Брэкстен - К. С. Линн

начать с самого начала?

Собравшись с мыслями, объясняю, как нашел девушку, но даю не больше информации, чем уже есть.

— Мы надеялись, что у тебя найдутся для нас ответы на некоторые вопросы, — говорит отец. — Твои помощники что-нибудь обнаружили?

— Пока нет. Ни сумочки, ни бумажника, ни машины поблизости, если это была авария.

— Это была не авария, — уверенно заявляю я.

— Откуда ты знаешь?

Пересказываю ему то, что девушка сказала мне за те несколько секунд, когда была в сознании.

На его лице появляется замешательство.

— Ты ее знаешь?

Я качаю головой, но не могу отрицать мгновенную связь, которую почувствовал в тот момент, когда она посмотрела на меня своими светло-голубыми глазами. Казалось, она чертовски хорошо меня знает.

— Ты уверен? — вопрос исходит от Пирса, в его тоне ясно слышится обвинение. — Может, она из тех, с кем вы с братьями встречались раньше.

Гнев, кипевший с тех пор, как я ворвался в двери больницы, быстро достигает точки кипения.

— К чему, черт возьми, ты клонишь, Пирс?

Я точно знаю, к чему клонит ублюдок.

Он пожимает плечами.

— Просто интересно, может, это одна из ваших красоток. Вдруг на этот раз вы увлеклись…

— Сукин сын. — Я бросаюсь вперед, хватая его за рубашку, прежде чем отец и Крейг успевают вмешаться.

— Прекратите, вы оба! — Крейгу удается встать между нами, вырывая ублюдка из моей хватки, в то время как отец удерживает меня.

Я указываю на Крейга.

— Убери его нах*й с моих глаз, пока я не разорвал его гребаную глотку!

Отец предупреждающе сжимает мои плечи.

— Достаточно, сынок. Ты выше этого, — его голос суров, но глаза полны терпения и понимания.

Это усмиряет гнев, как происходило всегда со мной и братьями.

— Возвращайся в участок, Пирс, — приказывает Крейг. — Я разберусь с тобой позже.

Пирс стискивает челюсть, наши взгляды не отрываются друг от друга до того самого момента, как он покидает комнату.

Мое внимание переключается на Крейга.

— О чем, черт возьми, ты думал, приводя его сюда? Ты же знаешь, как я ненавижу этот кусок дерьма.

От моего тона он напрягается.

— Он — единственный, кто был у меня на подхвате, и я следую протоколу, ясно?

— К черту протокол. Он такой же коррупционер, как и Тодер, и ты чертовски прекрасно это знаешь.

— Пока у меня нет доказательств, мои руки связаны, но я не спускаю с него глаз. Тебе же, напротив, нужно сохранять гребаное хладнокровие.

— Он перешел все границы.

— Да, и я разберусь с этим. Такого больше не повторится.

Вот тут-то он ошибается. Не сомневаюсь, что все повторится и не один раз. Как только город прознает о случившемся, обвинение Пирса не будет последним. Черт, даже медсестра при нашем появлении подумала, что виноват я.

Слухи о нас с братьями ходили среди местных долгие годы. Все из-за заключенного нами много лет назад договора. Связи, которую мы создали ради Нокса. За закрытыми дверями эта связь гораздо более священна, чем кто-либо сможет понять. Несмотря на это, мы не связываем женщин и не выбиваем из них все дерьмо.

Пронзительный звонок папиного телефона прерывает момент.

— Извините. Мне нужно ответить.

Когда он отходит, я опускаюсь на стул и устало провожу ладонью по лицу.

— Поверить, бл*ть, не могу, что это происходит.

Крейг занимает место рядом со мной.

— Мы докопаемся до сути. Мои люди прочесывают каждый дюйм того места, если там что-то есть, мы это обязательно найдем.

Не в первый раз я благодарен, что теперь он шериф Винчестера. Не сомневаюсь, если бы Тодер был еще жив, я оказался бы за решеткой еще до того, как у меня появился шанс объясниться. Засранец всегда охотился за мной и братьями. Лучшая пуля, которую мы когда-либо выпускали, прошла через центр черепа этого ублюдка.

Через несколько мгновений возвращается отец.

— Звонили твои братья. — Он кладет телефон в карман и садится по другую сторону от меня. — Они проверили камеры наблюдения. Там ничего нет.

Поскольку в камеры видно лишь вход, я не удивлен, что они ничего не обнаружили. Однако тот факт, что девушку оставили недалеко от границы нашей собственности так, чтобы ее можно было найти, но достаточно далеко, чтобы не обнаружить сразу, вызывает у меня подозрение.

— Каковы шансы, что мотив может быть личным? — спрашивает Крейг, уловив мою мысль.

Отец пожимает плечами.

— Не понимаю, как это может быть личным, учитывая, что мы даже не знаем эту девушку, но после того, что моя семья пережила за последние несколько месяцев, я ничего не исключаю.

Он имеет в виду семьи-основателей. Несмотря на то, что большинство из них мертвы или сидят в тюрьме, некоторые все еще разгуливают на свободе, сея тихий хаос в этом городе. Тем не менее, у меня такое чувство, что это не имеет отношения к ним и нефти, погребенной под нашей землей. Абсолютно никакого.

— Кто-то бросил ее там, чтобы мы нашли, — говорю я, чувствуя, как гнев переходит во нечто более темное. — Было ли это случайным совпадением или чем-то большим, — не имеет значения. Я, черт возьми, принимаю это на свой счет.

Отец сжимает мое плечо, выражая свое согласие.

В ожидании врача Крейгу несколько раз звонят его помощники, но только для того, чтобы сообщить, что они ничего не нашли. Даже гребаного отпечатка ноги, а это значит, что мудак хорошо замел следы. Сейчас наша единственная надежда — это жертва, возможно, девушка прольет немного света на то, кто она, черт возьми, такая и как очутилась здесь.

К тому времени, как доктор выходит в приемную, я практически лезу на стены. Медсестра, что встретила нас раньше, вплотную следует за ним, ее подозрительный взгляд направлен прямо на меня. Я игнорирую ее и сосредотачиваюсь только на докторе.

— Доктор Карвер. — Крейг приветствует его рукопожатием, явно зная этого человека.

— Шериф.

— Как она? — спрашиваю я, не утруждая себя любезностями.

Его взгляд перемещается на меня, и в груди все сжимается, пока я жду вердикта.

— Стабильна.

Я с трудом выдыхаю, что, кажется, впервые с тех пор, как я ее нашел.

— Не буду врать, какое-то время она держалась на грани жизни и смерти. Ее травмы довольно обширны.

— Насколько обширны? — спрашивает Крейг.

Доктор колеблется, бросая на меня быстрый взгляд.

— Может, нам лучше поговорить об этом наедине.

Я выпрямляюсь при очевидном пренебрежении.

— А ну-ка подожди гребаную минуту. Это я ее нашел. И имею право знать, что произошло.

— Он прав, — соглашается Крейг, поддерживая меня. — Криды в этом деле — не подозреваемые. Любая информация, которой вы поделитесь со мной, будет в