Разлюбить князя (СИ) - Хан Ирма

Татьяна подошла к нему и посмотрела туда, куда он показывал. Потёрла камень.

Действительно… только это не знаки… где-то я видела нечто похожее… Подожди… да это же петроглифы! В Беломорске есть такой памятник древности. Но откуда они здесь!? Где Беломорск, а где Адыгея!

Татьяна несколько раз обошла дольмен в поисках ещё каких-нибудь знаков или рисунков. Потом отошла от него на несколько шагов.

— Макс, а ты не находишь, что это сооружение скорее похоже на ворота, чем на тоннель? Может, и не было никогда задней стены и передней? Может, это сооружение так и было задумано?

— Пожалуй, да, — согласился Максим.

— Давай пройдём, — и она прошла через эти ворота.

Макс прошёл за ней.

— Чудеса, да и только! — воскликнула Татьяна. — Смотри — ёлка цветёт! — показала она на высокую ель в нескольких метрах от них. — Хотя… — она подошла к дереву поближе, — это не ёлка. Колючки мягкие, словно велюровые. А это что такое необычное? — Таня бросила на землю рюкзак и штормовку. Присела на корточки. — Ты такие цветы видел когда-нибудь?

— Действительно, это странно… — Максим тоже подошёл к дереву. — Очень похоже на ёлку, но не ёлка… Я никогда в наших краях раньше такого дерева не встречал… — задумчиво проговорил он, разминая пальцами несколько иголок. Понюхал пальцы. — Странно… ёлкой не пахнут… Прости, что ты сказала?..

— Я говорю, цветы необычные…

Татьяна пошла дальше, с удивлением рассматривая растения.

— Таня! Куртка…

— Оставь. На обратном пути заберу. — Таня с любопытством оглядывалась.

Она, то приседала на корточки, что бы поближе рассмотреть и сфотографировать цветы на телефон, то, наоборот, приподнималась на цыпочки, рассматривая листья деревьев. Они всё дальше уходили от арки.

— Макс, тут всё какое-то странное… вот, например, ты знаешь, что это за дерево?

— Нет… — он нахмурился, прикасаясь к широкому листу. — Похоже на клён… нет, это что-то другое…совсем незнакомое…

— А кусты? Я никогда не видела ничего подобного! — Таня стала фотографировать куст с длинными листьями фиолетового цвета. — Знаешь, чувство такое, словно мы попали в какой-то другой мир… — она снова посмотрела по сторонам, но уже не с любопытством, а с тревогой. — И воздух… чувствуешь? — она шумно вдохнула. — Весь лес благоухает нежным ароматом. Я не помню, что бы в горах так восхитительно пахло. Ты бывал когда-нибудь в этих местах раньше?

— Конечно, я бывал здесь и не раз, но что-то не припомню этого места. Ни таких деревьев, ни таких кустов я раньше не встречал. Это точно. И, действительно, какое-то странное чувство… Словно тут что-то не так… — Макс обернулся назад:

— Ничего не понимаю… А где дольмены? Где наша машина? Куда всё делось? Смотри, только тот дольмен и виден, через который мы прошли… к тому же лес здесь намного гуще… Чертовщина какая-то…

Таня тоже стал внимательно смотреть по сторонам. Они стояли среди редких деревьев, А если пройти вперёд, то начинался уже более густой лес.

— Словно мы прошли через эти ворота, и оказались в другом мире… Я глупости говорю, да? — она смущённо посмотрела на Макса.

В это время раздалось ржание лошадей.

— Ну, вот и хорошо, мы сейчас всё узнаем. Смотри… — Он взял её за руку.

Часть 1 глава 6

Между деревьев мелькнули лошади и вскоре к ним выехали два всадника. Татьяна сначала обрадовалась: «Слава Богу — люди». Потом насторожилась. Уж больно странно они были одеты. Когда всадники подъехали к ним, то один из них, рыжеволосый, с аккуратно подстриженной бородкой и голубыми озорными глазами, крепкого телосложения и с развитой мускулатурой, легко соскочил с лошади. Одет он был так же, как и другой мужчина: в безрукавку из плотной ткани и в облегающие брюки. Вот только невысокие сапоги у него были из замши кирпичного цвета, а у его спутника из тонкой чёрной кожи. Талию его обхватывал широкий ремень, на котором висел в ножнах короткий меч. Так же на ремне располагались несколько маленьких ножен с ножами. Предплечья обоих рук обхватывали широкие ремни, на каждом из которых было закреплено по три ножа.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Здравствуйте. У вас реконструкция? — Таня переводила взгляд с одного мужчины на другого. — Или вы тут кино снимаете?

Рыжеволосый чем-то напоминал ей Портоса в исполнении артиста Смирнитского.

— Я не совсем понимаю, о чём ты говоришь, сиятельная красота. — Улыбнулся тот и слегка поклонился ей.

— За красоту спасибо. — Таня тоже улыбнулась в ответ. — Просто вы немного странно одеты и я решила, что вы — толкинисты.

— Нет. Это вы очень странно одеты для нашего мира. — Спешился второй мужчина. Он был выше первого. Более стройный. Тоже атлетического сложения. Только волосы у него были тёмно-русые и борода отсутствовала.

— Простите, для какого это вашего мира? — вступил в разговор Макс, и шагнул вперёд, загородив Татьяну.

— Странные речи ты ведёшь. — Сказал высокий. — Разве вы не из Горушанда? Не из самых Дальних Далей?

— Подожди, Сатурат, я, кажется, знаю, в чём дело. Сиятельная красота, — обогнув Макса, рыжебородый обратился к Татьяне, — я так понимаю, вы прошли сквозь Врата?

— Вы имеете в виду вот тот дольмен с аркой? — уточнила она, указывая на сооружение, видневшееся в дали.

— Пусть будет дольмен. Название значения не имеет. Я думаю, что мы говорим об одном и том же. Высокая стена из жёлтого камня, а в ней проход. Вы миновали этот проход, так?

— Да.

— Значит, вы прошли сквозь Врата, которые соединяют два наших мира.

— То есть, нам надо просто вернуться туда, — Таня опять показала рукой в сторону дольмена, от которого они отошли уже на приличное расстояние, — и мы окажемся дома?

— Нет, сиятельная красота. — Рассмеялся тот. — Для тебя это невозможно. — Он выделил голосом «для тебя».

— Что значит — для меня невозможно? А для него, возможно, что ли? — Таня указала на Макса.

— Да. Мужчины нас не интересуют, а вот женщины… Женщины нам всегда нужны. Тем более, такие прекрасные женщины, как ты. Позволь представиться — Руберик из рода Гэрдов. А как тебя называют?

— Таня из рода Ивлевых.

— Восхитительно. — И Руберик, взяв Таню за руку, поинтересовался:

— Ты позволишь?

Таня посмотрела на него с недоумением.

— Руку поцеловать позволишь?

— Ну, если Вам угодно…

— Угодно. Очень угодно, — коснулся он губами Таниных пальчиков. — Сиятельная Таня, кем приходится тебе этот человек? Ты хозяйка в его доме?

— Что значит — хозяйка?

— Давали вы клятву соединению двух начал?

— Я думаю, он имеет в виду, женаты ли мы, — наклонился Максим к Татьяне.

— Нет. Я не хозяйка в его доме. И дома у нас разные.

— Слава Солнцеликой Гизере! — воскликнул Руберик. — В таком случае, что ты ответишь на моё предложение войти в мой дом хозяйкой? Ты всегда будешь сыта и довольна своей жизнью. Скучать со мной тебе не придётся. Поверь, я буду хорошим хозяином нашего дома.

— Руберик, существует первоочерёдное право князя первой линии. — Подал голос, молчавший до этого второй мужчина.

— У Буршана, если ты забыл, есть хозяйка, — нетерпеливо ответил тот.

— Радана не хозяйка. Они не прошли Огонь любви и верности. Значит, она просто его женщина и не важно, что живут они под одной крышей. В любой момент он может отказаться от неё. — Твёрдо сказал Сатурат.

— Да, но я первый встретил эту женщину, — не сдавался Руберик.

— Послушайте, как Вас там… Руберик? Да? — перебил спорящих мужчин Максим. — Я правильно понял, что могу сейчас развернуться и уйти к этим, как Вы говорите, Вратам, пройти через них и оказаться в своём мире?

— Правильно.

— Почему она не может?

— Потому что мы её не отпустим.

— На каком основании вы её задержите?

Мужчины переглянулись:

— На том основании, что она наша пленница. — Сказал высокий.

— Как — пленница!? — ахнула Таня. — Это, что — шутка такая?

— Нет, сиятельная красота. Вы в нашем мире, а у нас тут свои законы.

— А как на счёт закона гостеприимства? — не сдавалась Татьяна.