Третья жена шейха - Зинаида Хаустова

обнимает. Я утыкаюсь носом в его грудь.

— Все девушки стесняются, — мягко говорит папа, — ты привыкнешь. Это твой женский долг.

Глава 3. Конференция

Сегодня научно-практическая конференция на филфаке МГУ по проблеме перевода англоязычных текстов.

Я еду в метро, читаю Пруста. Взгляд постоянно спотыкается о бесконечные рефлексии классика, бегает снова и снова по одному и тому же абзацу. Как часто бывает в такие моменты, я улетаю в собственные грезы. В миллионный раз пытаюсь представить, как выглядел мой маг.

Я знаю совсем немного о его внешних данных. Он высокий, широкоплечий и узкобедрый. У него темные волосы. Все остальное я могу себе придумать. Чем я и занимаюсь. Снова и снова.

Глаза, конечно же, черные как смоль. Такие же всегда у арабов. Полные губы.

На этом месте я постоянно теряюсь, потому что память подбрасывает воспоминания. Что именно делали эти губы. Вниз живота стекает теплая патока. Голова начинает кружиться.

Внезапно вагон вылетает на метромост на Воробьевых горах. Перед глазами предстает вид зимней Москвы-реки. Электрический свет заменяется естественным.

Это вырывает меня из дум. Звучит внутренняя сирена, что скоро на выход. Я встаю со своего места и подхожу к двери. На Университете покидаю вагон.

С Гавриловой мы должны встретиться в центре зала. Некоторое время я слоняюсь челноком вдоль широких колон. Невольно вспоминаю студенческие байки, что под территорией университета есть целый подземный город. Размышляю, можно ли из метро пройти тайными коридорами и оказаться прямо под главным корпусом? Мне кажется, что можно.

Шпенглер считал, что у каждой цивилизации есть какая-то основополагающая идея. По его формулировке "душа культуры". Например, у античной цивилизации такой идеей была телесность, а у европейской — бесконечность. Я бы сказала, что идеей советской цивилизации является таинственность. Закрытые города, секретные НИИ, ракетные факультеты в лесных вузах.

Несомненно, должен быть тайный подземный путь из метро прямо в корпус.

Наконец-то подруга приезжает, и мы идем на выход.

Где находится первый гуманитарный корпус, мы отлично знаем. Школьницами часто посещали олимпиады, а студентками конференции. Быстро доходим до него бодрым шагом.

До обеда усердно слушаем доклады. Ходим по секциям, пишем конспекты. Все ужасно интересно, и нет времени на досужие разговоры.

В перерыв идем в столовую. Здесь народу набилось, как сельдей в бочке. Складывается ощущение, что пообедать нам не судьба.

Мы стоим в длинной очереди из участников конференции. Вдруг подходит моя одноклассница, которая учится на переводческом отделении филфака МГУ.

— Ой, Оль, привет! Я тебя не видела на секциях, — искренне радуюсь я встрече.

— Что-то здесь сегодня аншлаг, — растерянно оглядывает очередь Соболева, — пойдемте в ГЗ?

Охотно соглашаемся на предложение. Главное здание МГУ почти легенда. Не так часто удается там побывать. Быстро следуем за Олей по заснеженной площади. Перемещаемся быстрым шагом, чтобы сэкономить время.

В главном здании сдаем пальто и проходим в цоколь до одной из столовых. Вскоре мы уже сидим за столиком и поглощаем обед. Нужно признать, что в МГУ кормят вкуснее, чем в нашем вузе.

После первого насыщения начинаем болтать. Время стремительно убегает, но мы с Олей давно не виделись. Жалко сейчас расставаться. Решаем пропустить следующую секцию.

Рассказываю девочкам о своих проблемах. О том, что придется выйти замуж, хотя я предпочла бы подождать. Слегка жалуюсь на отца, хотя это не очень красиво. Но после моего рассказа, чувствую, что меня отпускает обида на папу. Значит не зря выплеснула свои эмоции.

— Лен, тебе не кажется, что если ты сомневаешься, то это не твой человек? — огорошивает меня вопросом Ольга.

За столом повисает молчание. Я смотрю на одноклассницу распахнутыми глазами. Совершенно неожиданная идея. Тут отмирает Гаврилова и оппонирует Ольге.

— Коля учится в школе КГБ. Ленка будет упакована по полной программе. Мама никогда не жалела, что вышла за папу, — яростно спорит с Соболевой Наташка.

Летят искры. У девушек противоположный подход к браку. А я впадаю в анабиоз. Просто не мой человек? Может быть это правда?

Если предположить, что мое неприятие прикосновений относится к конкретному человеку, а не ко всем мужчинам сразу, то что? Все это может быть не последствием так называемого «изнасилования», а индивидуальной несовместимостью.

Я никакая не сломанная девушка, просто Николай мне не подходит. Просто не мой человек.

Что значит «не мой»? Это значит, что я его не люблю.

Но тогда все совсем печально. Если все дело в любви. Могло ли так случиться, что моей любовью был мой маг. Хотя я никогда его не видела. Но любовь — это же про единство душ. А души узнают друг друга даже тогда, когда глаза не видят.

Если я правильно понимаю, любовь должна быть одна на всю жизнь. Следовательно, если моя любовь мой маг, то другой любви мне ждать не стоит.

Что все это для меня значит? Папа прав. Мне надо выходить за Колю. Я привыкну и буду выполнять свой долг.

Из моего оцепенения меня выводит появление за нашим столом постороннего молодого человека. Ольга представляет нам своего друга. Он венгр и учится в МГУ по обмену. Живет в общежитии главного здания.

Венгр недурен собой. Черные опасные глаза. В груди что-то щелкает. Наверное, именно такие у моего мага. Но эти конкретные глаза прожигают Ольгу, и я мгновенно теряю интерес к венгру. Наблюдаю, как щеки одноклассницы заливаются румянцем. Кажется, чувства взаимные.

Пытаюсь вникнуть в рассказ товарища из социалистического лагеря на слегка искаженном русском.

Берток объясняет, что его сосед по комнате только что вернулся с родины из Чехословакии. Естественно, он приехал не с пустыми руками, а привез вещи и косметику на продажу. Если мы придем к ним в гости в общежитие, то станем первыми покупателями. Сможем посмотреть полный ассортимент из привезенного, а не оставшийся потом шлак.

Ольга с Натальей загораются идеей. Считают, что это просто фортуна. Всегда лучше отовариваться у иностранцев, чем искать нужные вещи у фарцовщиков дороже. Поступает предложение прогулять конференцию.

Я не разделяю энтузиазм подруг. У меня нет лишних денег на разные заграничные изыски. Но отрываться от коллектива нельзя, и я тоже соглашаюсь подняться в общежитие.

Глава 4. Князев

Загружаемся вместе с Бертоком в лифт. Проходим по бесконечному коридору и наконец-то попадаем в комнату. Она небольшая, на двоих человек. Когда заходим еще мы с подругами, становится откровенно тесно.

Патрик достает большой чемодан. Кладет его на кровать и демонстрирует подругам