Холсты - Галина Константинова

class="p1">Уметь молчать, хитрить, немного лгать,

Смеяться и подыгрывать слезами,

И искры ревности умело зажигать.

Игры страстей кровавых очертанья,

Признаний-заготовок шумный бред…

И что-то есть еще, без всякого названья -

Такая липкость от ускоренных побед.

Но дайте ж безыскусного, простого -

Как хлеб, вода, весеннее тепло!

Боится сердце не принять такого -

И бабочкой врезается в стекло.

Ахиллес и черепаха

Пусть Ахиллес упрям и быстроног,

А черепаха несравненно тише,

Но он догнать ее, увы, не мог.

Так женщину понять не суждено,

Души ее открытой не услышишь,

Хоть настигаешь, даже в ухо дышишь,

Она шагнула дальше все равно.

И логикой бессильного закона

Сверкнет опять апория Зенона.

Жизнь дана для наслажденья

(Герасимову А.)

Жизнь дана для наслажденья…

Каждый миг и каждый час-

Упоенье, вдохновенье,

Блеск игры, случайность фраз.

Маятник любви раскачан -

Удержать бы, удержать…

Улыбается удача,

Ждёт, как женщина, дрожа…

И в обшарпанной квартире

Дух свободы и весны,

Опьяняющий «Наири»,

Плач натянутой струны,

Хриплый голос из колонок

Негритянскою тоской…

Я не женщина — ребёнок,

Наслаждение, постой…

Душа и тело

Душа, душа поёт…А, может, тело

Так просит ласки в тишине ночи?

Душа упала — высоко летела

И не нужна. Потеряны ключи…

А тело просит медленного взлёта,

Дрожащих фраз, несуетливых рук,

Несмелых губ, не знающих чего-то.

…Слиянье наступает как-то вдруг…

Стихия тел, поэзия движений,

И вскрикнет птица где-то за окном.

Упрямый танец до изнеможенья,

Он кажется не явью — просто сном.

Взлёт и паденье — всё в едином миге.

Ликует тело. А душа пуста.

Слиянье душ — из выдуманной книги.

А миром правит плотская мечта.

Натюрморты и пейзажи

Цветок сирени

Сорви, на вкус попробуй цветок сирени –

Сначала сладок он и лишь потом горчит.

Так и любовь в минуты озарений

Красноречива, а потом молчит.

Сирень цветёт, хотя и неизбежно

Сломают ветки, жадностью дыша.

И мотыльки цветов утратят свежесть

Их выметут, безжалостно шурша.

Но не боюсь. И красоту вдыхаю.

Пять лепестков найти еще хочу.

Весна проходит, но не умирает.

И радуюсь весеннему лучу.

А пряность лета тихо обнимает.

И заметает память, заметает…

Зима не хочет уходить

Зима не хочет уходить,

Кидая хлопья одержимо,

Но кровь, оттаивая в жилах,

Вином опять пойдет бродить.

Стежки былой печали ноют,

Когда не смог ты объяснить,

Или понять, или простить,

Иль удержать, сжимая больно,

Кружа по городу любви,

Где окна поздно засыпают,

И ночи звёздно рассыпают

Слова, молчанием обвив.

Теперь тоска-воспоминанье,

Как камешек, сверкнёт в руках…

Злой рок играет в огоньках

Нетерпеливого признанья.

Решенье было без тебя,

И апеллировать некстати,

Вставая со своей кровати,

Спокойно, только не любя.

Огонь, сжигающий дотла,

Терзающий непреходяще,

Даёт лишь быть всегда не спящим,

И чтобы поутру зола

Могла испечь ещё картошку…

Но только страшно быть золой,

Просеянной рукой незлой,

Хотя бы просто понарошку…

Блики осени

(Б.С.)

Блики осени переливаются золотом,

Хрустяще-вафельно

Шелестит под ногами ковёр,

Иду по набережной, глухо звенящий колокол…

Осени мглисто-питерской размытый узор.

Обнаженно застыли фигуры в Летнем саду,

Дождик-дымка смывает жизни усталость и грусть,

Я на мост Поцелуев к тебе на свиданье иду.

Только это во сне. И не я. Не к тебе. И пусть.

И грифоны не смогут взмахнуть золотыми крылами,

Но особенность счастья — мечту выпуская в полёт,

Видеть птицу ночную, парящую над куполами,

И у Спаса молиться,

Пить свежести сладостный мёд.

Волшебство. Перепутались координатные оси.

Только сети каналов не отпускают души.

Счастье, счастье…Золото питерской осени.

Незыблемость мира,

Который

Куполами-звёздами,

Шпилями-кометами

Прошит…

Снег в мае

(С.Г.)

Зелёных листьев виноград,

Мороженое снега в мае…

Не синий — просто серый — взгляд,

Неотвратимость пониманья…

Зима сопутствует любви…

Застыл коньяк в моём бокале.

Чтоб без тебя не горько БЫТЬ,

Твои глаза меня искали.

Короткий поцелуй змеи,

И сердце заглушает разум…

Зима сопутствует любви,

И в лето возвращает сразу.

На Качканар

Когда с душою трудно разобраться,

Представь себе, что в гору ты идёшь.

И нет минуты, чтобы отдышаться,

И окрик сзади, словно в спину — нож.

Но ты дойдешь, и будет чай в дацане,

И время будет вязнуть медным сном.

И, вниз взглянув, увидишь с расстоянья,

Коробочки, гружёные песком.

Они малы, и так малы обиды,

С почти километровой высоты.

Но фокус в том, что снизу это видя,

Разрушить можно гору, как мечты.

Джунгли

Джунгли сплетённых улиц,

Застывшие в суете…

Мечтательно изогнулись

Тени деревьев-тел…

Лианы надежд обвивают

Устало-пустынный мир…

Пантеры в гостиных зевают

И предвкушают пир…

Щебечут подростки-птички

И ждут прыщавых юнцов,

Змеи клубятся в обличье

Высоколобых отцов.

Весны невесомые ноты

Липнут к ладоням рук,

И пауками сотканы

Сети встреч и разлук…

Неотвратимо новым,

Словно ключами — дверь,

Распахиваются засовы

У клеток-душ, где зверь

Любви притаился…

Я отдалась тебе в полях

Я отдалась тебе в полях…

Дурманом клевер расстилался

И в синем небе растворялся

Златисто-солнечный кругляк.

Я отдалась тебе в полях,

Обвив зелёными власами,

Впиваясь жадными глазами,

Танцуя танец на углях.

И нависали облака,

Немые призраки распутства.

Очерченным зигзагом буйства,

Горела сжатая рука.

Отбросив суеверный страх,

Что нежность плещется в колодце,

И что так просто уколоться –

Я отдалась тебе в полях…

Весенняя хулиганская

(муз. А. Селюнина)

Пробиваются коленки из-под робких женских юбок,

И ажурные узоры так притягивают взгляд.

Я стою на перекрестке ярко-розовых улыбок,

И сплетенья паутины муху сонную манят.

Припев:

Есть решенье влюбиться,

Легкомысленно сбиться

С пути.

Но закружатся лица,

Мне любви в веренице

Не найти.

И в ужасно грязных лужах солнце радостно играет,

Представляю Афродиту, что стирает пену с рук.

Солнце катится к загону, в балаганчик зазывает,

Где среди слегка испитых лица свеженьких подруг.

И, покуривая трубку, подражая детективу,

Из себя собой довольный и устойчивый пока,

Я оцениваю юбку у входящей смело дивы,

И садящейся за столик c крупной дозой коньяка.

Припев:

Незнакомке у Блока

Было так одиноко,

И вдвойне

Мы искали усердно

Эту истину, верно-

В вине.

Что в душе своей копаться, перебрав вина и женщин,