислугой управляться получалось. Хотя не со всей, только с няней да с парой уборщиц. Просто они были неодарёнными.

А вот у посудомойщицы оказалось небольшое сродство с магией воды, которую она кое-как умудрилась развить, видимо, чтобы лучше полировать тарелки. Так вот на ней мои способности тут же начали сбоить. Изображение из её глаз было чёрно-белым, искажённым и всё время дёргалось. Когда попытался что-то подслушать, у меня аж голова разболелась от помех. Её мысли я так и не услышал: пустота. Будто она искусный менталист и смогла полностью закрыться, хотя это конечно же полнейшая чушь.

О менталистике здесь даже и не слышали. Я узнавал. Однажды подключился к одной из уборщиц и отправил её в местную библиотеку. Кое-что удалось разведать, но о магии разума ноль.

Поэтому я так и не смог разглядеть, чем конкретно посудомойщица занималась с конюхом в кладовке. Различил только шуршание, стоны да дёргающуюся вверх-вниз картинку. Но то ли еще будет.

В общем, местная магия, создаёт серьёзные помехи для магии разума, так и запишем.

Как бы удручающе это не звучало, на людях оттачивать навыки не получится, поэтому придётся возвращаться к основам основ и работать с мелкими животными да насекомыми. О том, чтобы вернуть сознание Корка, моего друга-ворона, пока даже и думать не стоит.

Искать подопытных на больших дистанциях не получалось, поэтому приходилось довольствоваться тем, что было в доступе.

Сначала я нашёл муху. Да-да, всего одну муху, невесть как пробравшуюся в замок. (Хотя по правде, на окнах стояла воздушная магия, не позволяющая насекомым и птицам залетать в помещения). Живность, будто ощущая защиту, даже не приближалась к замку. Правда, как-то за окном пролетала стрекоза, но, как оказалось, у неё были зачатки магии воздуха и мои способности не сработали. Кто бы мог подумать, стрекоза маг…

В общем с мухой я развлекался пару дней. Мне удалось завладеть рефлексами насекомого и кое-как наладить управление. Несколько раз я заставил муху разогнаться засветить противной няне в глаз. Эта экзекуторша настырно продолжала пичкать меня кашей.

Ещё удалось побудить крылатую отложить личинку на макушку конюха, который в разговоре с няней позволил себе нелестно отозваться о моей важной персоне. Мол, не доставляет ли милейшей даме слишком много неудобств гений и будущее светило этого мира в моём лице. Он, конечно, назвал меня другими словами, за что и поплатился.

Следующим под раздачу попал мой отец на совместном семейном ужине. Он на меня недобро косился, вот муха и залетела ему в рот. Правда он ничего не заметил и попросту её съел. В итоге и шутка не удалась, и я заработал сильнейшую мигрень из-за резкого разрыва связи. Но это половина беды. Я ведь с мухой не только развлекался, я ещё и отрабатывал разные упражнения, всё глубже осваиваясь в примитивном разуме насекомого и выжимая из своих небольших возможностей максимум. Я заставлял её выписывать геометрические фигуры в воздухе, делал мёртвые петли и другие фигуры высшего пилотажа… ну, пока она была жива. А теперь предстоит искать нового питомца и подопытного. Эх, как же мне не хватает моего ворона, а то здесь и поговорить-то не с кем.

Кстати, когда я попытался подключиться к мыслям и сенсорным органам отца, у меня едва мозг не разорвался от напряжения. Причём не из-за того, что я сильно старался, стоило коснуться его сознанием, как в меня хлынула сила и едва не разорвала на части разум. Да